1917: Вперед, Империя!
Шрифт:
– Простите. – Принцесса промокнула платочком глаза. – Это нервное.
– Понимаю. Вам не стоит волноваться на сей счет. Так вот, я планировал нашу встречу иначе. Я не имею в виду этот наш разговор, ведь сам вызвал вас на откровенность. Да, многие века принцессы выходили замуж за мужчин, которых никогда не видели, выходили в интересах политики и короны. Ими двигал долг, как вы сами об этом сейчас сказали. Действительно, у вас могло сложиться впечатление, что и в нашем случае, это так.
Ответ прозвучал вызовом:
– А это разве не так? Наш брак не чисто политический?
Император
– И да, и нет. Вернее, изначально он действительно виделся сугубо политическим, да и сейчас политическая составляющая этого брака крайне важна для наших держав. Но, в данный момент, это не главное. Когда маркиз делла Торретта мне сообщил о покушении на вас, я его едва не задушил собственными руками. И поверьте, в тот момент я не думал ни о какой политике. Просто испугался вас потерять.
Иоланда подняла брови.
– Едва не задушили?
– Да. Если не верите, спросите у него сами. Жаль, что у меня не было под рукой фотографического аппарата, чтобы запечатлеть смертельный испуг на его лице. Впрочем, не стану лукавить, наверняка я со стороны выглядел достаточно жутко в тот момент.
Михаил изобразил нарочито театральное лицо, сыграв руками пантомиму, словно собирался кого-то и вправду задушить, а затем усмехнулся:
– Поступил глупо, признаю. Задушить посланника итальянского короля – не лучшая идея. Но маркизу в итоге повезло.
Принцесса натянуто улыбнулась.
– Итак, не только политика?
– Не только. И уже не столько. Вы мне действительно очень нравитесь. Я боюсь говорить более сильные слова, чтобы не выглядеть несерьезно, но я еще никогда не встречал такой девушки, как вы. Вы мне нравились, так сказать, заочно, но познакомившись с вами лично, я понял насколько вы умны, удивительны и прекрасны. И я действительно испугался тогда, когда поторопил события, чем, очевидно, и вызвал у вас превратное представление о мотивах, которые двигали мной.
– То есть это не так?
– Нет. Более того, я планировал лично прибыть в Италию и добиваться вашей благосклонности. Разумеется, в условиях войны это было бы возможно лишь через год-два, и я тешил себя надеждой, что успею письмами завоевать ваше расположение еще до своего официального визита в Рим. Но, увы, события пошли совсем другим путем. И проклятые осторожность и осмотрительность, излишняя сдержанность в письмах, призванные уберечь вас от скандала, выступили против меня. Да и сейчас я планировал очень теплую встречу, много романтических вечеров, для того, чтобы мы могли получше узнать друг друга. И лишь после этого объявлять помолвку и свадьбу. К сожалению, встреча прошла совсем не так, как я это планировал. Увы, никакой романтики мне обеспечить не удалось, а события на фронте завертелись так, что... Впрочем, вы и сами все видели. Ещё раз прошу простить.
Иоланда улыбнулась.
– Будем считать, что вы прощены.
Михаил серьезно кивнул.
– Благодарю вас. И знаете, что в этой всей истории, самое смешное?
– Что же?
– Вся эта моя глупая секретность и попытки уберечь вас от повторного скандала с письмами,
– Подарок?
– Да. И более того, они его, точнее ее, уже даже доставили в Марфино с наказом передать подарок, как они выразились, " той итальянской принцессе Иоланде, когда она наконец то прибудет в Москву!" Представляете? Такая секретность великая и вот нате «передайте подарок!»
Принцесса рассмеялась.
– Да, действительно забавно. А что за подарок, если не секрет?
Михаил хитро улыбнулся
– Вообще, я сначала хотел устроить вам сюрприз. Но потом решил, что, возможно, узнав о подарке, вы захотите поскорее попасть в Марфино.
– Вы удивительно самоуверенны, Михаил!
– В данном случае просто уверенный.
– Итак, что же это?
– Лучшая лошадь Кавказа, белоснежная, как горные вершины. Лошадь достойная такой богини, как вы, прекрасная Иоланда!
Девушка засмеялась.
– Да вы, оказывается, поэт.
Император улыбнулся.
– О, да. И поэт, и историк, хорошо пою и прекрасно танцую, владею четырьмя языками, различными музыкальными инструментами, спортсмен и художник. И, естественно, наездник.
– В общем, жених хоть куда.
– Однозначно! Вы же любите лошадей, милая Иоланда?
– Обожаю.
– А ещё вы любите автомобили, спорт и морские прогулки.
– Все-то вы знаете.
– Не все, хотел бы узнать больше. Вы выйдете за меня замуж?
– А для чего я по-вашему приехала?
Они вместе рассмеялись. Посерьёзнев, Михаил поднялся с кресла и, оправив свою черкеску, плавно опустился на одно колено. Девушка с удивлением заметила в его руках коробочку с прекрасным кольцом.
Жаль. Искренний и открытый разговор, как оказалось, был просто прелюдией в рамках заготовленного сценария. И зачем все это? Ответ он знает, ответ уже даден, и надеть кольцо он мог просто на помолвке. Но нет, решил изобразить пылкого влюбленного. Зачем?
Император, меж тем, кашлянул и произнес:
– Дорогая Иоланда. Я сожалею о том, что у меня не было возможности ухаживать за вами так, как того достойна такая прекрасная девушка, как вы. Мне очень жаль, что тем письмом я лишил вас и себя того искреннего момента, когда я мог бы, опустившись на одно колено в одном из самых романтических уголочков Рима, объясниться вам в любви, и, молясь, просить вашего согласия стать моей женой. Но, я обещаю сделать вас счастливой и завоевать вашу искреннюю любовь. Во время официальной помолвки я буду иметь честь надеть вам на палец кольцо невесты Государя Императора и будущей Государыни Императрицы Всероссийской. Но сейчас я прошу вашей руки и сердца просто как Михаил Романов, как просил бы лет через сто, не будучи никаким Императором, а лишь простым человеком. И я, Михаил Романов, прошу вас, Иоланда Викторовна, подарить мне счастье и стать моей женой.