100 великих узников
Шрифт:
Тем временем папа Николай I скончался, и его преемником стал папа Адриан II. Миролюбивый по природе, он очень обрадовался прибытию славянских проповедников и даже вышел встречать их за город — в сопровождении духовенства и множества народа. Он с благоговением принял мощи Святого Климента, а книги, переложенные на славянский язык, освятил и положил на престол во время богослужения как драгоценное приношение Богу.
Папа Адриан II не поверил клевете, возведенной на Кирилла и Мефодия, наоборот, признал еретиками тех, кто утверждал, что Евангелия следует читать только на трех языках. Он рукоположил Мефодия и нескольких его учеников в священники и даже разрешил в трех римских церквах (Святого Петра, Святого Павла и Святого Апостола Андрея) совершить богослужение на славянском языке. Но Кирилл недолго радовался торжеству своего дела. Вскоре после прибытия в Рим он тяжело
Брат мой возлюбленный! До сих пор мы были с тобой, как два вола, запряженные в один плуг. И вот я умираю и падаю на борозде, рано кончив день свой. Знаю, ты возлюбил уединение на горе Афон, но молю тебя: не покидай из любви к уединению начатого нами дела, ибо сим подвигом ты вернее приобретешь спасение.
Кирилл умер на 42-м году жизни — 14 февраля 869 года. Мефодий исполнил волю брата и посвятил всю оставшуюся жизнь и все свои силы делу просвещения славян. Вернувшись епископом в славянские земли, он увидел в Паннонии еще больше вражды и зависти со стороны немецких епископов. Они клеветали на Мефодия и даже угрожали ему смертью. Германский император весьма неблагосклонно смотрел на распространение славянского языка в своих владениях, моравский князь Святополк тоже не благоволил к Мефодию, который обличал его за страсти и пороки. И напрасны были все усилия князя Коцела поддержать проповедника: в 870 году немецким епископам удалось похитить и переправить Мефодия в Баварию, где над ним состоялся суд. Борьба Мефодия с немецким духовенством отражена в легендах об этом суде над ним. Немецкие епископы увидели в священническом сане Мефодия ущемление своих прав и не дозволяли ему отправлять в тех землях свои епископские обязанности. «В нашем царстве учишь», — говорили они, на что он отвечал им:
Если бы я сознавал, что эти страны принадлежат вам, я удалился бы: но они принадлежат Святому Петру. Если же вы, вследствие честолюбия и других нечистых побуждений, будете препятствовать божественным постановлениям, то берегитесь, чтоб, желая пробить головой железную гору, не повредили бы себе мозга.
Такая речь Мефодия раздражила немецких епископов, и стали они грозить ему смертью. Он ответил: «Я говорю правду перед королями и не стыжусь; вы же можете делать со мною, что хотите, я не лучше тех, которые приняли мученический венец за слово правды». Спор продолжался долго, часто Мефодий заставлял своих врагов умолкать, но они все равно осудили его и заключили в темницу монастыря в Элвангене (по другим сведениям — в Рейхенау).
Когда римский папа Иоанн VIII узнал, что епископ Мефодий содержится в заточении, он сильно разгневался и потребовал его освобождения. В 873 году он обратился к епископу Германариху с такими словами:
Мы уверены, что нужен целый источник слез, как показывает пророк Иеремия, чтобы оплакать твое безобразие. Действительно, чья еще жестокость, говоря не только о епископах, а о любом светском человеке, и даже тиране, или чья зверская свирепость может сравниться с твоей дерзостью, с твоим решением подвергнуть нашего брата и соепископа Мефодия к заключению. Как посмел ты столь сурово и бесчеловечно наказать его, заставить стоять продолжительное время под открытым небом в зимнюю стужу и под дождем; как посмел ты отстранить его от вверенного ему руководства церковью и как пришла тебе безумная мысль привести его на епископский собор и бить его конским бичом.
Возвращение Мефодия вызвало новое сопротивление со стороны немецкого духовенства, и оно еще не раз строило против него козни. Но он прибыл в Моравию в благоприятный для славянского просвещения момент: пытаясь освободиться от немецкого господства, герцог Святополк решился выгнать из страны немецкое духовенство, и потому Мефодий был встречен с радостью.
