1917. Разложение армии
Шрифт:
Главкомитет
31/VII 1917 г., № 3175. (Лефорт. Арх., отдел. Кр. Арм. А; дело № 33; л. 119.)
№ 196. Телеграмма комиссара Западного фронта верховному главнокомандующему и военному министру
Беспорядки в Ржеве ликвидированы. Из ржевского гарнизона отправлено на фронт переменного состава пять с половиною (рот) солдат и постоянного состава тысяча восемьсот. Караульная команда оставлена в тысячу человек. Во время беспорядков разграблено двадцать тысяч ведер водки и пришлось уничтожить за отсутствием хранилищ пять тысяч ведер. Остальная водка и спирт перекачены в цистерны и помещены в надежное здание. Против ослушников было прибегнуто к вооруженной угрозе
Комиссарзап. Жданов
(В.-уч. Арх.; дело № 1107.)
№ 197. Телеграмма землевладельцев Подольской губернии верховному главнокомандующему от 13 августа 1917 года
Ввиду того, что вашему приказу туземная кавказская дивизия оставляет наш район и уезды Ямпольский и Могилевский Подольской губернии лишаются военной милиции, выделенной из туземной дивизии, что вызовет еще большей степени аграрные волнения, которые временно улеглись, исключительно благодаря энергии и преданности военной милиции родине мы землевладельцы, арендаторы и представители предприятий покорнейше просим распоряжения военной милиции в лице ее начальника остаться на месте для несения охранной службы в Ямпольском и Могилевском уездах. Уход военной милиции грозит осложнениями, которые вредно отразятся на ликвидации урожая, задержат копку и возку свеклы, что в свою очередь крайне неблагоприятно отзовется на производстве сахара, необходимого армии и населению.
Подписи землевладельцев-сахарозаводчиков
Немерчи. 13/VIII 1917 г. (В.-уч. Арх.; дело № 673; л. 1–2.)
№ 198. Телеграмма уездного комиссара в главное управление по делам милиции от 19 августа 1917 года
18-го утром уездный начальник милиции, арестованный по требованию возбужденной против него толпы и доставленный в местный запасный полк, был там убит солдатами, также сильно избит дежурный офицер, пытавшийся удержать солдат, для расследования прибыла комиссия.
Уездный комиссар Яковлев
19/VIII 1917 г., № 577. Коротояк.
Надпись: Препровождается министром внутренних дел военному министру на распоряжение.
29/VIII 1917 г. № 23089. (Лефорт. Арх., отдел. Кр. Арм., А; дело № 159.)
№ 199. Телеграмма прокурора казанской палаты
Доношу, что Казанский Совет Солдатских Депутатов постановил произвести обыски продуктов у жителей города и самочинно приступил к этим обыскам, вследствие чего настроение в городе тревожное. Дается предложение суду, в порядке 2-го примечания 80 статьи учреждения, поручить члену суда приступить к предварительному следствию по 289 ст. уложения. Просил содействия командующего войсками о прекращении этих самочинных обысков.
Прокурор Миролюбов
(Лефорт. Арх., отд. Кр. Арм., А; дело № 159, л. 20.)
№ 200. Рапорт прокурора саратовской судебной палаты министру юстиции от 29 сентября 1917 года
Считаю долгом донести вам, г. министр, что г. Саратов и вообще весь саратовский округ находится в настоящее время в очень тяжелом положении и, по всей вероятности, в непродолжительном времени положение это еще более ухудшится.
Главным злом, против которого нет сил бороться, – это солдаты, являющиеся в настоящее время безответственными хозяевами положения.
Преступления, самосуды, самочинные аресты и обыски, всевозможные реквизиции, все это, в большинстве случаев, проделывается или исключительно солдатами, или при их непосредственном участии.
Губернские власти и общественные организации отчасти бессильны бороться с ними, отчасти не борются, очевидно, потому, что боятся потерять свою популярность в глазах солдатской массы.
