100 знаменитых москвичей
Шрифт:
Так в старом замоскворецком переулке появилось одно из первых в России специализированных зданий для размещения художественного собрания. На первом этаже на перегородках были помещены работы старых мастеров, на стенах против окон – пейзажи С.Ф. Щедрина, Ф.М. Матвеева, М.И. Лебедева, М.Н. Воробьева. На втором этаже в высоком просторном зале находились работы современников – В.Г. Перова, В.И. Якоби, В.В. Пукирева, К.Д. Флавицкого и других. Юридически галерея оставалась частной, но любой человек, «без различия рода и звания», мог бесплатно прийти сюда почти в любой день недели.
В 1882 г. здание снова расширилось, как и в первый
П.М. Третьяков часто выступал не только как собиратель уже написанных картин, но и как организатор, являвшийся в определенной мере соучастником замысла художников. Бизнесмен всегда был в курсе того, над чем работает тот или иной мастер. Его переписка с Репиным, Крамским, Перовым, Ге, Верещагиным и другими полна конкретных замечаний и советов, показывающих, насколько тонко и профессионально понимал живопись хозяин костромской льнопрядильной фабрики и как с его мнением считались крупнейшие и талантливейшие русские художники.
В одном из писем Третьяков писал: «…многие положительно не хотят верить в хорошую будущность русского искусства и уверяют, что если иногда какой художник наш напишет недурную вещь, то как-то случайно, и что он же потом увеличит собой ряд бездарностей. Вы знаете, я иного мнения, иначе я не собирал бы коллекцию русских картин». И примерно через месяц, возвращаясь к той же мысли, он сказал: «Я как-то невольно верую в свою надежду: наша русская школа не последнею будет – было, действительно, пасмурное время, и довольно долго, но теперь туман проясняется».
Имя купца 1-й гильдии Третьякова неразрывно связано с Товариществом передвижных художественных выставок. Во многом благодаря его поддержке передвижники смогли сохранить творческую и материальную самостоятельность. Один из западных критиков даже назвал эту «независимую группу художников», «живописцев национального быта и нравов» – «Третьяковскою школой». На первой же выставке Товарищества, где экспонировалось 47 работ, Павел Михайлович приобрел картины А.К. Саврасова «Грачи прилетели» и Н.Н. Ге «Петр I допрашивает царевича Алексея в Петергофе». А полотно И.Н. Крамского «Христос в пустыне», представленное на второй выставке, было куплено еще в мастерской художника. М.В. Нестеров вспоминал, что когда на передвижных выставках зрители видели под некоторыми картинами белую карточку с подписью: «Приобретено П. М.Третьяковым» – это значило, что русская живопись может гордиться появлением новых выдающихся произведений. Решение московского собирателя признавалось как аксиома – большего авторитета в мире коллекционеров не было.
В конце июля 1892 г. на Павла Михайловича обрушилось большое горе. Внезапно
Давно мечтавший о превращении личной коллекции в общенациональное достояние, Третьяков в августе 1892 г. подал в Московскую городскую думу предложение о передаче всех своих художественных ценностей в дар городу. Собрание, включавшее 1276 картин, 471 рисунок и 9 скульптур русских мастеров, было оценено в 1,5 млн рублей. Общий размер пожертвования, включая недвижимость, капитал, завещанный для галереи С.М. Третьяковым (проценты от 100 тыс. рублей), а также собранные им 84 картины европейских мастеров, достигал 2 млн рублей.
Через год состоялось официальное открытие музея, который получил название «Московская городская галерея Павла и Сергея Михайловичей Третьяковых». На торжественном мероприятии присутствовал наследник престола великий князь Александр Николаевич, который сказал: «…Вот что один гражданин сумел сделать. Счастливая Москва! У нас в Петербурге такого нет, и во всей России такого нет».
Передачу музея городу предприниматель хотел произвести как можно более незаметно, не желая быть центром общего внимания и объектом благодарности. Но ему это не удалось, и он был очень недоволен. В том же 1893 г. Третьяков отказался от дворянства, которое ему хотел даровать царь, восхищенный его благородным поступком. «Я купцом родился, купцом и умру», – ответил коллекционер явившемуся обрадовать его чиновнику. Единственное звание, которое он принял с гордостью, – Почетный гражданин города Москвы.
Собственная мануфактура и коллекционирование составляли основную заботу Третьякова. Бессменным попечителем своей галереи он оставался до последних своих дней. По-прежнему приобретал картины, и не только на деньги города, но и на свои собственные, передавая музею покупки уже в качестве дара. Благодаря его стараниям в период 1893 – 1897 гг. в коллекцию поступило более 200 работ. Но кроме того, основатель «Третьяковки» был членом советов и ученых комитетов ряда учебных заведений, принимал деятельное участие в жизни Московского художественного общества и Училища живописи, ваяния и зодчества. Не без его участия был создан университетский музей античного искусства в Москве, ставший впоследствии Музеем изящных искусств.
Предприниматель состоял почетным членом Общества любителей художеств и Музыкального общества со дня их основания, вносил солидные суммы, поддерживая все просветительские начинания. Принимал участие во множестве благотворительных актов, всех пожертвованиях в помощь семьям погибших солдат во время Крымской и Русско-турецкой войн. Стипендии П.М. Третьякова были установлены в коммерческих училищах – Московском и Александровском. Он никогда не отказывал в денежной помощи художникам и прочим просителям, тщательно заботился о денежных делах живописцев, которые без страха вверяли ему свои сбережения.