14 дней на любовь
Шрифт:
Обводит языком, чуть посасывая и сжимая губами, двигается, сначала медленно и неуверенно, но наращивает темп, заглатывая больше. Упираюсь ладонью в стену над её головой и с жадностью наблюдаю, как сладкий ротик поглощает возбуждённый орган в себя.
— Направляй меня… — просит чуть хрипло, заглядывая в глаза и я понимаю, что, либо она никогда этого не делала, либо делала, но неумело и неопытно. — Или сам.
— Не сдержусь, — сминаю пальцем её губы. — Начну и не смогу уже остановиться, — я и так уже на грани, ускорюсь и
— Не сдерживайся. Я хочу…
И это её «хочу» просто срывает на хрен, вытравляя последние адекватные мысли.
Сгребаю её волосы в ладонь, фиксирую на затылке и начинаю двигаться, всё больше вхожу в её ротик.
— Расслабься и дыши через нос, — говорю уже сквозь собственные хрипы, наращивая темп и теряя контроль.
Впивается ноготками в мои ягодицы, и сама насаживается на мой член так глубоко, что чувствую, как головка долбится в горло, в одно и тоже место. Слезинки стекают по щекам феи, но она сладко стонет, прикрыв глаза, заглатывая до конца.
Млять, невыносимо и горячо. Её губки натянуты вокруг члена до предела — сладкие и пухлые, принимают меня полностью, до самого основания.
Перестаю себя контролировать, просто трахая горячий ротик на максимальной скорости — жёстко и основательно. Фея начинает стонать громче, а смачные причмокивания подстёгивают в возбуждении, отчего теряюсь в пространстве.
Последний самый глубокий рывок и рвано кончаю, кажется, стону громче, чем она от оргазма. Невероятное облегчение накрывает полностью, освобождая тело от напряжения, накачивая губительным ядом кровь и разнося его по венам с бешеной скоростью.
Меня сносит в ощущениях, делаю пару движений, прежде чем понимаю, что я до сих пор не освободил Аню, так и держу мёртвой хваткой ладонь на её затылке. Не могу оторвать руку, словно пригвоздился навечно в желании не отстраняться.
Опускаю глаза, встречаясь с пьяным и шальным янтарным взглядом.
Секунда, вторая, третья… Сглатывает, медленно отстраняется и аккуратно обводит языком головку, снимая всё без остатка.
Со свистом выдыхаю, сносимый безумными ощущениями, что с моей феей может быть так остро и горячо.
Но моя девочка осталась неудовлетворённой, а я хочу, чтобы и она стонала в разрывающем удовольствии.
Отстраняюсь, стягивая Аню ниже и тут же развожу в стороны стройные ножки, устраиваясь между них. Не даю ей опомниться, захватываю губами клитор и обвожу интенсивно языком, заставляя тонкое тело дёргаться и стонать.
— Рома… Рома…
Раздвигаю розовые лепестки, проникая глубже, трахаю мою девочку языком, вкручиваясь в тугую дырочку снова и снова резкими движениями.
Аня мечется на подушках, сжимает простынь в кулаках и всхлипывает. Запускает ладонь в мои волосы с нажимом наталкиваясь на мой язык. Стремится к своему удовольствию, сносимая в экстазе каждым
Поднимаюсь выше, снова захватывая губами напряжённый кусочек плоти, втягиваю и чувствую, как по её телу проносятся острые разряды. Запускаю пальцы и проникаю в мою девочку одновременно с движениями языка.
Толкаюсь жадно и голодно.
Каждую клеточку тела феи трясёт, словно в лихорадке, на кончике моего языка. Ускоряюсь, размашистыми движениями вылизывая сочные лепестки и долблю пальцами, пока Аня не вскрикивает и не заходится в диких конвульсиях, пронизываемая частыми судорогами.
Кончает, сильно сжимая в себе мои пальцы, не отпускает. Её смазка сладкой патокой остаётся на моей ладони, бьёт в нос медовым запахом, вызывая в голове неконтролируемый взрыв.
Жадно сглатываю её наслаждение.
Боже, она везде такая пряная…
Укладываюсь рядом, притягиваю к себе Анюту, которая всё ещё тяжело дышит после своего наслаждения — расслабленная и одурманенная лаской, безумно красивая, с опухшими губами и опьянённым взглядом.
Моя. Моя и точка.
— Я всё правильно сделала? — снова краснеет, зарываясь в мою шею и пряча глаза.
— Если ты так будешь делать всегда, я с тебя не слезу, — усмехаюсь и добавляю, — точнее, не вылезу, — понимаю, что сморозил полную глупость.
Но фея улыбается и тихонько хихикает, прижимаясь ко мне, и от этого её тонкого смеха и искрящихся глаз, сердце ухает куда в район желудка, а дальше вниз, взрываясь счастьем.
— Хочу в душ, — выбирается из моих объятий, заворачивается в полотенце, так и оставшееся на кровати после ночного душа, сползает с кровати. — И позавтракать, — шепчет еле слышно.
— Иди, а я всё закажу, — хватаю телефон, набираю номер ресторана, из которого уже пару раз заказывал еду.
Аня скрывается за дверью, а через пару минут я слышу девичий визг.
Подскакиваю, откидывая телефон в сторону и по пути из спальни натягивая на себя боксеры. Анюту что-то напугало, но пока не понимаю, что именно.
А когда вылетаю из комнаты, бегло оглядываясь по сторонам, замечаю виновника резкого визга феи.
Кира. И не просто Кира, а совершенно голый и мокрый, вальяжно разгуливающий по кухне. Но после того, как Аня его увидела, друг отошёл к барной стойке, и теперь она закрывает его ровно по пояс.
— Кир, какого хрена ты здесь делаешь? Да ещё и голый? — прижимаю Аню к себе, давая понять, что нежданный гость мне знаком. Очень даже хорошо знаком.
— Блин, Ромыч, прости. Я прилетел полчаса назад, сразу сюда. В душ хотелось жутко. Я ж не знал, что ты… это… не один, — прищуривается, хитро улыбаясь.
— А женские ботинки на каблуке у двери тебя ни на какую мысль не навели? — указываю в направлении обуви.
— Да я даже не заметил! Сумку бросил и помчался в душ. Было тихо, думал, ты ещё спишь. Ты не слышал, как я песни распевал?