100 знаменитостей мира моды
Шрифт:
К своим моделям Ньютон относился с изрядной долей презрения. Он считал их воплощением столь ненавистной ему массовой культуры: «…знаете, какие они? Худосочные тупицы! Или молча лупают пустыми глазенками, или трещат о всяких пустяках. Есть, впрочем, и те, кто тщится разглагольствовать на серьезные темы, эти – самые нелепые».
Хельмуту всю жизнь нравились совершенно другие женщины – сильные, самостоятельные, способные не притворяться ни перед обществом, ни перед собой. Свою жену, кстати, он относил к этой высшей категории.
С конца 1960-х годов Ньютон начал сотрудничать с лондонским изготовителем манекенов, намереваясь фотографировать Ван Рови лицом к лицу со своим двойником. С тех пор этот прием – соединение реального и искусственного –
Со стороны иногда казалось, что работа фотохудожника довольно проста: придумал композицию, сделал серию снимков, потом отобрал самые удачные – и готово. На деле все было сложнее. На обдумывание некоторых идей уходили годы, а на их воплощение – месяцы. Хельмут не останавливался ни перед какими расходами, чтобы достичь нужного эффекта. Как легенду, до сих пор вспоминают эпизод, когда он потратил 1300 долларов на маникюр для модели.
Единственное, к чему он относился крайне экономно, – это пленка. Для фотографов считается нормой, если из 36 кадров удачным окажется хотя бы один. Для Ньютона это было неприемлемо. На каждой сессии он снимал не более двух катушек, и все снимки оказывались произведениями искусства. О точности глазомера мастера говорит одна из его лучших работ – «Они идут». На одном снимке – четыре модели в одежде, на другом – они же, но обнаженные. При этом позы, положения ног, рук, даже выражения лиц абсолютно идентичны на обоих фото. Сейчас, в век компьютерных технологий, это бы никого не удивило, но Хельмут работал только со своей камерой и своим чутьем. Кстати, Ньютон всю свою жизнь пользовался довольно простыми камерами и никогда – цифровыми, считая, что компьютерная обработка снимков – мошенничество. Он сам проявлял и печатал негативы. И практически не использовал вспомогательного освещения. «Клиенты идут ко мне, ожидая увидеть навороченную студию, – рассказывал он. – А что видят? Четыре стены, 500-ватную лампочку, включаемую лишь в исключительных случаях, да старенькую картонку – для тени. Конечно, люди разочаровываются. Но они не понимают: в студии есть главное – я!»
В 1971 году Ньютон перенес тяжелейший приступ, изменивший и его жизнь, и его отношение к фотографии. После выздоровления он отбросить компромиссы, диктуемые требованиями заказчиков, и отныне руководствовался только собственными принципами. Его фотографии от этого лишь выиграли: стали глубже и насыщенней. Но в то же время – и откровеннее.
Хотя Хельмут Ньютон больше известен как фотограф моды, он с 1970-х годов занимался и портретированием, в основном для Vanity Fair, Stern, американского Vogue. Его портретная галерея составила целый фолиант с 480 страницами, размером 20x28 и весом 66 фунтов.
Несмотря на всю свою скандальную известность, Ньютон довольно долго оттягивал момент проведения персональной выставки. В первый раз он отважился на это лишь в 55-летнем возрасте. Позже его экспозиции с огромным успехом проходили в Лондоне, Мадриде, Токио, Москве.
Но это не приносило ему особой радости. Уже на закате жизни Ньютон сказал журналистам: «Мне, ей-богу, нечего добавить к мемуарам, которые я накропал в 1982-м. Что я могу сказать о двадцати прошедших с тех пор годах? Что сфотографировал еще тысчонку-другую голых девок и наелся ими так, что они уже не лезут мне в горло? Что зарабатываю еще лучше? Что летаю только первым классом? Вздор! Ничего важного не произошло! Моя жизнь скучна».