В настоящее время Саратову угрожают два бедствия: повальный
Узнав от губернского комиссара, что на днях решено произвести повальный обыск у жителей г. Саратова, я счел себя обязанным вмешаться и в самых решительных выражениях, со ссылкой на существующие законы, заявил, что подобный обыск будет незаконен и будет преследоваться судебной властью. Результатом моего вмешательства было то, что обыск постановлено производить только в торговых помещениях и только у тех лиц, относительно которых будут сведения, что они скрывают товары и продукты для спекуляции. Однако несмотря на это, я почти уверен, что эти обыски в конце концов обратятся в погромы, потому что удержать солдат от обысков там, где они желают, у нас нет ни сил, ни средств.
Единственно, что я мог сделать, это учредить при каждом комиссариате дежурство товарищей прокурора, которые будут давать заключения о законности или незаконности обысков, но думаю, что эта мера окажется недостаточной.
Губернский же комиссар не обладает ни авторитетом, ни властью, а потому, по его словам, препятствовать обыскам он не имеет возможности.
Также обстоит дело и с переселением солдат в город: солдаты объявили, что они явятся в город и займут те квартиры, которые им понравятся. Если они пожелают это исполнить, то я уверен, что помешать им некому.
Командующему войсками мною об этом сообщено, но вероятно, и с этой стороны помощи Саратову ждать нечего.
Не лучше дело обстоит и в уездных городах, и в селах: то же требование повальных обысков, те же самочинные действия солдат и разных самочинных организаций и комитетов и то же полное отсутствие с чьей-либо стороны помощи судебному ведомству.
По всем доходящим до меня сведениям о преступлениях и незаконных действиях я неуклонно возбуждаю преследования, но уже и в настоящее время приходится сознаться, что судебные следователи так обременены работой и так беспомощны, что справиться с этой массой дел вряд ли смогут в ближайшее время.
Прокурор судебной палаты (подпись)
29/IX 1917 г., № 4617. (Лефорт. Арх., отдел. Кр. Арм., А; дело № 159, л. 166.)
№ 201. Телеграмма комиссара 11-й армии в отдел политического управления военного министерства от 30 сентября 1917 года
В дополнение к телеграмме 540 сообщаю: в г. Остроге, где расположено управление 33-й запасной бригады и 266-й запасный полк, 27-го сентября в 5 час. дня начался сильный погром, сопровождавшийся пожаром, который не удалось остановить местными силами. Погром был начат неблагонадежным элементом маршевых рот Сибирского запасного полка, прибывших 23 сентября из Красноярска. Сильная опасность угрожала винному складу, в котором было 7000 ведер. В острог были немедленно командированы начкац. комиссариата XI В.С. Вонский и член Армкома XI Усачев. К ночи 28 сентября, когда в город прибыли 4 эскадрона улан с двумя пулеметами, грабежи были прекращены. Однако тысячи солдат с награбленным имуществом рассеялись по окрестностям. Несколько сот таковых собрались на станции Кривин и требовали даже поезда. С утра 29 сентября было назначено общее собрание комитетов 266-го запасного полка, и В.С. Вонский беседовал с каждой ротой в отдельности, в большинстве рот настроение создалось довольно удовлетворительное, и солдаты отдали затворы от винтовок; только в 3 ротах: 1-й, 9-й и 11-й, в которых оказалось более 150 человек бывших каторжан, отказались отдать затворы. В.С. Вонский ультимативно предложил ротам составить списки зачинщиков, положение было несколько затруднительно, потому что уже уланы устали нести караульную службу. 29 сентября стали охранять город уже патрули кадрового состава 266-го запасного полка. К вечеру пришло еще два эскадрона улан, 30 сентября в 10 час. утра полку был предъявлен ультиматум, полк выступил в поле, виновные были выданы добровольно, оружие сдано, аресты были закончены, к трем с половиной часам дня арестованные посажены в тюрьму, производится следствие.