13 1/2 жизней капитана по имени Синий Медведь
Шрифт:
— Брысь, Филинчик! Пошел вон!
Философский камень. — Создание думающего элемента — заветная мечта любого изобретателя. В те времена, когда я начал этим заниматься, изобретателей еще называли алхимиками. Найти думающий элемент означало открыть философский камень! Этот элемент, этот камень должен был освободить нас от скверны. Он должен был ответить нам на все вопросы. В чем смысл жизни? Как превратить ртуть в золото? Как стать бессмертным?
— Но у вас ничего не вышло! — захохотал замоним.
— Увы! И это был мой промах. Могу только сказать, что я старался изо всех сил. Сначала я разыскал архизамоним, который Цолтепп Цаан утопил в зыбучих песках Убистрана. Для этого мне пришлось изобрести специальные песчаные штаны-вездеходы. С их помощью и при содействии думающего песка мне удалось своевременно обнаружить архизамоним, только потом штаны-вездеходы вышли из строя и… Да ты знаешь эту историю.
Мак, динозавр-спасатель, в последнюю секунду вытащил его из песка. Как же, я помнил.
— Архизамоним, конечно, не был великим мыслителем, но все же несправедливо было топить его в зыбучем песке Убистрана. Он мог думать, а это главное. Над ним можно было работать.
— Хорошая история, каждый раз слушаю с удовольствием, — захихикал замоним.
— Надо было только добавить правильные ингредиенты. Наверное, я не открою вам великую тайну, если скажу, что одной из составляющих являлась золотая пыль. Просто раньше была такая традиция — повсюду добавлять золото, хотя оно вовсе и не обладало алхимическим действием. Зато любая вещь от него приобретала блеск. И еще птичью слюну. Теперь мало кто знает, что это такое. А тогда… тогда это был чуть ли не главный элемент!
Основные ингредиенты.Итак, я поставил перед собой задачу — повысить мыслительные способности архизамонима. Конечно, пришлось добавить и своего собственного серого вещества. Потом еще концентрированный кофеин из кофе столетней выдержки. И никотин из окурков фугар. Расщепленные ртутные атомы. Фруктозу. Толченый мел. Слизь улитки времени, которую можно собрать только на краях пространственных дыр. Растертую в порошок скрипичную струну. Муравьиную кислоту. Каучукарабику. Витамин С. Расплавленный янтарь. Чеснок. Тальк. Натифтофский мох. Глицерин. Чистый спирт. Саранчу. И замороженный газ Кладбищенских топей.
И надо же было случиться, что вместе с последним ингредиентом мне случайно попался блуждающий огонек, этот кладбищенский светлячок, в который как раз недавно ударило молнией. Он-то все и испортил. Замоним вышел на славу, только у него поехала крыша.
— А вот и неправда! Светлячок был как раз кстати! Только благодаря ему я стал замонимом! Самым могущественным элементом универсума. Вам нужен
— Молчи, несчастный! Сумасшедший замоним пытался меня загипнотизировать и заставить построить ему гигантский корабль, на котором он смог бы завоевать весь мир. Но, к счастью, обратился не по адресу. В конце концов мне это все надоело, и я выбросил его в море. Я-то думал, что разделался с ним навсегда. А ему, оказывается, все нипочем.
— Все, закончил?
— Нет, не закончил. С тобой я только еще начинаю.
— Ой, напугал! И что ты собираешься делать? У меня самый большой в мире корабль, боевой корабль, с целой армией покорных рабов. Да я могу поработить целые континенты. Куда тебе тягаться со мной!
— Не забывай, что это я тебя создал. Ты всего лишь цепь атомов, которые я соединил вместе. Цепь, которую я в любой момент могу разорвать! — Голос Филинчика звучал холодно и спокойно.
— Ну-ну! Покажи, на что ты способен! Покажи, на что годятся твои старческие мозги!
Тут в мозгу у меня произошло нечто, трудно поддающееся описанию. Филинчик и замоним мерились силами прямо у меня в голове. Между ушей у меня щелкало и сверкало, словно голову мою подключили к линии высокого напряжения, боль была нестерпимая.
Похожие ощущения, наверное, испытал Панцотар Хьюзо, когда сунул голову в стену торнадо. Что-то подобное испытывает буксирный трос, в том месте, где он рвется от напряжения.
— Прекратите! — закричал я.
Боль тут же утихла. Скрежет и щелчки разрядов прекратились.
— Прости, мой мальчик, я совсем забыл про тебя. Хм. Так дело не пойдет. Придется придумать что-то другое. Потерпи немного! Я, хм… что-нибудь придумаю. Главное — не теряй надежды!
Потом голос Филинчика смолк.
— Так будет с каждым, кто решит мериться силами с замонимом! И не надейся, он больше не вернется! Прощай, Филинчик! — победоносно воскликнул замоним.
Вполне вероятно. Филинчику было свойственно бросать меня одного на произвол судьбы в тяжелых ситуациях.
И все же замоним оставил меня в покое. Он больше не пытался воздействовать на мою волю, возможно из страха перед новыми столкновениями с Филинчиком. Конечно, очень просто загипнотизировать какую-нибудь ракушку или какого-нибудь йети, но с тем, у кого в голове «Лексикон подлежащих объяснению чудес, тайн и феноменов Замонии и ее окрестностей», шутки плохи. Короче говоря, Филинчик мне все же немного помог.
Замоним приказал йети взять меня под стражу. Ему нужно пораскинуть мозгами, сказал он.