14-я гренадерская дивизия СС «Галиция»
Шрифт:
Благодаря мемуарам Романа Лазурко [242] известно, что 16 июля 1944 г. (это ошибка — на самом деле 18 июля 1944 г.) советские танки [243] чуть не уничтожили запасной батальон дивизии. В этих мемуарах Кляйнов предстает в неприглядном виде. Однако в действительности еще 17 июля 1944 г. Фрейтаг получил донесение о бое, в который вступил батальон связи (после боя батальон перестал существовать), и немедленно связался с Кляйновом. Он приказал выступить в северном направлении и помочь батальону связи не допустить выхода советских войск в тыл дивизии. Кляйнов доложил Фрейтагу, что имеет всего 60 единиц стрелкового оружия. Фрейтаг лично попросил Кляйнова выдвинуть всех боеспособных бойцов. В то же время Фрейтаг лихорадочно формировал боевую группу из подразделений 29 и 30-го полков СС для выдвижения в район Красного. Кляйнов собрал личный состав батальона и, изложив ситуацию, предложил выйти добровольцам, которые готовы выдвинуться на север. Интересный
242
Лазурко Роман. На шляхах Європи. См. http://galiciadivision.org.ua/lib/lazurko/
243
Видимо, части 100 или 242-й тбр.
244
Євген Побігущий, Мозаїка моїх споминів, Лілея-HB, Івано-Франківськ, 2002. С. 113.
Кольцо вокруг XIII АК было замкнуто. 20-я танково-гренадерская дивизия оказалась вне котла. Линия окружения проходила (названия населенных пунктов — современные): Турье — Заболотцы — Лучковцы — Ясенов — восточнее Подгорцев 1 км — Побоч — Коптов — Сасов — Белый Камень —западнее Ожидова 6 км. XIII АК размещался на участке площадью примерно 30 х 15 км.
Уже 18 июля офицерами штаба корпуса выносились на рассмотрение предложения по прорыву окружения. Планировалось воспользоваться разрывом между подвижными и пехотными соединениями РККА. Основная сила подвижных соединений РККА была сосредоточена в районе Буцк — Красное (то есть там, где кольцо замкнулось). На остальных направлениях, участках Турье — Буцк и Золочев — Красное войск практически не имелось, а были оставлены мелкие заслоны силами от взвода до роты. К середине 18 июля участок Турье — Буцк был надежно прикрыт подтянувшимися частями 1-го гв. КК, и оставалось единственное направление: между Золочевым и Красным. Направление удара для прорыва окружения: Белый Камень — Почапы — Княжье — Червонное — Гологоры.
Гологоры были заняты 1-й танковой дивизией, то есть уже немецкими частями с «той» стороны кольца. Местность для прорыва была подходящей: поле в 500 метров, затем болото до Почапы, лесок, 300 метров поля, болото около Княжьего, затем железнодорожная насыпь, лес, затем поле в 200 метров, опять лес до Гологоры. В общей сложности маршрут протяженностью 8 км.
Однако уже 18 июля следующий во втором эшелоне 3-й гв. ТА — 4-й гв. ТК, который должен был укрепить южный фас кольца, прибыл в район Золочева. Это дало возможность пехоте РККА выдвинуться из Золочева в направлении Красного и усилить заслоны, которые еще подкрепили танковыми взводами и ротами. Танки были выделены из состава 12-й гв. танковой бригады 4-го гв. ТК. Это и обусловило тяжелые потери прорывающихся.
Командование XIII АК произвело перераспределение имеющихся сил: север, северо-запад, запад обороняли 454-я охранная дивизия и ряд отдельных частей, в том числе остатки 349-й пд. Восток обороняли часть корпусной группы C и 361-й пд, а также 29-й полк СС. Юго-восток и юг обороняли 349-я пд, а также 30 и 31-й полки СС. 249-я бригада штурмовых орудий была мелкими группами распределена между частями корпуса и составляла корпусной резерв.
В расположении II батальона 29-го полка СС появились отступающие украинцы из 31-го полка СС. Вскоре и этот батальон подвергся атаке танков (видимо, это приданные пехоте части 91-й танковой бригады 3 гв. ТА). В районе Заболотцы началось наступление 68-й сд 23-го CK 60 А. Основной удар наносился вдоль железной дороги, оборону которой осуществлял 29-й полк СС. К вечеру полк отошел на 3 км на юг, на линию Олеско — Подгорцы. Отход полка был еще обусловлен тем, что части корпусной группы С были перегруппированы в район Ожидова, а затем последовали в район Белого Камня. Однако уже к 12 часам Подгорцы были оставлены, вследствие чего 29-й полк СС был подкреплен полком из 361-й пд и остатками разведывательного батальона корпусной группы С.
Необходимо отметить, что атаке пехоты РККА предшествовал сильный налет авиации, в ходе которой IV тяжелый дивизион артполка был сильно потрепан, а его командир ваффен-штурмбаннфюрер Палиенко — тяжело ранен.
