14 инкарнаций Саны Серебряковой
Шрифт:
Небо затянули тучи, лил ледяной дождь и никаких источников света вокруг, но Саше с Саной, было все неплохо видно, как в сумерках. А вот как что-либо видела эта парочка, оставалось только гадать. Может быть, поэтому шли они медленно, пробираясь через деревья. Кажется, они совершенно не представляли куда идут и когда можно будет остановиться.
– Я перемотаю немного время, если ты не против. А то будет довольно скучно наблюдать, как эти двое ползут по буреломам и оврагам, – проговорила Сана.
– Да, пожалуйста. По мне так, здесь уже
Дождь вокруг быстро сменился снегом, небо над головой пришло в какое-то движение, где-то с боку начинало светать, а они с Саной летели вперед, вдаль от замка.
– Наши влюбленные неутомимо шли по лесу до самого утра, – продолжила Сана изображать рассказчицу.
– И кто бы мог подумать, – буркнул Саша.
– Оба были молоды, полны сил, поэтому смогли это сделать. Но им было очень нелегко. Они ничего не видели, не представляли, куда шли, лишь надеясь, что идут по-прежнему прочь от замка в сторону гор. Ближе к утру дождь перешел в снег. Покрывало на плечах Гризель, будучи промокшим насквозь, стало замерзать, как и ее хозяйка. Кайл же, двигаясь, еще держался. Когда небо начало светать, они остановились на одном из холмов и увидели зарево вдалеке.
На этих словах, мгла внизу расступилась, и показались верхушки елей – это правда был какой-то холм, а среди деревьев юноша и девушка, глядевшие в даль.
– Сражение началось, мой отец дошел до замка, – проговорил Кайл.
Кутаясь в одеревеневшее покрывало, с волосами в инее, Гризель прошептала:
– Ах, эти наши глупые отцы и их глупые войны. Хорошо, что мы сбежали. Ты ведь не жалеешь, Кайл?
– Нет.
– Мы далеко отошли?
– Кажется, да. Но мы не должны останавливаться. Они скоро отправят кого-нибудь нас искать. У моего отца хорошие следопыты.
– Ты, наверное, устал? Может быть, мы уже сможем поехать на кобыле вместе?
– Нет, тут нет дороги, ты же не хочешь, чтобы наша единственная лошадь сломала ногу. Я не устал. Смотри, горы уже близко. У нас получилось, Гризель! Мы сбежали от них!
– Да. Уже почти, – слабо улыбнулась девушка. – Мы свободны, Кайл.
Парочка двинулась дальше, исчезнув за деревьями.
Саша мрачно провожал их глазами.
– И что было дальше?
– Ну… – Сана пожала плечами, смущенно улыбнувшись. – Они сбежали.
– Что, неужели добрались до какой-то пещеры и жили долго и счастливо?
– Нет, конечно. Они замерзли и умерли.
– О… Ну ладно хоть их не сожрали волки.
– Но последние минуты они были счастливы. Они шли до полудня, остановились на привал и сидели, обнявшись, глядя на падающий снег, и так и заснули. Навсегда.
– Блин, Сана, умеешь ты рассказывать грустные истории.
– Ну, может быть, чуть-чуть. Это история о прекрасной любви и непреодолимом желании быть вместе, несмотря на суровую эпоху. И желание сбылось. Они умерли вместе.
– Ну зашибись, Сана. А почему эти двое не развели костер?
– Они боялись что дым их выдаст и они устали,
– Боже, что за идиоты! И это одна из моих жизней? Сбежала в лес с каким-то доходягой и замерзла с ним в обнимку? Одно меня радует, Сана, что эта дурацкая история осталась в веках неизвестной. И никакой умник не описал ее в каком-нибудь романтическом рассказе, явив миру.
– Ну, кхм… – отчего-то отвела глаза Сана. – Ну-с, нам пора отправляться дальше.
Они оказались в белых облаках, паря, словно в невесомости.
Сана задумчиво постучала пальчиком по щеке, как будто размышляя, чем бы еще развлечься.
– Мы можем посмотреть что-нибудь действительно интересное? – спросил Саша.
– То есть, романтическая шотландская история это неинтересно? Или малышка Элизабет. По-моему тоже насыщено.
– Не издевайся. Мы не знаем, чем ты занималась до того, как стала просветленной волшебницей. Может быть, у тебя были жизни и похлеще.
– Насколько я вижу, последние лет пятьсот я не занималась ничем предосудительным. Мои жизни направлены на поиск себя, помощь людям, саморазвитие.
– Всего пятьсот, а до этого? Ты что-то скрытничаешь, сестренка. Уклоняешься.
– Если хочешь знать, примерно пять-шесть тысяч лет я довольно милое создание, старающееся заниматься созидательной деятельностью. Но…
– И что же но?
Сана отвела глаза:
– Я тоже совершала ошибки. Много ошибок. Но страница перевернута, и я не хочу об этом вспоминать.
– Мы уже вдоволь полюбовались на мои жизни. Но про тебя я ничего не знаю. Мне кажется, чтобы лучше понять, кто ты сейчас, надо увидеть твое прошлое.
– Не думаю, что так уж необходимо рассматривать мои прошлые жизни. Многие из них покажутся тебе скучными, а другие же могут через чур смутить.
– В каком смысле?
Сана опять замялась, посмотрев в сторону:
– Я… создание, наделенное большой силой и энергией. Иногда их требовалось куда-то прилагать. Влиять на ход мировой истории, участвовать в глобальных событиях.
– Ты что, вызывала мировые войны?
– Нет, слава богу, здесь есть кому было этим заняться и без меня.
– Короче, Сана, давай перенесемся в какую-нибудь твою жизнь, и я от тебя отстану.
Девушка закатила глаза:
– Ох, хорошо, что ты хочешь увидеть?
– Я не знаю, что-нибудь интересное.
Сана развернулась, сделав шаг, и вот она уже ступала по величественному египетскому залу.
В нем возникли люди в разных одеждах, стоящие толпой устремив взгляды вглубь помещения. Некоторые были в набедренных повязках из белой холстины, с голым торсом, другие имели накидки из того же материала. На многих из них сверкали золотые украшения, браслеты, ожерелья, головные уборы, часть людей, одетых попроще, стояла с корзинами фруктов и большими кувшинами.