Вместе со всеми мораванами Святополк принял его и доверил ему все церкви и все духовенство во всех городах. С того дня учение Божие стало расти, духовенство стало умножаться по всем городам, а язычники — верить в истинного Бога, отказываясь от своего заблуждения. Еще более стала расширяться моравская держава по всем сторонам и уверенно побеждать своих врагов…
В клетке без прутьев
Многие ученые отмечают, что в период раннего Средневековья
Одно из первых мест на Востоке занимало в ту пору государство Саманидов. Правители этой династии расширили свое государство путем завоеваний и создали его по старому иранскому образцу, заботясь в первую очередь о создании хорошей оросительной системы и безопасности торговых путей. В период их правления строились мосты и караван-сараи, успешно развивались торговля, земледелие и ремесла; саманидские купцы доходили до приморского побережья Китая, бывали в России и на южном побережье Балтийского моря. Даже на берегах Рейна охотно рассчитывались саманидскими монетами, потому что они чеканились из хорошего серебра и были достаточно тяжелы. Значительный хозяйственно-экономический подъем и укрепление феодальных отношений обусловили развитие в государстве Саманидов культуры и науки — математики, механики, астрономии, геологии, химии, физики, ботаники и зоологии, а также архитектуры и картографии. Развивались и общественные науки — философия, история, эстетика, психология, педагогика.
В ту эпоху из образованных кругов феодального общества Средней Азии и Ирана вышли многие выдающиеся личности, возвысившиеся силой своего гения. Такими в IX–XI веках были поэты Рудаки, Фирдоуси и Омар Хайям, многие ученые, и в их числе аль-Бируни, обладавший разносторонними знаниями и дарованиями. Он был величайшим ученым своего времени — астрономом, минералогом, географом, историком. В решении ряда научных проблем аль-Бируни намного опередил свое время, например, признавал основательность взглядов индийских астрономов о движении Земли вокруг Солнца и творчески развивал их. Он вычислил радиус Земли, с удивительной для своего времени точностью определил удельный вес многих металлов и минералов, высказывался о притяжении предметов к центру Земли, правильно предположил, что долина реки Инд в прошлом была морским дном и т. д.
В конце X века пало государство Саманидов. Его столица Бухара была захвачена могущественным султаном Махмудом Газневи. Это был человек жестокий и твердый, принадлежавший к ортодоксальному мусульманскому толку; кроме того, он был хитер, честолюбив и напорист. Все силы своего ума Махмуд Газневи направил на то, чтобы стать самым богатым, самым могущественным государем не земле. О его столице Газни [7] [Город Газна (Газни) ныне входит в состав Афганистана, а в описываемое время он был столицей огромного государства, раскинувшегося от северных границ Индии до южных берегов Хазарского моря] вскоре стали говорить как о втором Багдаде — так богата была резиденция султана Махмуда.
7
Город Газна (Газни) ныне входит в состав Афганистана, а в описываемое время он был столицей огромного государства, раскинувшегося от северных границ Индии до южных берегов Хазарского моря.
Султан Махмуд был не только воином. Он был достаточно образованным человеком, владел не только языком дари, на котором изредка сочинял стихи, но и арабским. В часы досуга султан составлял большой комментарий к Корану; он первым на исламском Востоке построил и открыл государственное медресе, где было собрано большое количество ценных рукописей. Махмуд Газневи хотел быть и покровителем искусств и наук, хотя порой походя рубил головы ученым, осмеливавшимся делать научные выводы, не согласовав их с его мнением. Так, султан чуть было не бросил под ноги своих боевых слонов поэта Фирдоуси, сочтя его поведение дерзостью.
Около 1010 года Мамун ибн-Мамун, правитель Хорезма, призвал к себе аль-Бируни и сделал его своим первым советником. К этим же годам относится и создание знаменитой «Академии Мамуна», где вокруг аль-Бируни собрался блестящий круг ученых, приглашенных хорезмшахом из разных стран. Могущественный правитель Газни давно уже приглядывался к богатым территориям своего северного соседа, да и хорезмийских ученых — аль-Бируни, Ибн-Сину, Абу-Сахля, Масихи и прочих — хотел прибрать к рукам. Пусть украшают своим присутствием его трон! Пусть работают во славу газнийского владыки!