Единственным лекарством от скуки в эти последние годы для Хельмута были автомобили. Его личная автоколлекция насчитывала несколько десятков экземпляров, среди которых попадались и весьма дорогие, эксклюзивные. По злой иронии судьбы, именно это последнее увлечение стало причиной его гибели. 23 января 2004 года Хельмут Ньютон выезжал на своем «кадиллаке» с территории Chateau Marmont hotel в Голливуде. Он по привычке «газанул» прямо с места, но не справился
А нам осталась на память огромная коллекция фотографий, которые никому уже не удастся повторить. Поскольку главное в фотоискусстве – не освещение или декорации, а тот, в чьих руках камера.
ПАРФЕНОВА ТАТЬЯНА
Российский модельер украинского происхождения. Основатель Дома моды «Татьяна Парфенова». Обладатель звания Мастера фестиваля «Мастер-класс» (1996 год, Санкт-Петербург); приза «Золотой бизнес» (за самое успешное предприятие по итогам 1996 года); «Серебряной туники» на Неделе Российской моды в Москве (1997 год, за вклад в развитие Российской моды); приза «Блестящие мозги» в номинации «Лучший дизайнер года» (1998 год).
Татьяна Парфенова появилась на свет в украинском городе Полтаве в 1956 году. Однако когда девочке исполнилось восемь лет, она с родителями переехала в Санкт-Петербург, где живет и по сей день. Так получилось, что старшая сестра Танечки была значительно красивее. На ее фоне Таня превращалась в «серую мышку». К тому же, сестра была аккуратисткой с уравновешенным характером, чего нельзя было сказать о будущем модельере… Девчушка постоянно умудрялась где-то выпачкаться или обзавестись лишней дырой на одежде. Да и особым терпением и спокойствием она не отличалась. Тем не менее, родители старались всегда принарядить Таню, чтобы она не чувствовала себя ущемленной.
После завершения среднего образования одаренная девушка поступила в Училище живописи им. В. Серова, которое успешно окончила в 1977 году. Однако останавливаться на достигнутом Таня не хотела: в мечтах она видела себя кем угодно, но не живописцем… Девушка не чувствовала себя достаточно способной для такой карьеры, но определить окончательно, чем бы хотела заниматься в жизни, долгое время не могла. Интересно, что, несмотря на длительные раздумья по этому поводу, Парфенова… выбрала то, о чем вообще не имела ни малейшего представления! Мода вообще казалась ей чем-то второстепенным и даже ненужным… Тем не менее, жребий был брошен. Впереди у Тани были годы учебы в Московском технологическом институте, диплом которого Парфенова защитила в 1990 году. Теперь она уже не стыдилась встреч со своим преподавателем живописи, не считала, что занимается «низким» делом. Она решила, что ее призвание – дать людям удобную, добротную и износоустойчивую одежду. А будет ли она модной – не важно. Ведь все равно вся одежда давно уже создана! Так стоит ли мудрствовать лукаво? Искусство тогда существовало для Парфеновой словно бы в другой плоскости. И она делала карьеру. Причем фантастически быстро.
Еще будучи студенткой, девушка в 1988 году приняла участие в довольно престижном конкурсе «Интермода», проходившем в Чехословакии, и, неожиданно для всех, стала его лауреатом. То, что успех Парфеновой был все же не случаен, подтвердилось в следующем году, когда Таня стала победителем конкурса молодых дизайнеров в Лондоне. А в начале 1990-х годов к молодому модельеру пришла настоящая известность. В то время Таня стала живо интересоваться художественными и знаковыми аспектами моделирования одежды. Вдохновение дизайнер черпала, прежде всего, в работах русских и европейских художников-авангардистов начала века. Это хорошо прослеживается в проектах Парфеновой «Матиссовская гармония» и «Синее пространство Миро». Кроме того, впечатления от выверенности геометрических объектов стали причиной появления отдельного проекта «Геометрия». Особо интересными оказались серии «Квадраты» и «Линии».