1000 и 1 жизнь 7
Шрифт:
— Вака-вакаминга то-о-о-о-о-о, — загудел Сергей на низкой ноте, покачиваясь, словно вдруг решил вжиться в роль шамана в трансе.
Кровь летела с его рук, влетала в ядро и всасывала проклятие, уводила в сторону, вытягивала в голема. Сын коменданта и без того был истощен проклятием и связанным с ним безумным образом жизни, недаром его держали на цепи. Обнажились старые болячки и раны, да и свежие то и дело брызгали кровью, следовало бы прижечь их как следует, но Сергей не стал, исходя из того, что через несколько минут предстояло все сшивать
— Вовремя отца вырубили, — заметил сдержанно Грег, по лицу которого катился пот.
Сергей словно получил толчок и решился, перекинулся в дракона и меткими струйками огня из ноздрей сжег часть ядра, где еще продолжали сидеть остатки проклятия, подавил желание плюнуть в голема, уничтожая нечистоты. Переход обратно и новые трубки воткнулись в ядро, превращая его в пластилиновую поделку-ежика, утыканного спичками, вроде тех, что и сам Сергей лепил в детстве.
Трубки чуть вытянулись, вонзаясь в тело и соединяясь с магическими каналами. Избыток магии в ядре, толкавший проклятие наружу, теперь потек обратно в тело, и Сергей добавил еще своей силы, разгоняя и запуская заново магическую систему, словно сердце. Целительские и хирургические заклинания лились из него рекой, он зашивал и восстанавливал кровь, убирал старые раны и болячки, не давал телу умереть и Одноглазый отступил, утирая пот со лба.
— Долго ли он проживет на искусственном? — спросил он.
— Десятилетия, — бросил Сергей, не прекращая работы.
С него бы тоже ручьем лил пот, если бы он не озаботился заранее. Трубки просто давали нужную магическую проводимость и были сделана из сплава, не отторгаемого организмом, но сами по себе никакой магии не несли и потому не могли быстро «разрядиться», не требовали подпитки. Впрочем, Одноглазый (на основе работы с артефактами-конечностями которого Сергей и пришел к идее трубок) был прав, и Сергей финальным жестом добавил в трубки заклинание медленного преобразования.
Через год на их месте остались бы только нормальные магические каналы и ткани тела.
— Поверить не могу, — покачал головой Грег, разумеется, уловивший все искусственным глазом.
— И не надо, — устало отозвался Сергей, отступая от стола и встряхивая руками. — Все еще сотню раз может пойти не так.
Короткая операция, минуты, но словно прошел два или три жестоких боя. В то же время Сергей испытывал горделивую радость — сумел, справился. В одиночку! Да еще и обзавелся отличным образцом проклятия на силе крови Священного Рода, будет чем порадовать Нинон.
А то и вовсе отвезти голема в БАМ, к старушке Портер, чем не предлог для посещения?
— Отец? — сын коменданта пришел в себя, но подняться не смог, только повернул голову. — Кто вы? Что вы сделали с моим отцом?
Сергей повел рукой, освобождая его от пут, и присел в сторонке, ощущая желание закрыть глаза и закурить, а то и махнуть стаканчик чего-нибудь алкогольного. Будь здесь жены, особенно Меган, так еще и занюхали бы чего-нибудь
Сын кинулся к отцу, упал, разумеется.
— Не покалечится? — спросил с сомнением Одноглазый. — Ему вообще можно вставать?
— Можно, можно, — проворчал Сергей, — все равно не угомонились бы.
Комендант очнулся, последовала масса криков и объятий, потом попыток упасть и облобызать руки и ноги Сергею, от чего он решительно отказался. Комендант все равно упал на колени, вознося хвалу Матери и кому-то там еще, затем затараторил клятву верности.
— Отец! Что ты делаешь? — закричал сын.
Комендант почти влепил ему затрещину, но опомнился, и ограничился словесным рыком, смысл которого сводился к тому, что сын свинья неблагодарная и тоже должен поклясться в верности тому, кто его вылечил. Сергею эти клятвы, в сущности, не требовались, просто небольшая страховка на всякий случай.
— Что?! Этого не может быть! Семь лет?! А как же моя Розита?! — снова закричал сын.
— Никаких воспоминаний, типичный случай при проклятии, — авторитетно заметил Грег, — может, оно и к лучшему, редко кого излечивают полностью.
— Семь лет, сынок, семь лет! — по лицу коменданта катились слезы и Сергею вдруг стало неловко.
Комендант развернулся к нему и снова затараторил.
— Чего это он? — нахмурился Грег.
— Старая невеста давно замуж вышла, спрашивает, можно ли взять дочку губернатора в жены сыну, — объяснил Сергей и тут же махнул рукой. — Да, да, бери, не жалко.
Раз воспоминания пропали, то последнее, что помнил сын, как он сражался за империю и потом боролся с болезнью. Неудивительно, что он раскричался об измене, подумал устало Сергей, вдруг сообразивший, что ему сейчас еще и губернатора убивать, а потом Хранителю источника рога обламывать.
Заниматься этим Сергею совершенно не хотелось.
— Как вы только без меня справлялись с источниками, — проворчал он.
— Как и ты, только толпой, — сообщил Грег. — Навалились, оглушили, сели в осаду, пока источник не ослабнет и защиты не спадут.
— Защиты, — задумался Сергей и повернулся к коменданту. — А что, губернатор, дорожит своей семьей?
— Дорожит, — закивал тот, — только они все во дворце, а тот…
— Внутри источника, знаю, — перебил его Сергей. — Дворец в ларце, а тот в яйце и внутри все на игле.
Одноглазый посмотрел подозрительно и недоуменно, а Сергей дал себе самому по губам мысленно. Усталость сказывалась, стоило последить за языком, особенно в присутствии Одноглазого.
— Вызывай губернатора и подготовь место для моих Псов, — приказал он коменданту.
— Кому?
— Тьфу ты, проговорился, да и плевать, — сплюнул Сергей. — Давайте уже закончим с этой историей.
Глава 17
17 апреля 1993 года, источник Лонгхэдов