100 великих зарубежных фильмов
Шрифт:
«Дети райка» — один из самых знаменитых фильмов в мировом кино. Богатство его тем и образов, мастерство режиссуры, редкая красота изобразительного ряда, великолепный ансамбль исполнителей десятки раз описаны и проанализированы в искусствоведческих работах. Фильм обошёл все страны мира, дважды демонстрировался на международных кинофестивалях и в самой Франции имел на редкость долгую, счастливую прокатную судьбу. Это был настоящий образец стиля, фильм, в котором Карне словно подводил итог тому, что уже было заявлено им в предыдущих работах.
«РИМ, ОТКРЫТЫЙ ГОРОД»
(Roma citt`a aperta)
Производство:
Итальянского режиссёра Роберто Росселлини часто называют «отцом неореализма». Правда, ранние его фильмы вполне укладывались в рамки официального кино времён фашизма. Роберто даже успел посотрудничать с Витторио Муссолини, сыном дуче, и послужить делу военной пропаганды. Однако, как справедливо заметил Джузеппе Феррара, Росселлини «принадлежал к числу тех, кого фашизм обманул, но не мог растлить».
В сентябре 1945 года на экран вышел фильм Роберто Росселлини «Рим, открытый город», поведавший правду об итальянской истории последних лет. Фильм об узниках и партизанах знаменовал собой рождение направления, получившего название неореализма.
Все события «Рима…» основаны на исторических фактах, все образы действующих лиц — на реальных прототипах. Установка на достоверность, подлинность проявляется и в драматургии фильма, и в его изобразительном решении (многие кадры напоминают документальный репортаж), и в необычайно правдивой игре актёров, среди которых следует отметить Анну Маньяни (Пина) и Альдо Фабрици (священник). Микеланджело Антониони говорил: «Росселлини по-новому использовал возможности хроники, именно хроника лежит в основе его кинематографического изображения. Хроника стала необходимой составной частью его видения и интерпретации реальности. Она же была главным источником того почерпнутого из самой жизни материала, который и лёг в основу картины».
Роберто Росселлини собирался снимать короткометражную ленту о подвиге дона Морозини, римского священника, помогавшего подпольщикам и расстрелянного гестаповцами. В главной роли он видел театрального актёра Альдо Фабрици. Росселлини попросил своего друга Федерико Феллини поговорить с Фабрици: «Видишь ли, я всё продал, у меня нет ни лиры. Но я нашёл одну графиню, которая заставляет меня снять короткометражку, у неё есть сценарий о Доне Морозини. И я решил: сниму».
Феллини рассказывал:
«Уже на следующий день он представил меня этой самой графине, которая была необъятных размеров дамой, заявившей: „Будете говорить с Фабрици, пусть соглашается на 200 тысяч лир“. Тогда я отправился к Фабрици. Он без тени смущения заявляет: „Какое мне дело до этого Дона Морозини?! Пусть дают миллион“.
Я снова возвращаюсь к Росселлини: „Понимаешь, он хочет миллион“. — „Нет, не больше 250 тысяч“. В это же самое время Росселлини пытался уломать графиню снять две короткометражки: одну по уже существующему сценарию и ещё одну о римских мальчишках во время войны».
Потом пришла новая идея: «А почему бы вместо того, чтобы снимать две короткометражки, не попытаться снять нормальный фильм? Объединить обе эти темы, усилить линию священника?..» Росселлини и Феллини вместе с кинодраматургом-коммунистом Серджо Амидеи всего за неделю написали сценарий (их
Феллини вновь отправился к Фабрици уже с экземпляром сценария полнометражной картины. Теперь притязания актёра на один миллион уже не казались чрезмерными.
Главная женская роль в фильме предназначалась Анне Маньяни.
Работа над фильмом началась в январе 1945 года. Росселлини пришлось преодолеть тысячи препятствий, прежде чем «Рим, открытый город» вышел на экран. Самое главное из них заключалось в постоянном отсутствии денег: средства графини кончились в первую же неделю. Роберто постоянно названивал по телефону из ближайшего кафе, пытаясь найти деньги. Продавалось всё, что только можно. Однажды у Роберто появились 50 тысяч лир, он отнёс их в банк, где ему выдали ссуду почти в 200 тысяч.
Приходилось экономить буквально на всём.
Мария Мичи сыграла роль юной Марины Мари, наркоманки, проститутки и танцовщицы, которая доносит на своего возлюбленного в гестапо. После выхода фильма на экран актрисе пришлось нелегко. В те годы уже появились контрабандные сигареты в Сан-Сильвестро. Продавщицы, завидев Мичи, кричали: «А вот этой стерве мы сигареты продавать не станем». Однажды польский антифашист набросился на актрису с ножом, и лишь чудо спасло её от расправы!
Название фильма связано с тем, что во время войны Рим был объявлен «открытым городом», то есть городом, где не должны вестись военные действия. На самом деле немецкие солдаты устраивали здесь облавы на подпольщиков-антифашистов. В фильме показано, как в гестапо пытают захваченного участника движения Сопротивления. На городском пустыре расстреливают священника, помогавшего партизанам. Посреди людной улицы от немецкой пули погибает женщина, бросившаяся вслед за арестованным мужем…
Действие происходит по преимуществу в плохо освещённом помещении, иногда почти в полной темноте. И это запоминается прежде всего. Итальянский киновед Дж. Феррара отмечал: «Ощущение тяжести усиливается и тягучим ритмом повествования, перемежаемого сценами леденящей душу трагедии (эсэсовцы оцепляют район); и только задушевная беседа (Манфрели и сын Пины) смягчает порой этот ритм. В каждой комнате — затаённая скорбь, хотя люди и не поддаются ей, борются с ней и не сдаются, даже погибая. Это ощущение тяжести не оставляет нас и в эпизодах, снятых на натуре, где моральное напряжение обретает трагическое звучание, причиняя подчас чисто физическую боль».
В «Риме…» мало натурных съёмок. В начале фильма показан рассвет, небо заволокли чёрные тучи, с трудом пробиваются солнечные лучи. Чуть освещённые крыши скрывают беглеца. Последняя сцена на натуре: место казни, стул на сером, выжженном пустыре, стоящие в ожидании солдаты.
Но подлинную атмосферу того времени создаёт в фильме не только место действия. В «Риме, открытом городе» впервые жили и действовали настоящие люди, настоящие герои Сопротивления, каждый из которых имел реальный прототип. У дона Пьетро Пеллегрини — это два расстрелянных фашистами священника-патриота: дон Морозини и дон Папагалло. Образ коммуниста Джорджо Манфреди (его сыграл Марчелло Пальеро) в значительной мере навеян воспоминаниями Челесте Негарвилле. Прототипом начальника гестапо Бергмана (Гарри Файст) явились Капплер, начальник эсэсовской банды на улице Тассо, и командующий немецкими оккупационными войсками в Риме Дольман.