17 - Prelude
Шрифт:
— Мы посмотрим, что можно сделать. Отступайте. Конец связи.
— Конец связи. Балансировку на автомат.
— Принято.
"Кросс Трайфорс" распрямился, отступил назад и в конце концов развернулся и пошел на восток по набережной. Я намеренно шел очень быстро, периодически оглядываясь назад и постоянно следя за радаром.
Три точки, определенные как эш-ка, двигались где-то по краю радиуса обнаружения. Я повернул педали, прибавляя скорости — то есть, быстроты шага. Прямо по курсу уже маячило заграждение — поднятый блок дорожного покрытия, перегородивший дорогу, и стоящие перед ним
Основательно так подготовились, хвалю.
— Офицерам службы безопастности КЭГ, внимание! — огласил я по громкой связи, намеренно снизив при этом громкость. — Говорит SSF "Кросс Трайфорс", штурмовой комплекс "Синамура Парамилитарис". Мне было приказано отступить на территорию района Кляйн-Тюрингия. Это можно осуществить?
— Рады приветствовать, "Кросс Трайфорс".
– отозвался один из офицеров по рации. — Мы известим командный пункт района о вашем прибытии, и вы сможете пройти. Будьте осторожны, в ближайшее время ожидается прибытие SSF "Вейл Дементиа" путем воздушного развертывания.
У меня аж комок к горлу подскочил. Бедная Сэа. Может, мозги у нее и не на месте, но перегрузок во время воздушного развертывания я бы и врагу не пожелал. А Темпести разве враг? Само собой, нет. Какая-никакая, а лучшая подруга все-таки.
— П-понятно… Вашу частоту укажете?
— Конечно. 206.67.
— Понял. Спасибо, офицер.
— Не за что. — один из доспехов сделал приглашающий жест в сторону поползшего вниз заграждения. — Путь свободен, можете идти.
Холка пехотного доспеха едва доставала "Кросс Трайфорсу" до колена, так что зрелище было весьма нелепым.
Я перешагнул опустившееся заграждение одним шагом и едва не зацепил его ногой — оно начало подниматься сразу за мной. БТР разъехались, давая мне пройти.
Улицы Кляйн-Тюрингии были узкими; сказалась, наверное, ностальгия строителей за городами родины, древними и безсистемно распланированными. Плацдармом для действий здесь была единственная крупная площадь на набережной. Ее уже расчистили от посторонних предметов, а четыре служебных робота растянули над ней здоровенный указатель места посадки. На почтенном расстоянии оттуда, подле двух БМПД[16], дежурили пехотные доспехи.
В горле пересохло. Я вытянул трубочку из фляжки-холодильника слева и отхлебнул. И без того невкусная вода показалась и вовсе гадкой. Чертовы стимуляторы. Буквально ж пять минут назад — невообразимая легкость, ощущение эйфории и всемогущества, сверхбыстрая реакция и рот, из которого чуть ли не текут слюни. Вкусовые рецепторы тоже стимулирует. А теперь что? Голова болит, в висках стучит, горло пересохло, в глазах и вообще двоится.
— "Кросс
— Чего? Уже? Ой боже… — я отодвинулся ближе к домам и дал команду машине сесть на корточки. Сжимая в одной руке эсток, ножен для которого не было, а другой прикоснувшись к земле, "Кросс Трайфорс" опустился ниже крыш зданий, задрав голову кверху. В темном небе сверкнуло четыре огня, отметивших в нем темный силуэт. Силуэт сдвинулся вбок и начал стремительно увеличиваться в размерах. Миг — и уже можно различить контуры висящего на двух парашютах эш-ка; еще миг — и вот уже можно увидеть на плече фигуру, запахивающуюся в плащ — герб "Вейл Дементии". И служебные надписи и обозначения тоже можно различить. Еще чуть-чуть, и уже видны швы на корпусе и контуры съемных панелей.
На последнем участке траектории эш-ка включил тормозные двигатели в ногах и спланировал ровно посередине, отстрелив за собой парашюты, опавшие на тротуар площади и близлежащее здание. Удар многотонной машины потряс округу.
Сорок пять тонн мощи, закованной в кофейного цвета корпус и направленной только на уничтожение вражеских эш-ка. Одну руку "Вейл Дементиа", класс "Магнолия", вытянул вдоль туловища, а на другой был укреплен щит, полезность которого против мономолекулярного оружия была очевидной — прорезать его пришлось бы долго. К тому же, щит скрывал в себе дополнительное вооружение ближнего боя. К примеру, гироджет-орудие. На левой стороне пояса висел широкий меч, рукоять которого была подсоединена к спине толстым армированным кабелем. Другой меч, похоже, основной, примостился за плечом. На голове не было характерных движущихся глаз; точнее, они были, но их надежно скрывали бронированные стекла вытянутой вперед маски. На спине отскочили и вытянулись противовесы.
Я помахал рукой.
— Привет.
— Приветкайся-приветкайся, пока можешь…
— А почему "пока могу"?
— Потому что как только вся эта херня закончится, я тебя прикончу. А потом изнасилую труп. — радиосвязь не могла передать всей полноты эмоциональной окраски незабвенного фирменного тона Сэа Темпести, от чего фраза только приобретала больше серьезности. — Будешь потом знать, как заставлять меня зря волноваться.
— А зачем вообще волноваться из-за меня?
— Ты идиот, а? Ходишь неясно где, творится с тобою непонятно что. Тебя кто-то порезал же, нет?
— Ну порезал. Да брось! Я уже и думать об этом забыл…
— А я — нет!
— Откуда такая забота?
— Мозгами пошевели! Если они у тебя есть, конечно… Ладно. Забей. — неожиданно сдалась Сэа. — Но больше так не делай, понял?
— Я буду стараться. Так ты все-таки изнасилуешь мой труп?
— Больно он мне нужен, твой труп… Вот живого — с радостью!
— Ну уж нет! — немедленно заявил я. — И слушать не желаю.
— А девушке приятное сделать?
— А руки на что даны? Сказал — нет, значит нет.
— Ну вот сам и пользуйся своими руками…
— Нет, спасибо, я как-нибудь воздержусь. — буркнул я и затем взмолился: — Отстань, а? У меня в горле сушняк хуже Мичиганки[17], в ушах грохот, чисто эш-ка по Красной площади маршируют, а тут еще ты… мозги компостируешь…
Я опять передавил клапан трубочки, и невкусная вода хлынула в мое пересушенное горло. Если учебники и телевидение не врали, то до Мичиганки моему горлу все равно было далеко.