1941. Победный парад Гитлера. Правда об Уманском побоище
Шрифт:
Гитлеровцы настойчиво рвались вперед, стремясь во что бы то ни стало овладеть городом Умань…»
И.А. Хизенко в книге «Ожившие страницы» пишет:
«28 июля идут напряженные бои у Краснополки. 77-й стрелковый полк вместе с соседним полком другой дивизии врывается в село… Расширяя прорыв, наши подразделения упорно теснят неприятеля. Его контратаки не имеют успеха…
Артиллеристы рассеяли роту мотоциклистов, многие из них всё побросали и разбежались. Трофейных мотоциклов набралось столько, что командование решило создать еще одну мотоциклетную роту».
Ф. Гальдер
Вечером того же дня он отмечает «затруднения 11-й армии в связи с недостатком боеприпасов и сильными контратаками противника с юга».
Положение командования и штаба Южного фронта после передачи в его состав группы Понеделина резко изменилось. Прибавилась новая большая забота по руководству войсками, находящимися в очень трудном положении. Теперь к заботе, возникшей на флангах 9-й и 18-й армий, на подступах к Вознесенску, возникла новая – обеспечение стыка 18-й армии с группой Понеделина.
В это время штаб Южного фронта находился в Первомайске. Положения дел в полосе вновь поступивших в состав фронта войск группы Понеделина командующий генерал армии И.В. Тюленев и его новый начальник штаба генерал-майор Ф.Н. Романов, вступивший в эту должность после 17 июля, не знали. Но какое-то решение принимать было необходимо, того настойчиво требовал Генеральный штаб. Поэтому штаб Южного фронта пошел на компромисс.
В Центральном архиве Министерства обороны хранится боевое распоряжение штаба Южного фронта № 029 от 29 июля, адресованное генералу П.Г. Понеделину. В нем подтверждается подчинение ему 6-й армии и 2-го механизированного корпуса и содержится требование, «действуя методом активной обороны, ни в коем случае без разрешения занимаемых позиций не оставлять».
Как было понято и выполнено это распоряжение генералом Понеделиным, и какое это имело значение для последующих событий, установить не удалось. Но безусловно одно – оно повлияло на задержку отхода остатков войск 6-й и 12-й армий на восток. Обзор документов штаба Южного фронта за 25–29 июля показывает, что в эти дни внимание командования этого объединения было в большей степени приковано к 18-й и 9-й армиям, чем к судьбе 6-й и 12-й армий.
К 29 июля фронт отходивших войск группы Понеделина все еще имел дугообразную форму и проходил по линии Краснополка, Монастырище, Гранов, Ивангород, Комаровка. Однако фронт оборонявшегося на стыке 18-й армии и группы Понеделина 18-го механизированного корпуса оказался совершенно разбросанным, а силы его поделенными на три части. Одна часть отошла к 18-й армии на юг, другая часть примкнула к левому флангу 12-й армии, а остатки в виде резервов подчинил себе командующий 12-й армией.
В довершение всего штабы 6-й и 12-й армий поменялись ролями. Штаб 12-й армии стал руководить восточным участком фронта, а штаб 6-й армии – западным. Объяснялось это перемещение тем, что большая часть войск 12-й армии оказалась на восточном участке, а 6-й армии – на западном.
И.А. Хизенко за этот день
Исходя из этого свидетельства, вырисовывается явная угроза ударом в направлении Христиновка – Краснополка окружения значительных сил группы Понеделина в районе северо-западнее Христиновки.
Вечером этого дня начальник Генерального штаба Г.К. Жуков был вызван на доклад к И.В. Сталину. Захватив с собой карту стратегической обстановки, Георгий Константинович прибыл в Кремль. В приемной А.Н. Поскребышев попросил его подождать, пока приедет Л.З. Мехлис, так как Сталин пожелал, чтобы он также присутствовал при докладе.
После прибытия Мехлиса они вместе с Жуковым вошли в кабинет Сталина. Георгий Константинович разложил карту на огромном столе для совещаний и начал подробный доклад. Привел цифры потерь по фронтам, доложил ход формирования новых резервов. Затем начал говорить о вероятном характере действий противника в ближайшее время. Сталин внимательно слушал не перебивая, наклонившись над картой.
Не выдержал Мехлис:
– Откуда вам известно, как будут действовать немецкие войска? – поинтересовался он.
– Мне известны планы противника, исходя из анализа обстановки, – ответил Жуков. – Мы отслеживаем, прежде всего, перемещения соединений танковых войск противника, которые используются на острие его главных ударов. Исходя из этого, можно с уверенностью сказать, что на московском и ленинградском направлениях, ввиду понесенных больших потерь, без ввода в сражение свежих резервов немцы наступать не будут. Для создания этих резервов потребуется некоторое время.
На Украине главные сражения могут разыграться где-то в районе Днепропетровска и Кременчуга, куда рвется главная группировка танковых войск группы армий «Юг».
Наиболее слабым местом нашей обороны является Центральный фронт. Армии, прикрывающие направление на Унечу и Гомель, очень ослаблены. Немцы могут воспользоваться этим слабым местом, чтобы затем ударить во фланг и тыл войскам Юго-Западного фронта.
– Что вы предлагаете? – поинтересовался Сталин.
– Укрепить Центральный фронт, передав ему не менее трех армий, усиленных артиллерией. Одну армию взять с западного направления, вторую – из состава Юго-Западного фронта, третью – из резерва Ставки. Во главе фронта предлагаю поставить Н.Ф. Ватутина. При этом предлагаю войска Юго-Западного фронта на всех направлениях отвести за Днепр.
– А как же Киев? – спросил Сталин.
– Киев придется оставить, – ответил Жуков. – На западном направлении нужно немедленно сосредоточить дополнительные силы для нанесения мощного контрудара…
– Какой еще там контрудар, что за чепуха? – вспылил Сталин. – Как вы смогли додуматься сдать врагу Киев?
– Если вы считаете, что начальник Генерального штаба способен только чепуху молоть, тогда ему здесь делать нечего, – обиделся Жуков. – Я прошу освободить меня от обязанностей начальника Генерального штаба и послать на фронт…