1000 и 1 жизнь

Сейтимбетов Самат Айдосович

– Почему мы не собрались и не поехали на пикник раньше? — спросил он.

– Прошу прощения, милорд, — бесконечно виноватым тоном ответил Бёртон, — мы предполагали, что печать с вас спадет через месяц.

– Предполагали?

Бёртон неловко кашлянул.

– Знали. Маг, который помог спасти вас и который наложил печати, сразу назвал срок — первого сентября этого года. Столько лет прошло, а я до сих пор все помню, как вчера всё было.

– И кто же этот таинственный Маг-Которого-Нельзя-Называть? — не удержался Сергей.

– Почему нельзя, милорд? Можно. Все его знают. Это сам Альфред Гамильтон,

ректор Британской Академии Магии!

Сергей помимо воли вздрогнул от упоминания того, кого должен был убить. Что это, насмешка судьбы? Расчет Матери-Магии? Случайное совпадение? Или вселение Сергея и стало тем толчком, что сбросил печать?

– Он старый друг Рода Чоппер, милорд! — торопливо воскликнул Бёртон, не так истолковавший молчание Гарольда. — Еще со времен Джорджа Чоппера, возглавлявшего Род, когда Альфред Гамильтон вместе с Герхардом Хофманном подняли магов на борьбу за власть. И сын Джорджа Чоппера, ваш дедушка, Вудс Чоппер, воевал бок о бок с Гамильтоном во время Первой и Второй магических войн! Ваши родители…

– Прошу прощения, милорд, отец, но впереди затор, — вмешался Барри.

Барри смотрел вперед в невесть откуда взявшийся бинокль. Старый, потертый, с красным следом на боку, словно кто-то провел пальцем, и с едва ощутимым запахом сосисок. Помимо воли, Сергею представилось, как владелец фургона ел сосиски, макая их в кетчуп, и при этом наблюдая за кем-то в бинокль. Зачем наблюдал? Непонятно. Зачем сам Сергей все это представлял, он тоже не понял, но звоночек был нехороший. Соскальзывание внимания, рассеянность, неспособность сконцентрироваться — несмотря на смертельную, буквально, угрозу! — все это свидетельствовало о сильной усталости. Возможно, даже не физической, в конце концов, тело Парри чувствовало себя хорошо, заклеенная пластырем щека больше не кровоточила.

– Милорд, — тут же спохватился Барри, протягивая бинокль.

Запах сосисок стал чуть сильнее. Сергей сосредоточился, вглядываясь вперед, благо фургон замедлялся.

Впереди виднелись дома, одно и двухэтажные, еще какое-то селение, то большая деревня, то ли мелкий городок. Деревья, бегущие куда-то жители. Отряд кентавров скачущий по улице. Ча… отряд кентавров?! Сергей сжал бинокль так, что тот затрещал, словно сила сдавливания могла увеличить степень кратности прибора. Да, кентавры, в каких-то ало-золотистых попонах, сияющих доспехах, с чем-то вроде трезубцев в руках. Четверо… нет, пятеро кентавров, с ними еще десяток человек с оружием!

Они скакали по направлению к церквушке, шпиль которой, с характерной фигурой Христа, заносящего магическую палочку, выделялся среди домов и деревьев. Воспоминания Парри о том, как он один раз видел кентавра, и целых два — настоящего горного карлика, а также как-то раз наблюдал поверх домов голову великана, шествующего по своим делам, сплелись с обрывками фактов о магликанской церкви, и неожиданной тяжестью навалились на голову. Словно кто-то придавил мозг, до онемения извилин и конечностей.

– Кентавры, — коротко бросил он, отдавая бинокль Бёртону.

Пегги и Барри уже вышли наружу, поднимали капот, рылись в багажнике, имитируя остановку из-за поломки. Если они могли видеть селение, то и из селения могли видеть их, так? Сергей одобрил предосторожность, но что делать дальше, не знал. Объехать?

–

Не знаю, милорд, — сказал Бёртон, опуская бинокль. — Кентавры в цветах Малькольмов, а здесь еще территория Лагранжей.

– Кровников Рода Чоппер, я помню, — скривился невольно Сергей. — Стоило ли прятаться тут?

– Здесь мы смогли спрятаться, милорд, до этого нам приходилось переезжать чуть ли не каждый месяц. И до владений Рода Чоппер недалеко.

«Кровная война с соседями, мило», подумал Сергей раздраженно и тут же возразил сам себе: «хотя это как раз и понятно, с тем, кто живет далеко, делить нечего, а вот с соседями как раз есть из-за чего драться».

– Риск, но разумный, — продолжал оправдываться Бёртон. — Мы смогли осесть, вжиться и заняться подготовкой к вашему возвращению, милорд. Если бы печать не слетела раньше времени, мы бы спокойно уехали, не возбудив подозрений, а потом проскочили бы во владения Рода, прежде чем кто-то успел бы поднять тревогу.

– Я не виню вас, просто пытаюсь разобраться, — ответил Сергей.

– Ваше великодушие не знает границ, милорд.

– Так что там впереди?

– Скорее всего, какое-то совместное мероприятие Лагранжей и Малькольмов, возможно, большая охота. Не самих Священных Родов, конечно, просто двух семей, проживающих неподалеку, для точного ответа надо подъехать чуть ближе, рассмотреть рисунок на кентаврах точнее.

– Род состоит из семей?

Вопрос был глупым — на маговедении Парри, как и остальным ученикам, объясняли эту социальную пирамиду. Основание пирамиды — неважно, рода, клана или империи, составляли простые люди, неспособные к магии. Затем шли волшебные существа, от карликов до великанов, и на самой вершине маги. Простых людей было больше всего, магов меньше всего, и таким образом получалась пирамида, устойчивая и могучая.

Семья, то есть пара носителей пробудившейся родовой силы, возможно прямой наследник или наследница, и глава семьи на вершине этой пирамиды. Когда семья разрасталась, становилась больше, многочисленнее, начинала насчитывать несколько поколений, вкупе с различными боковыми ответвлениями, двоюродными дядюшками, тетушками и бабушками, то она уже могла претендовать на наименование Рода, как обозначения совокупности семей, связанных единой силой крови. Несколько Родов составляли клан — как совокупность не только семей магов, но и подчиненных им людей и существ, различных предприятий и земель. Мега-корпорация, объединяющая под своим крылом различные направления бизнеса и связанная узами крови и вассальных клятв.

Но неизменным оставалось одно — воспроизведение модели пирамиды. Семьи подчинялись главе семьи. Рода — главе Рода, которым, как правило, являлся глава старшей из семей. Главы Родов — главе клана, как правило, являвшимся и главой старейшего, самого сильного из Родов (по крайней мере, в священной Полусотне это правило соблюдалось неукоснительно). И главы кланов, в сущности новых, магических феодалов, поделивших страну между собой, подчинялись Императору.

Просто. Понятно. Надежно.

– Да. Возможно, кто-то из одной семьи, входящей в клан Малькольмов приехал в гости к другу, просто со свитой, — с сомнением в голосе ответил Бёртон. — Чтобы знать наверняка, надо или быть вхожим в эти круги, или иметь информатора.