1812 год
Шрифт:
Вроде, который отступил через Глубокое к Даниловичам и который подтянул к себе из Вильно легкую бригаду Корбино, снова продвинулся до Глубокого, где и находился до 19 ноября; бригада Корбино двинулась дальше к Удино и при этом переправилась через Березину в брод близ Студянки. Впоследствии это дало Удино основание распорядиться постройкой мостов именно в этом месте.
На юге после четырнадцатидневного отдыха 27 октября Чичагов двинулся на Минск с 38 000 человек, оставив против князя Шварценберга генерала Сакена с 27 000. Прибыв 6 ноября в Слоним, он оставался до 8-го, а затем продолжал движение на Минск; этот город защищал гарнизон силою всего в 4 000 человек, в помощь которому подходила, однако, из-под Бобруйска дивизия Домбровского; 15 ноября авангард Чичагова разгромил отряд генерала Кашицкого, посланный ему навстречу из Минска на Новый Свержень; 16-го он вступил в Минск, предупредив дивизию Домбровского;
Шварценберг, узнав об отходе Чичагова, обошел правое крыло Сакена, переправился через Буг в районе Дрогичина и последовал за Чичаговым через Белосток, Волковыск на Слоним, куда прибыл 14 ноября. Ренье прикрывал этот марш от Сакена, следуя за Шварценбергом до окрестностей Свислочи, а затем повернулся фронтом к Сакену, как бы составляя крупный арьергард. Сакен разобрался в движении находившихся против него сил лишь тогда, когда они уже переправились через Нарев. Он находился в районе Высоко-Литовска и поспешил через Беловеж и Рудню вдогонку за Ренье. Последний снова пошел ему навстречу до Рудни, однако, отошел перед его превосходными силами до Волковыска, где он соединился с пришедшей из Варшавы дивизией Дюрютта, принадлежавшей к 11-му корпусу (Ожеро). Он поспешил уведомить Шварценберга, находившегося в Слониме, о приближении Сакена, убедительно прося его вернуться. 15 ноября Сакен произвел внезапное нападение на штаб Ренье в Волковыске и отбросил гарнизон, нанеся ему большие потери; 16-го он всеми силами атаковал Ренье на его левом крыле, чтобы оттеснить его от Шварценберга, но, прежде чем этот бой принял решительный оборот, Шварценберг, оставивший Фримана с 6 000 в Слониме и повернувший обратно со всеми остальными силами, появился в тылу у Сакена. Последний был вынужден поспешно отступить с большими потерями на Свислочь. Преследуемый соединенными силами Шварценберга и Ренье, он продолжал отступать через Брест-Литовск на Любомль и Ковель. Ренье двигался за ним на Брест-Литовск, а Шварценберг на Кобрин, куда и прибыл 25 ноября. Здесь он получил приказ Наполеона двинуться на Минск, куда и выступил 27-го, в тот самый день, когда Наполеон переправлялся через Березину. Ренье последовал за ним 1 декабря.
Чичагов, избавившись благодаря Сакену от Шварценберга, двинулся 20-го по Смоленской дороге, т. е. на Борисов; его авангард под командой генерала Лемберта настиг 21-го у борисовского предмостного укрепления дивизию Домбровского, атаковал ее и погнал через мост, нанеся ей такие потери, что лишь 1 500 человек могли спастись и отступить на соединение с Удино; последний 21-го выступил из Череи на Бобр, а оттуда стал продвигаться вперед; Виктор еще оставался в Черее. Чичагов выдвинул 22-го свой авангард под командой генерала Палена к Бобру до Лапницы, а сам со своей армией переправился через Березину и расположился у Борисова.
Итак, в момент выступления из Орши главной армии французов силою около 12 000 человек оба русских корпуса, намеревавшихся преградить ей переправу через Березину и Улу (а французам до переправы еще оставалось 18 миль), находились в Чашниках и Борисове на расстоянии около 12 миль друг от друга; оба же французских корпуса, стоявших против них, находились на прямых линиях от Орши к этим пунктам, а именно у Череи и у Бобра.
Когда весть о потере Минска и Борисова дошла до Наполеона, он должен был считать себя счастливым, если бы ему удалось где-нибудь найти место для переправы через Березину, с тем чтобы затем пойти прямым путем на Вильно. Его отговорили от внезапно пришедшего ему в голову решения пробить себе дорогу на Лепель, атаковать Витгенштейна. Итак, он поручил Удино отбросить на противоположный берег реки неприятеля, переправившегося со стороны Минска через Березину, и позаботиться о переправе через нее. А пока он продолжал свой путь на Минск и 23 ноября достиг Бобра.
