14-я танковая дивизия. 1940-1945
Шрифт:
13 января противник находился уже в нескольких километрах от хутора Дубининский. Из штаба армии дивизия получила приказ «удерживать эту позицию до последнего человека и не отступать ни шагу назад». В ответ на это в ночь с 13 на 14 января была уничтожена вся техника, без которой можно было обойтись, включая и бензовозы, а блиндажи и окопы подготовлены к отражению ожидавшейся атаки противника. Однако утром 14 января из штаба армии неожиданно поступил новый приказ следующего содержания: «Командир 14-й танковой дивизии генерал-майор Латтман немедленно вступает в командование 389-й пехотной дивизией вместо заболевшего генерал-майора Магнуса [9] . Начальник оперативного отдела дивизии подполковник фон Пецольд получает задание произвести рекогносцировку местности в районе
9
Несмотря на свою болезнь, генерал Магнус отказался вылететь на родину и до конца оставался со своей дивизией. В 1950 году я снова встретил его в лагере для военнопленных в Сталинграде, где он находился как осужденный «военный преступник». Я не расставался с ним вплоть до моей отправки на родину в сентябре 1953 года. (Примеч. авт.)
Остальные подразделения дивизии должны были немедленно отойти к хутору Сталинградский и там установить связь с армией. Этот отход по степи протяженностью около 25 километров прошел без осложнений. На хуторе Сталинградский дивизия обнаружила более или менее пригодные блиндажи. Сразу же был установлен контакт с ближайшими соседними подразделениями с целью организации совместной обороны. Тем временем русское наступление продолжало успешно развиваться, и противник продвигался все дальше. Армия тщетно пыталась стабилизировать положение на прорванном западном фланге котла. Создалось впечатление, что ситуация вышла из-под контроля штаба армии и о планомерном командовании теперь уже не могло быть и речи.
Так, например, 11 января по приказу штаба армии подполковник Лангкайт должен был явиться к генералу Пфефферу 297-я пехотная дивизия), находившемуся со своим штабом в районе западнее Воропонова, чтобы руководить вводом в бой танков. Когда мы прибыли к генералу Пфефферу, дивизия которого вела отчаянный оборонительный бой за позиции у хуторов Кравцов и Цыбенко и за высоту 111, которая господствовала над входом в большую балку, уходившую в сторону Песчанки, то сначала генерал Пфеффер очень обрадовался. Его первый вопрос был: «Сколько у вас танков?» Наш ответ: «Ни одного. Мы получили задание руководить вводом в бой вашей бронетехники!» На что генерал Пфеффер сказал: «Оба штурмовых орудия, которые у меня еще остались, я могу ввести в бой и сам». (Здесь следует упомянуть подполковника Линдова, который почти в безнадежной ситуации сумел сохранить остатки 297-й пехотной дивизии.)
Также мало шансов на успех имела и экспедиция подполковника фон Пецольда, который на обычной легковой машине должен был в заснеженной, изрезанной глубокими балками степи без подходящих дорог найти удобную оборонительную позицию для нескольких дивизий, удаленную более чем на 20 километров от хутора Сталинградский. Прежде чем эта рекогносцировка была проведена, надобность в ней отпала сама собой, так как положение на фронте снова изменилось. Впрочем, при 25–30 градусах мороза и метровом снежном покрове, а также крепкой как камень земле любой квадратный метр степи был настолько же хорош, насколько и плох для оборудования полевых позиций.
На хуторе Сталинградский из немногих остававшихся еще боеспособными подразделений 14-й танковой дивизии были снова сформированы боевые группы. (Операция «Крепостной батальон» после сформирования 7-го крепостного батальона и ухода дивизии с хутора Дубининский была прекращена.) Под руководством обер-лейтенанта Пёшмана дивизионная служба снабжения также сформировала одну усиленную роту, которая была введена в действие на северном участке фронта недалеко от Татарского вала [10] . И хотя эта рота была сформирована в основном из военнослужащих старших возрастов, не обученных ведению боя в пешем строю, они зарекомендовали себя с наилучшей стороны, однако уже через несколько дней эта рота была полностью уничтожена.
