1919?й. Информационная война на Юге России
Шрифт:
В годы самой гражданской войны в России понимание происходивших событий сводилось к идентификации себя как члена одного из враждующих лагерей.
Красный / большевик – несет в себе революционную идею освобождения рабочего класса от произвола угнетателей-капиталистов (дворян, помещиков, священников). Кроме того он активно борется и против интеллигенции – как класса, который занимается обманом обычных людей.
Белый / доброволец / белогвардеец – несет в себе идею единства государства исходя из лозунга «Великая Единая и Неделимая Россия». В этом случае он борется не против определенного класса, а против партии, методы ведения борьбы которой не соответствуют понимаю законности и порядка, но одновременно, представители которой возможно являются иностранными агентами, прибывшими в Россию ради ее разрушения по протекции других держав.
Такие
Наиболее четко разграничивать участников Гражданской войны можно и по отношению к большевикам. В таком случае в годы войны в России существовало два лагеря – большевистский и антибольшевистский. Сегодня эта идеологическая уловка стала особенно актуальна после публикации соответствующего материала профессором Владимиром Геннадьевичем Хандориным на его странице в «Живом Журнале».
Самое интересное, что в целом представление об участниках войны в годы конфликта очень похоже на то, что было сформулировано Хандориным. Например, в одном из изданий 1919 года, которое трудно приписать к какому-то идеологическому лагерю, была опубликована соответствующая иллюстрация. Она просто представила, что в войне участвуют двое – и оба они – петухи! А ведь принцип петушиного боя, который является запрещенным развлечением во многих странах мира, прост – два петуха борются до тех пор, пока один из них не будет повержен.
Кто знает, может этот карикатурист был прав?
А может прав был кто-то другой? Уже тогда в Берлине, столице Веймарской республики, возникшая на месте Германской империи, стала издаваться газета «Голос России». Эмигранты, которые позиционировались как демократы, много раз рассуждали о том, что происходит в стране. В нее они не стремились возвращаться, пока война не закончится, да и явных симпатий ни к той ни к другой стороне не испытывали. По предварительной версии, они являлись сторонниками бывшего министра-председателя Временного Правительства Александра Федоровича Керенского. В их представлении Россия, ставшая «яблоком раздора» между большевиками и белыми напоминала знаменитую историю из древнегреческой мифологии. Тогда Одиссей во время своих странствий возвращался домой, он встретил на пути двух морских чудовищ – Сциллу и Харибду. Эти два морских чудища были грозной опасностью для всех, кто мимо них проплывает. Одиссей тогда спасся, а вот Россия в представлении берлинских демократов между ними продолжает плыть [6] .
5
Станичное слово: приложение к газете (Екатеринодар), 20 октября 1919 г.
6
Голос России (Берлин), 5 октября (22 сентября) 1919 г.
Россия между Сциллой и Харибдой
К слову образ божественной христианской природы Руси стал популярен не только после окончания войны, но уже и в момент противостояния. Одним из самых типичных образов стало восхождение Руси, как некогда Иисуса на Голгофу, где ее нужно было распять. В этом случае Русь на казнь сопровождали большевики, для которых не было «ничего святого».
Поэтому перед нами опять вопрос, что же такое Гражданская война? Была ли у нее «мать» [8] , как и у Русской революции? Или же война эта подобна бою петухов или мифологическим сюжетам древности? У каждого будут свои ответы на эти вопросы, и у нас свой.
7
Станичник: приложение к газете (Екатеринодар), 15 сентября 1919 г.
8
Или нужно рассматривать слово «мать» буквально, как это сделала Майя Керн на страницах «Родины» и «Российской газеты»? URL:(дата обращения: 24.11.2019).
Журналисты / агитаторы / провокаторы / пропагандисты: кто кем был в Гражданской войне?
Пока современники Гражданской войны рассуждали о будущем России после ее окончания, война шла своим чередом. Причем шла она не только на полях сражений, но и в информационном пространстве. Огромное количество журналистов, публицистов, фельетонистов и так далее старались воевать пером. Этим пером они могли написать статью, нарисовать карикатуру или шарж, сделать запись в дневнике или написать письмо другим журналистам. Журналисты становились такими бойцами невидимого фронта в годы «Русской Смуты». Хотя был ли фронт так уж незрим?
На самом деле между большевистскими агитаторами и пропагандистами и белыми журналистами и провокаторами была жесткая грань. И грань эта – реально существовавший фронт между двумя враждующими лагерями. Интересно, что если среди большевиков и поддерживавших советскую власть пропагандистов было большое количество кадровых подпольных работников с большим стажем пропагандистской работы, то среди журналистов-антибольшевиков преобладали «старые» официальные журналисты с большим творческим прошлым, хотя и не менее любопытным политическим опытом. Поэтому в войне журналистов и агитаторов победу мог одержать только тот, кто более умело будет пользоваться теми средствами, которыми они обладали. Было, правда, в этом одно существенное «но» – образованные журналисты абсолютно не знали, как правильно заниматься пропагандой, а профессиональные агитаторы не знали, как отвечать на традиционные журналистские приемы. Возник такой любопытный парадокс, который был направлен на формирование общественного мнения.
В этих условиях Гражданская война автоматически превращалась в информационную. Главными средствами борющихся сторон становились газеты, брошюры и, не в последнюю очередь, плакаты. Поэтому чем нагляднее была бы продемонстрирована позиция одной из сторон, тем большая поддержка от местного населения была бы получена.
Белые неоднократно в годы войны использовали старый проверенный метод ведения войны в информационном поле – в освобожденных городах и местечках они старались воссоздавать старые органы печати, чей авторитет был ими уже заработан годами. Это было характерно, как для белого Юга, так и для всех регионов, где воевали антибольшевистские силы. Как правило, оформление таких газет сохраняло свой дореволюционный вид. Однако авторами в ряде случаев уже не оставались старые журналисты. Они менялись на реальных пропагандистов – как правило, ими становились сотрудники Осведомительного агентства (ОСВАГ).
К слову о профессиональных журналистах. На белом Юге можно выделить, пожалуй, лишь две фигуры глобального масштаба, которые относились к журналистам старой школы – ими стали Борис Суворин [9] и Василий Шульгин [10] .
Не берясь пересказывать их биографии, мы попытаемся найти определенные точки для сравнения этих колоритных фигур.
И Василий Шульгин, и Борис Суворин до революции являлись издателями одних из самых авторитетных газет в России – «Киевлянина» с одной стороны, «Нового времени» и «Вечернего Времени» с другой.
9
Суворин Борис Алексеевич // Белая Россия. URL:(дата обращения: 24.11.2019).
10
Репников А. В., Гребёнкин И. Н. Василий Витальевич Шульгин // Вопросы истории: журнал. – 2010. – № 4. – С. 25–40.