В этот самый день Удино, продвинувшийся от Бобра через Лошницу на Борисов, столкнулся с авангардом Чичагова под командой Палена, атаковал его и с большими потерями отбросил к мосту, где армия самого Чичагова стояла с непостижимой беспечностью, не делая никаких приготовлений к бою. Чичагов едва успел снова перебраться на правый берег реки, притянув к себе и генерала Палена. Удино укрепился в Борисове. 24-го он велел осмотреть реку и выбрал для постройки мостов пункт у Студянки в двух милях вверх по течению от Борисова; в то же время он производил демонстрации у Борисова и ниже его. Французы не сохранили никаких понтонных средств, а потому приготовления к сооружения двух мостов на козлах заняли два дня, 24-го и 25-го, и лишь 26-го в 8 часов утра приступили к постройке самих мостов. Они были закончены к часу дня. Лесистость местности в некоторой степени маскировала эти работы.
Чичагов считал наиболее вероятным, что Наполеон
Наполеон прибыл 24-го к Лошнице; его арьергард под командой Даву - к Бобру, Виктор - к Радутице, а Витгенштейн - к с. Холопеничи; Кутузов, который после сражения под Красным остановился для отдыха на несколько дней, только переправлялся через Днепр у Копыся. 25-го Наполеон прибыл в Борисов, а его арьергард в Крупки; Виктор остался в Радутице; Витгенштейн, чтобы приблизиться к Чичагову и в то же время преградить пути, ведущие к Уле, двинулся к с. Бараны.
26-го собрались между Лошницей, Борисовом и Студянкой остатки французской армии с вдвое большей толпой отставших, не имея другой артиллерии, кроме как у Удино, Виктора и в гвардии, но в сопровождении множества повозок. Число бойцов равнялось 30 000.
В час дня Удино переправился через реку и отогнал к Стахову только что вернувшегося генерала Чаплица; вслед за ним переправился Ней. Остальные войска оставались на левом берегу.
26-го вечером Виктор дошел до Борисова, за ним чересчур осторожно следовал Витгенштейн, дошедший только до Кострицы.
Переправа очень замедлялась благодаря неоднократным разрывам мостов. 27-го после обеда Наполеон переправился с гвардией, а Евгений и Даву перешли в ночь с 27-го на 28-е. 27-го впервые произошел первый двойной бой на обоих берегах Березины. На правом берегу Удино и Ней оттеснили к Стахову на 1 милю по направлению к Борисову авангард Чичагова под командой генерала Чаплица. Сам Чичагов вернулся из с. Шабашевичи в Борисов. Из страха перед Наполеоном он не отважился поспешить с армией на помощь генералу Чаплицу, а остался в Борисове и лишь послал Чаплицу подкрепление.
На левом берегу Витгенштейн, из чрезмерной осторожности избравший направление на Борисов, хотя ему было известно, что переправа происходит у Студянки, столкнулся с дивизией Партунно, которую Виктор оставил в качестве арьергарда в Борисове, когда сам с двумя другими дивизиями выступил на Студянку. Витгенштейн атаковал эту дивизию силой в 4 000 человек, отрезал ее и принудил положить оружие.
Итак, 28-го только один Виктор еще оставался на левом берегу, и то лишь с одной дивизией; с целью дать ей возможность удержаться хотя бы на один день, для того чтобы масса отставших успела переправиться, была возвращена на левый берег дивизия Дендельса из корпуса Виктора. Теперь разгорелся второй двойной бой: на левом берегу - между Витгенштейном и Виктором, а на правом - между переправившимися корпусами и Чичаговым, который теперь уже подошел сам, он не мог продвинуться далее Стахова. Оба боя завершились отступлением французов, причем, однако, ни одна сколько-нибудь значительная часть их не была отрезана; Витгенштейну не удалось даже помешать разрушению мостов; но потери французов и на этот раз были весьма велики, так как Витгенштейн кроме дивизии Партунно забрал в плен еще от восьми до десяти тысяч отставших, кроме того, было захвачено много пушек и огромное количество всякого рода багажа.
Не следует удивляться тому, что в этих обстоятельствах у французов еще имелся обоз. Меньшая часть его пришла с ними из Москвы, большинство составляли деревенские телеги, которые были заранее собраны в Смоленске и других городах и которые теперь тащили за собой до тех пор, пока их могли везти лошади, частью для перевозки в них продовольствия, частью с нагруженной ни них драгоценной добычей. Они по преимуществу принадлежали знаменитым офицерам.
Так как гать, ведущая из Веселово на Зембин, по которой должны были пройти и Витгенштейн и Чичагов, тянется на 1 милю и имеет несколько мостов, которые были разрушены французами, то в данное время никакого другого преследования нельзя было осуществить кроме посылки отдельных кавалерийских отрядов, пробиравшихся через болота и вброд через Березину. Как Витгенштейн, так и Чичагов выслали таковые, чтобы следовать за неприятельской армией; другие отряды конницы подоспели из главной армии и также следовали за неприятелем. Витгенштейн занялся сооружением моста у Веселово, а Чичагов - восстановлением мостов на гати.