100 великих загадок Африки
Шрифт:
…Все дальше на юг уходила экспедиция. Близ современного Рабата Ганнон взял на борт переводчиков из числа живших там финикийцев и местных жителей. «А оттуда мы поплыли на юг двенадцать дней, проходя вдоль страны, которую целиком населяли эфиопы, убегавшие от нас и не остававшиеся; говорили же они непонятно даже для ликситов (взятых в качестве переводчиков. – Н.Н.), бывших с нами… Плывя от них в течение двух дней, мы оказались на беспредельном морском просторе, против которого на берегу была равнина; там мы видели огни, приносимые отовсюду через определенные промежутки времени; (их было) то больше, то меньше».
Большинство исследователей «Перипла Ганнона» считают, что берег, о
«Запасшись водой, мы плыли оттуда вперед вдоль берега пять дней, пока не прибыли в большой залив, который, как сказали переводчики, называется Западным Рогом. В этом заливе есть большой остров, сойдя на который мы ничего не видели, кроме леса, а ночью мы видели много зажигавшихся огней, и игру двух флейт слышали мы, кимвалов и тимпанов бряцание и крик великий. Страх охватил нас, и прорицатели приказали покинуть остров. Быстро отплыв, мы прошли мимо страны горящей, заполненной благовониями; огромные огненные потоки стекают с нее в море».
До сих пор, то есть до «потоков, стекающих с нее в море», текст рассказа более или менее понятен, и наблюдения участников экспедиции Ганнона можно сопоставить с данными европейских путешественников начала XIX в. Вот что писал шотландский врач Мунго Парк, странствовавший по Западной Африке в самом начале XIX в.: «Сжигание травы в стране мандинго приобретает огромные масштабы. Ночью, насколько хватает глаз, видны равнины и горы, охваченные огнем. Огонь отражается даже на небе, делая небеса похожими на пламя. Днем повсюду видны столбы дыма. Звери, птицы, ящерицы бегут от удушья. Но выжженные места скоро зарастают свежей зеленью, местность становится приятной и здоровой…» Подобные огни при сильном ветре могли показаться Ганнону потоками, стекавшими в море. Однако вот что было дальше.
«Но и оттуда, испугавшись, мы быстро отплыли. Проведя в пути четыре дня, ночью мы увидели землю, заполненную огнем; в середине же был некий огромный костер, достигавший, казалось, звезд. Днем оказалось, что это большая гора, называемая Колесницей Богов». Куда же заплыл Ганнон?
На 4070 метров возвышается над Гвинейским заливом гора Камерун. Долгое время считалось, что ее вулкан потух, но вот в 1909 г. он выбросил в небо огненный столб. Извержение повторилось в 1922-м и 1925 гг. Поразителен тот факт, что картина извержения 1922 г., наблюдавшаяся учеными (в географических журналах того времени публиковались снимки и подробные научные отчеты), совпала с описанием Ганнона.
«В глубине залива есть остров… населенный дикими людьми. Очень много было женщин, тело которых поросло шерстью; переводчики называли их гориллами. Преследуя, мы не смогли захватить мужчин, все они убежали, карабкаясь по кручам и защищаясь камнями; трех же женщин мы захватили; они кусали и царапали тех, кто их вел, и не хотели идти за ними. Однако, убив, мы освежевали их и шкуры доставили в Карфаген».
Кого же имел в виду Ганнон, говоря о гориллах? Если абстрагироваться от современного значения этого слова, то оно могло означать когда-то и человека и обезьяну. Голландский врач Я. Бонтиус, впервые обнаружив в середине XVI в. орангутанга в лесах острова Борнео, назвал его «диким человеком». А всемирно известный Карл Линней классифицировал орангутанга как «лесного человека, второго вида человека, также именуемого ночным человеком». Он же считал шимпанзе ближайшими родственниками пигмеев. А это было через две тысячи лет после Ганнона!
Сильная волосатость, упомянутая карфагенским флотоводцем, наводит все же на мысль об обезьянах. Выдающийся немецкий зоолог А. Брем пишет, что название «горилла» произошло, вероятно, от местного африканского слова «нгуяла», которым, обозначались
Значит, экспедиция Ганнона все же добралась до Камеруна? Считать это полностью доказанным фактом (как, впрочем, и отрицать его) пока нельзя. Интересно то, что местные жители и сегодня называют гору Камерун «Колесницей Богов».
Скрупулезные ученые, не полагаясь на свой опыт, обратились за помощью к бывалому моряку – немецкому капитану Меру. Ему дали ознакомиться с отчетом Ганнона, и Мер заявил: «Я плаваю в этих местах сорок три года и досконально знаю западноафриканское побережье. Экспедиция Ганнона наверняка состоялась и успешно проходила хотя бы по той причине, что с марта по декабрь в этой части Атлантики дуют благоприятные северо-западные ветры и кораблям помогает течение…»
Кое-кто из тех, кто трактует «Перипл Ганнона», все же сомневается, что карфагенянин доплыл до Камеруна, и полагает, что «Колесницей Богов» могла стать Какулима в Сьерра-Леоне. Но название «Колесница Богов» говорит явно не в пользу Какулимы – скромного «однотысячника». Гора высотой в 1020 метров наверняка не могла заслужить у древних подобного титула. Для того чтобы там жили боги, она должна была уходить под облака.
Совсем недавно внимание специалистов привлек один на первый взгляд незначительный момент в повествовании. Ганнон постоянно употребляет в тексте местные названия. Откуда он их взял? У местных жителей? Но ведь он почти не выходил на берег! У переводчиков, взятых на севере? Но откуда те, в свою очередь, могли знать названия далеких земель на юге? Может быть, Ганнон знал об этих районах Африки больше, чем принято считать? Ведь мы уже убедились, что за сотню лет до него соотечественники карфагенского морехода – финикийцы – могли совершить плавание вокруг Африки. Сведения, добытые ими, могли сохраниться в царских архивах и библиотеках, и, недоступные простым смертным, они могли быть известны Ганнону. Но это только предположение, ответа на все эти вопросы пока нет.
Плавание Ганнона было одним из крупнейших предприятий древности, в подлинности которого большинство ученых уже не сомневается.
Но его путешествие не принесло пользу карфагенской державе. Страна не нуждалась в столь далеких землях. Последующие печальные для Карфагена события заставили людей забыть о плавании Ганнона.
«Черные и белые» тайны
Интересная закономерность: эфиопами греки и римляне называли представителей нескольких физических типов темнокожих людей, населявших различные части Африки. Сегодняшние ученые выяснили, что все они – очень разные, однако для греков и римлян все тем не менее были эфиопами.
Значительную часть включенных в это обозначение народов нынешние антропологи приписывают к негроидному типу. На самом же деле негроидный тип и в классической литературе, и в искусстве у греков и римлян был особенно частым. Эфиоп, особенно негроидный тип, был неким эталоном, с которым в древности сравнивали всех цветных. Эфиопская чернота вошла в поговорку. Эфиоп вместе со скифом были любимыми типажами, иллюстрировавшими физическое отличие греков от римлян.
Древнегреческая курильница в форме головы эфиопа