1942-94. Заложник времени
Шрифт:
– Кто такой? – подойдя ближе, спросил прапорщик.
– Я не бандит, – замотал тот головой. – На свадьбу еду к внуку. Он за перевалом живет.
Лицо Дымова окаменело, но он продолжил спокойно разговаривать, только рука переместилась поближе к оружию.
– Вижу, что не бандит. Чего везешь?
– Подарки везу. Оружия не везу.
– Открой багажник, – распорядился Дымов, – Посмотрим.
Старик с готовностью исполнить приказ, засеменил обратно к машине.
– Приготовься на всякий случай, – прошептал между тем Иван, обращаясь к Климову. – С этими лучше держать ухо востро.
Между тем,
– На свадьбу он едет, – подходя, усмехнулся Дымов. – Видали мы таких врунов.
– А что не так, товарищ прапорщик? – поинтересовался Климов.
– Все не так, – махнул рукой тот. – Куча мелких деталей, совпадающих с ночной возней вокруг поста, уже наводят на мысль. Да и не поверю, что старик совсем сирота, и на свадьбу едет один, без родственников. В этой горной стране не бывает одиноких стариков – не тот менталитет. Да и машина – на дорогу в один конец…
– Да, уж, – подтвердил Наумов. – Это не вяжется с тем, что я слышал о кавказском воспитании…
– И что же все это значит?
– Нас явно проверяют на бдительность. Сначала ночью, а теперь – круглосуточно. Думаю, они что-то задумали.
– Кто – «они»?
– А от кого, ты послан охранять дорогу?
– От бандитов, – неуверенно высказался Климов. – Но, нам в учебке особо не разъясняли – от каких именно.
– И правильно, что не разъясняли!
– Это почему же?
– Знаю я эти «учебки», – отмахнулся Дымов. – Одно очковтирательство, а толку никакого.
Развить дискуссию по этому вопросу, помешала неожиданно ожившая радиостанция. Установленная на прием, она захрипела, затем сквозь помехи послышался голос:
– Как меня слышите, Дымов? Прием…
– Хорошо вас слышу, – ответил прапорщик. – Прием…
– Как дела там у вас, все нормально? Прием…
– Пока – да. Есть небольшое движение, но пока тихо. Прием…
– Ребята с пеленгатора обнаружили в вашем районе повышенную активность. Может что-то намечаться. Вышлем на патрулирование пару вертушек, так что особо не пугайтесь. Прием…
– Принято. Если, что выйдем на связь. Прием…
– Хорошо. Конец связи, – станция замолкла, снова перейдя в режим ожидания.
Тревога прапорщика усилилась, он задумчиво поскреб подбородок и решительно поднялся на ноги.
– Слышали? Знать, не так просто суета возникла. Как ты думаешь, – обратился он к Ивану, – С чем это связано?
– Понятия не имею, – пожал тот плечами, – Но, если поразмышлять логически – кому-то очень понадобилась эта дорога. Не зная данной местности, могу предположить, что это единственный путь через перевал. На ишаке, в принципе, проехать можно везде, но тяжелому грузовику с боеприпасами нужна нормальная, ровная трасса.
– Замечание верное, – одобрил Дымов. – Поэтому, слушайте приказ: во-первых, укрепляем пост подсобными средствами, во-вторых: без моего ведома дальше десяти метров ни шагу…
– А если по нужде приспичит? – спросил Климов.
– По нужде – вон за тем камнем. Уйдешь дальше – возвращаться будет не на чем.
– Как это? – удивился тот.
– Я подходы к посту заминирую…
– Так бы
Они трудились до самого вечера, изредка останавливаясь, чтобы перекурить и отдохнуть. Дымов растворился в окрестностях, устанавливая растяжки для незваных гостей, попутно рисуя план их расположения, чтобы потом самому не попасть в свой же капкан, а Наумов с напарником таскали тяжеленные валуны, пытаясь сделать из блокпоста, неприступный средневековый замок.
– Так глядишь, к дембелю качком стану, – заметил Климов, устанавливая на место очередной камень. – Только жаль, руки до земли будут – не красиво.
– Не дрейфь, – успокоил Иван. – На дембеле руки не главное.
– Что тогда главное?
– Голова, а не то, о чем ты подумал.
– Дурак ты, Иван.
– Не дурнее некоторых. Принеси еще пару небольших булыжников, и на этом наш замок будет закончен.
– Слушаюсь, мой господин, – театрально поклонился Климов. – Где прикажите разместить ваших рыцарей?
– Иди отсюда, рыцарь хренов, – прикрикнул Наумов. – Не то получишь в забрало!
В сумерках вернулся старший прапорщик. Проверил выполненную на посту работу и, оставшись вполне довольным, поощрил личный состав как мог. Закусили тушенкой обжигающий, немного отдающий резиной спирт, запили холодным чаем и улеглись спать. Несмотря на тревожные мысли и обстановку, глаза предательски закрывались, словно налитые свинцом и уже не было никаких сил бороться со сном.
Гроза. Удар, еще удар. Он лежал на траве, а дождь, обильно льющийся с неба, приятно холодил крупными каплями разгоряченное лицо. Вот еще удар молнии, но уже близко, почти рядом. Дождь не переставал лить. И гроза. Она странно зачастила, превращаясь в пулеметную очередь…
Первое, что увидел проснувшийся Наумов – бак с питьевой водой, из пробитого чрева которого, прямо на лицо текла тонкая струйка. В доли секунды осознав, что за гроза ему привиделась, он схватил автомат и, быстро скатившись на землю, первым делом попытался оценить обстановку. Справа застрочил автомат, и вскоре эхом ему раздались ответные выстрелы. Тяжелые пули забарабанили по камням, взвизгивали, отлетая рикошетом, и стало понятно, что укрытие было построено не зря. Сквозь небольшие дырки в стене разобрать ничего было невозможно, оставалось единственное – подползти к краю поста. Он двинулся налево, к месту, где располагалась палатка, и вскоре наткнулся на что-то мягкое и липкое. Достал из нагрудного кармана зажигалку, чиркнул ею несколько раз, и когда пламя, наконец, зажглось, ужаснулся увиденному. Прямо перед собой он увидел застывшее лицо рядового Климова, на котором вместо одного из глаз зияла кровавая дыра. Ивана стошнило. Он отбросил зажигалку и повернул назад. Громкий хлопок вернул к действительности:
– Что, сволочи, – раздался рядом крик Дымова. – Отведали моего подарка?
Наумов направился на голос:
– Клим мертв, – прошептал он, когда очутился рядом.
– Суки…жаль парня, – прапорщик ударил кулаком по земле. – Он, скорее всего, и сообразить не успел – что случилось.
– Я кстати тоже…
– Они пришли оттуда, – указал Дымов в сторону, где дорога заканчивалась глухим горным аулом. – Но, на чем – до сих пор не соображу. Я не спал. Все было тихо и мирно. И на мины не попались, до сих пор…