1941, Великая Отечественная катастрофа: Итоги дискуссии

Коллектив авторов

Но тем не менее, по Бешанову, именно советско-германский пакт «открыл шлюзы Второй мировой войны». Не сдача Западом Чехословакии, не пассивность Франции и Англии в сентябре 1939 г., а именно этот пакт, хотя единственное, в чем можно обвинить Сталина, согласившегося на этот пакт, так это в том, что он следовал интересам своего народа.

Самое интересное, что и Бешанов (или те авторы, которых он цитирует) это признает, но только походя, не акцентируя на этом внимания:

«Ход англо-франко-советских переговоров показал, что Англия и Франция не готовы к рае про прав ному партнерству с СССР»(...) в 1940 г. сильно испортились отношения с Англией и Францией, так как их руководство было недовольно

тем, что им не удалось использовать СССР в своих целях, и русские осмелились предпочесть свои собственные интересы «общему делу» защиты западных демократий... Противодействуя этим настроениям, советское руководство вело осторожный внешнеполитический курс, всячески демонстрируя свой нейтралитет в европейских делах».

Вообще, логические несуразицы и противоречия наполняют книгу от первых до последних страниц. Вот типичный пример:

«...вряд ли стоит серьезно говорить о том, что Красная Армия могла успешно обороняться на неподготовленной местности, да еще при внезапном нападении противника, которое советскими планами вообще не предусматривалось».

Блестящая логика: оказывается, внезапное нападение противника можно предусмотреть. Но какое же оно после этого внезапное?

СКОЛЬКО ТАНКОВ НУЖНО БЫЛО СТАЛИНУ?

В самом деле, а сколько же танков нужно было Сталину, чтобы просто отбиться? Не для «броска в Европу по автобанам», а просто для того, чтобы СССР не разделил судьбу Польши и Франции? Ведь ему для этого ни в коем случае не нужны укрепрайоны и оборонительные позиции, ему нужны танки и моторизованные части, сам Бешанов об этом пишет:

«Польская кампания показала, что перед лицом массированной атаки танковых и моторизованных сил линейная оборона устарела. Любая форма линейной обороны, независимо от того, состояла ли она из долговременных сооружений или полевых укреплений, оказалась наихудшим видом обороны: когда немецкие танки прорывали оборонительную полосу, ее защитники, растянутые по фронту, не могли сосредоточить свои силы для контратаки».

Товарищ Сталин мог не знать точных данных о Польской и Французской компаниях, он, что называется, прикидывал «на глазок». Мы — знаем, знаем и можем посчитать точнее, сколько танков необходимо было СССР, раз уж В. Бешанов так любит именно танки.

Итак, 1 сентября 1939 г. Гитлер нападает на Польшу, имея в распоряжении 3469 танков, из которых 1445 — пулеметные Рг-1, 211 — командирские танки на его базе, а 1226 — Рг-Н с 20-мм пушкой. «Полноценных танков» (с пушкой от 37-мм) — 587 (17% от общего числа). В боевых частях — 2586 машин. Польша разбита за месяц. Невосполнимые потери немцев — 250 танков. На 1 апреля 1940-го у немцев — 3381 танк, 1062 Рг I, 243 командирских, 1086 Рг II. «Полноценных» — 990 (29%). У Франции и Англии — 4800 машин, не считая 1600 старых «Рено». Результат: Франция разбита за полтора месяца.

Что пишет об этом Бешанов?

«Да, ведь Германия, оккупировав Францию, захватила большое количество французских машин. Однако боевые качества французских танков были на весьма низком уровне....»

И далее описываются танки К-35, Н-35, 5-35 и «архаичные В-Шз», все с пушечным вооружением, калибром от 37-мм и бронированием 40—45-мм. Все они — устаревшие! Это при том, что в Вермахте больше половины танков на тот момент были с пулеметами или 20-мм пушками и броней 10—20 мм. Одно плохо, пишет Бешанов о французских танках, — скорость мала. Это 36—40 км/ч у Н-35 и

5-35 — мало? Разве Рг-Ш быстрее? Но вот как отзывается Бешанов о французских танках:

«Эти соединения, укомплектованные в основном легкими и тихоходными танками, не сыграли заметной роли в боевых действиях».