Несмотря на это, около 15 часов Подгорцы были взяты 29-м полком СС при поддержке штурмовых орудий из 249-й бригады. Атаку возглавил командир полка оберштурмбаннфюрер СС Дерн, получивший в ходе боя ранение. Командование полком принял гауптштурмфюрер
В то же время подразделения 68-й сд 23-го CK 60-й А наступали в направлении Олеско, тем самым создав угрозу тылам 454-й охранной дивизии. I батальон 30-го полка СС был переброшен в район Олеско. Из Буцка в направлении Олеско выдвинулись группы танков из 100-й тбр конно-механизированной группы Соколова [245] . Для их нейтрализации противотанковая рота 29-го полка СС и противотанковый дивизион дивизии выдвинулись на позиции западнее Олеско.
II батальон 30-го полка СС, оборонявшийся южнее м. Под-горцы, был атакован 99-й сд 23-го CK, но позиции удерживал. 31-й полк СС, растянутый между Сасовом и Колтивом, был атакован сразу двумя дивизиями: 336-й и 322-й сд 15-го CK 60 А, но вовремя получил подкрепления из 349-й пд и удержался. Особенно сильные бои происходили за пункт Опаки. Хотя Мельник приводит данные, что немцы отразили наступление на Опаки частей 99-й и 359-й сд 23-го CK 60 А [246] , но этого не могло быть, так как полоса наступления этого корпуса находилась севернее [247] . В боях за Опаки погиб командир 31-го полка СС оберштурмбаннфюрер СС Хермс, и хотя его заменил гауптштурмфюрер Курцбах (командир I батальона 31-го полка СС), но контроль над полком был утрачен.
245
То есть один танковый батальон из состава бригады при поддержке одного мотострелкового батальона из состава 65-й мсбр.
246
Melnyk, op. cit. Р. 163.
247
Для общего понимания, части 60-й армии располагались так: подразделения 15-го CK наступали на юге (левым флангом примыкая к «колтувскому коридору»), подразделения 23-го CK наступали на севере (правым флангом примыкая к частям конно-механизированной группы Соколова). Получается, что слабая 454-я охранная дивизия подвергалась атакам частей 100-й тбр (без одного батальона) и 65-й мсбр (без одного батальона).
В этот день часть личного состава всех полков дивизии стала самовольно покидать позиции и выходить из боя. В основном это происходило из-за гибели или ранения ротных и взводных командиров. Необстрелянные унтер-офицеры не могли заменить выбывших из строя командиров и следовали за своими отделениями. Более того, позиции оставляли даже роты. Например, Дерн до своего ранения с утра 19 июля включил в состав своего полка некоторые подразделения 30-го и даже 31-го полка СС. Это свидетельствует о начавшейся дезорганизации украинских эсэсовцев (ведь от позиций 31-го полка до позиций 29-го полка СС — 5—6 км). Замена выбывших офицеров офицерами штаба не принесла успеха, так как в большинстве случаев вновь назначенные командиры не могли принять командования из-за быстро изменяющейся оперативной обстановки. Оборона дивизии разбилась на очаги.
Оберштурмбаннфюрер СС Пауль Хёрмс (на фото в гражданском костюме)
К вечеру Фрейтаг понял, что утрачивает контроль над дивизией. Отсутствие связи, гибель некоторых командиров и потеря контроля со стороны штабов полков над своими подразделениями заставили его сделать шаг, за который на него вылили очередную порцию грязи. Фрейтаг обратился к Хауфе с просьбой отстранить его от командования дивизией вследствие утраты контроля над ней. Более того, Фрейтаг явился лично к Хауфе и доложил обстановку. Пораженный командир корпуса отдал приказ командиру 361-й пд генералу Линдеманну взять под свой контроль подразделения 30-го полка СС. 29 и 31-й полки СС остались под управлением Фрейтага. Кроме того, Хауфе не оставил без внимания «выходку» Фрейтага и приказал Фрейтагу согласовывать свои приказы с Линдеманном, то есть фактически подчинил Фрейтага Линдеманну. Что любопытно, Хауфе поинтересовался мнением Хейке, и тот заверил командира корпуса, что командование дивизией не утрачено. Фрейтаг вернулся в Олеско, в штаб дивизии, который был атакован 162-й сд 102-го CK 13 А.
Ваффен-гауптштурмфюрер Порфирий Силенко
В тот же день ряд украинских офицеров штаба предложили Фрейтагу вывести дивизию из окружения и сформировать боевые группы, сдав свою линии обороны 361-й пд. Фрейтаг отверг предложение. Тогда Палиев обратился за помощью к «боевым офицерам». Командир 1-й роты 29-го полка СС ваффен-гауптштурмфюрер Силенко предложил оставить весь транспорт, всех лошадей и все тяжелое вооружение и прорываться налегке. Фрейтаг, понимая, что без транспорта и без орудий отступающая дивизия, обремененная ранеными (интересно, Силенко предполагал нести раненых на руках?), будет просто раздавлена советскими танками, отказался. Какие же слова вложил в уста Фрейтага Силенко? — «Вы знаете, как трудно получить войсковое снаряжение (имущество) и как трудно его получить снова — потеряв?» То есть командира дивизии, который не принял идеи украинского офицера, ведущей к гибели дивизии, выставили расчетливым скрягой! Зато был «боевой» и «гениальный» ваффен-гауптштурмфюрер Силенко… Этот случай прекрасно демонстрирует средний уровень украинского офицерского состава дивизии, что, впрочем, не мешает высказывать претензии по поводу невыдвижения «боевых» и «гениальных» офицеров на командные посты.