10
Татарский
К 16–17 января 1943 года вся дивизия насчитывала всего лишь несколько сот здоровых, хотя и физически ослабевших бойцов. Все остальные имели ранения или обморожения различной степени тяжести. Но, несмотря на все это, моральный дух личного состава дивизии оставался высоким, хотя никто не знал, чем же все вообще закончится.
Русские перебросили главные силы своих наступавших войск с западного участка фронта на южный. Прорванный во многих местах накануне южный фронт в течение дня совсем развалился. 376-я пехотная дивизия генерала фон Даниэльса, державшая оборону в районе железнодорожной станции Карповка и восточнее от нее, была полностью истреблена.
На высоте 502 русские силой до полка прорвались через железнодорожную линию и продолжили наступление вдоль нее на восток. Согласно показаниям пленных, у них было задание захватить штаб Паулюса, который предположительно находился в балке восточнее хутора Яблочный. Другая группа русских устремилась на север в направлении аэродрома Питомник.
Отдельные геройские поступки, большинство из которых так никогда и не станут известны, могли лишь на короткое время отсрочить катастрофу. Так, например, в этот день зенитчики одного из войсковых зенитных подразделений, задействованного на южном участке фронта, подбили 15 русских танков из 28, принимавших участие в атаке.
Из-за разгрома 4-го армейского корпуса (южный участок фронта), который произошел вследствие многократного превосходства противника в живой силе и прежде всего в военной технике, оказались напрасными успехи 14-го танкового корпуса, который в период с 10 января отразил многочисленные яростные атаки русских и остановил их в долине реки Россошки. Вечером 13 января генерал Шлёмер вместе со своим штабом (3-я пехотная дивизия, моторизованная) отбросил или уничтожил русских, атаковавших наши позиции силой до одного батальона при поддержке пяти танков. В отражении этой атаки ему помогали два танка нашего танкового полка, которые сумели подбить три русских танка из пяти.
К вечеру 14 января левый фланг 14-го танкового корпуса оказался полностью открыт, и теперь он уже не мог удерживать свою позицию в долине реки Россошки. Поэтому по приказу штаба армии уже в ночь на 15 января 8-й и 14-й корпуса должны были начать отход на новый рубеж обороны, обозначенный на карте точками 425, 451, 460, 505 и 515. Находившиеся там позиции оказались оборудованы частично, поэтому лишь на отдельных участках оборона осуществлялась с опорой на имевшиеся там блиндажи.
Но поскольку даже ночью русские продолжали оказывать давление на север, а их разведывательные группы уже находились в горящем Питомнике (там горели брошенные транспортные средства, так как все дома были уничтожены пожаром еще несколько месяцев тому назад), то стало ясно, что 14-й танковый корпус не сможет удержать назначенные ему новые позиции. Поэтому уже ночью корпус получил приказ отойти на тыловые позиции у железнодорожной насыпи между станциями Гумрак и Воропоново.
Тем самым 8-му армейскому корпусу пришлось самому позаботиться о прикрытии своего южного фланга. Он вынужден был смириться с этим в надежде получить больше тяжелого вооружения, а также лошадей и горючего при поэтапном отходе.
В некоторых местах возникала паника (например, преждевременная сдача поселка Питомник), однако это происходило только там, где не было штатных боевых частей, а оставались лишь потерявшие своих командиров остатки наспех сформированных подразделений, личный состав которых при полном физическом и моральном истощении утратил волю к сопротивлению. Повсеместно по приказу командных инстанций или по инициативе отдельных командиров бойцы обеспечивались питанием, обмундированием и боеприпасами, а затем их временно направляли на разваливающийся фронт. Характерной в этом отношении была ситуация, сложившаяся в ночь на 15 января на аэродроме Питомник, куда устремилось множество раненых солдат. Согласно поступившему приказу, надо было любой ценой удержать аэродром до полудня 15 января. Для организации обороны аэродрома сюда был направлен кавалер Рыцарского креста капитан Эрих Домашк, командир 2-го батальона 103-го панцер-гренадерского полка, батальон которого был полностью уничтожен еще 13 января.
Диверсант. Дилогия
Фантастика:
альтернативная история
рейтинг книги