Один сомнительный упрек в медлительности французских танков позволяет Бешанову мигом

обесценить все 4800 союзных машин. Одновременно один факт наличия на Т-26 45-мм пушки позволяет ему считать этот танк вполне современным. Замечательные стандарты, ничего не скажешь! А ведь этих Т-26 Бешанов записал в своем списке имевшихся у Сталина танков аж 9998 штук (не упомянув, что среди них были и пулеметные варианты Т-26 еще 1931 —1933 гг. выпуска). И его не смущает скорость Т-26, не смущает отсутствие на большей части Т-26 радиостанций, хотя он придирчиво критикует французские танки за одноместную башню.

И вот — 22 июня 1941 г. Германия мало того что обновила свой танковый парк к началу войны с СССР, она еще и захватила предостаточно трофеев, да и союзники помогают. Результат — порядка 6300 танков и штурмовых орудий у самих немцев плюс 900 танков немецких союзников — Финляндии, Венгрии, Румынии и Словакии. Из немецких машин, если верить немецкому генералу Мюллер-Гил -лебранту (а В. Бешанов верит немецким генералам), «полноценных пушечных» танков и штурмовых орудий никак не меньше 3275 (52%). У немецких союзников процент полноценности примерно тот же. Самая адекватная оценка танковых сил, сосредоточенных против СССР в конце июня, — порядка 6000—6500 машин. Заметим, что большая часть этих машин технически исправна и произведена после 1935 г. Все немецкие танки, кроме Рг-1, произведены не ранее 1937 г. В то же время Советский Союз, держащий у границы, по собственному признанию Бешанова, 10 350 машин, еще эксплуатирует БТ-2 и пулеметные двухбашенные Т-26, выпущенные гораздо раньше. Так сколько танков надо иметь Советскому Союзу в такой ситуации? Чтобы просто повторить судьбу Франции — тысяч двенадцать-пятнадцать. Ведь французы численно превосходили немцев, имели хорошо укрепленную границу и все равно проиграли. Чтобы Советскому Союзу сдаться «не сразу, а помучаться» — необходимо тысяч восемнадцать. Чтобы точно не проиграть — 24 000. Ой... как-то неосторожно у нас получилась та самая цифра, которую СССР ставят в вину, которой его попрекают как агрессора.

Конечно, у СССР есть 1500 танков Т-34 и КВ, лобовую броню которых «не брала ни одна пушка» (тут В. Бешанов, естественно, забывает о широком использовании немцами 88-мм зениток для борьбы с танками), ну так и у французов были такие танки. И что дальше?

Вообще, набивая цену советскому танковому парку с целью доказать его агрессивность, В. Бешанов не скупится на двойные стандарты. Пулеметные танкетки Т-37, Т-37А и Т-38 у него считаются вполне современными и записаны в первую линию. 5836 машин. 22,5% от указанного им танкового парка Сталина в 25 886 машин. При этом аналогичный немецкий Рг-1 записан в устаревшие и Бешановым не считается. Для равноправия я эти танки в подсчетах учел.

Впрочем, у Бешанова цифры плавают. Когда надо — одни, когда надо — другие. На с. 84, когда он пишет, что Рг-П «могли вести бой на равных только с советскими легкими машинами типов Т-37, Т-38 и Т-40», этих машин у Красной Армии — 3592. А когда надо посчитать общее поголовье сталинских танковых орд — 5968 (с. 119). Количество советских танков растет со скоростью 67 танков на страницу! ХПЗ и СТЗ такие темпы выпуска и не снились!

Отбросив советские критерии «устаревших танков», В. Бешанов смело вводит свои. На с. 86 он записывает в устаревшие 623 чешских танка 38(1). При этом страницей раньше он приводит данные танка — 9,7 тонн, 125 л.с., 42 км/ч по шоссе. Лобовая броня — до 50 мм, борт — до 30 мм. 37-мм пушка, 2 пулемета. А на с. 91 начинается разбор Т-26. 10,2 тонны, 97 л.с., 30 км/ч, броня — 15 мм. 45-мм пушка и два пулемета. Пушка Т-26 у нас поражает немецкие танки «только при благоприятных условиях», но Т-26 Бешанов в устаревшие не записывает. Естественно, поражающей способностью чешских 37-мм пушек он не озаботился. А это 35 мм брони на дистанции 500 метров. То есть 90% указанного Бешановым советского танкового парка такая пушка поражает без всяких «благоприятных условий». И все же для Бешанова 38(1) танк устаревший, а Т-26 — нет. Уже после этого на справедливости всех остальных его оценок можно ставить крест.