1945. Последний круг ада. Флаг над Рейхстагом

Исаев Алексей Валерьевич

Форсирование Одера. 61-я армия 20 апреля форсировала Альте-Одер. 397-я стрелковая дивизия 89-го стрелкового корпуса при содействии 286-го батальона ОСНАЗ форсировала несколько рукавов Альте-Одера к юго-западу от Брайлица и захватила город Фалькенберг на «Рейхсштрассе №167». 21 апреля части 61-й армии развивали наступление с занятого плацдарма. Продвижение частей армии П.А. Белова за день составило 4–8 км.

Развитие наступления польских войск с захваченного 19 апреля плацдарма поначалу запаздывало за продвижением основных сил 1-го Белорусского фронта. 20 апреля разрыв между правым крылом 47-й армии и 1-й Польской армией составил 20 км. На следующий день 1-я Польская армия, левый фланг которой увлекало стремительное продвижение 47-й армии, постепенно разворачивалась фронтом на северо-запад. К исходу 21 апреля войска

армии вышли на рубеж Трампе, Данневиц, Рюдниц, Шметцдорф. Продвижение польской армии за день составило 8–25 км.

Поскольку форсирование Одера и Альте-Одера войсками 2-го Белорусского фронта запаздывало, задачей 1-й Польской и 61-й армий стало прикрытие северного фланга 1-го Белорусского фронта. Обе армии постепенно разворачивались фронтом на север. Естественным рубежом для обороны фронтом на север был Финов-канал.

После взлома «позиции Вотан» и выхода на подступы к Берлину сражение распалось на три: бои за сам город, хальбский «котел» и периферийное сражение на внешнем фронте окружения немецкой столицы. Соответственно тройка ударной группировки 1-го Белорусского фронта распалась. В уличных боях за Берлин из состава войск фронта участвовали 1-я и 2-я гвардейские танковые армии, 8-я гвардейская армия, 3-я и 5-я ударные армии. В позиции загонщика для окруженных к юго-востоку от Берлина соединений 9-й армии оказались 33-я и 69-я армии. Вскоре к ним присоединилась находившаяся в резерве 3-я армия А.В. Горбатова. На внешнем фронте окружения Берлина действовали 47, 61-я армии и 1-я армия Войска Польского.

Обсуждение

В силу ряда обстоятельств Зееловские высоты стали жупелом сражения за Берлин. Однако в действительности это была достаточно ограниченная область, затрагивавшая только полосы наступления 8-й гв. и 69-й армий. Уже подразделения соседа справа 8-й гв. армии, 5-й ударной армии, видели Зееловские высоты в лучшем случае в бинокль. При этом нельзя сказать, что 3-я и 5-я ударные армии пробивались с Кюстринского плацдарма намного большими темпами, чем 8-я гв. армия.

В этом разделе читатель чаще встречает слова «форсирование», «переправа», чем «высоты». Командующий 2-й гв. танковой армией С.И. Богданов вспоминал: «Местность, изобилующая сетью озер, каналов, стесняла маневр танков, и танковые части для преодоления значительного препятствия (оросительный канал, который долго преодолевался пехотой) затрачивали много времени, т.е. объездных путей по причине слабого грунта устроить было нельзя, а восстанавливать или наводить переправу на месте взорванной противником по той же причине было невозможно. Танки вынуждены были искать обходные пути или удобные места для устройства переправ. Все это связано было с потерей времени, а следовательно, с потерей темпа наступления. Если сюда прибавить упорное сопротивление и организованную защиту немцами возможных мест переправы танков, то станет ясным, в каких тяжелых для танков условиях действовали наши части» [100] .

100

Русский архив. Великая Отечественная: Битва за Берлин (Красная Армия в поверженной Германии). Т. 15 (4–5). С. 531.

Такие же слова про реки и каналы мы находим в журнале боевых действий 4-го гв. стрелкового корпуса 8-й гв. армии: «Еще более серьезным препятствием на пути наших войск была система озер, рек и каналов, расположенных в глубине обороны до самого города» [101] .

Преодоление многочисленных каналов серьезно замедляло темпы продвижения советских войск. Для продвижения вперед артиллерии и танков приходилось строить переправы под огнем противника. Затем у переправы выстраивалась пробка из тракторов с орудиями на буксире, танков, автомашин и гужевых повозок пехоты. Например, через переправу у Платкова проходила пехота и артиллерия 5-й ударной армии, боевые и вспомогательные машины 12-го гв. танкового корпуса. Главу о преодолении одерского рубежа войсками 1-го Белорусского фронта следовало бы назвать не «Зееловские высоты», а «ирригационные каналы», но это было бы чересчур эксцентрично.

101

ЦАМО РФ, ф. 815, оп. 1, д. 197,

л. 50.

Но не следует думать, что взлом обороны перед Кюстринским плацдармом был унылым и дорогостоящим перемалыванием немецких дивизий, опирающихся на систему каналов и инженерных заграждений. Если схематически изобразить линии, по которым происходил прорыв обороны 9-й армии, то получится буква «Х» или два поставленных рядом математических знака: «><». 1-я и 2-я гв. танковые армии сначала протиснулись смежными флангами между Гузовом и Герльсдорфом, затем, встретившись с резервами, разошлись к межозерному дефиле к югу-западу от Мюнхеберга и лесу Претцелер Форст. Танковые армии увлекали за собой стрелковые соединения. Особенно ярко это проявилось в наступлении 8-й гвардейской армии, шедшей по пятам корпусов армии М.Е. Катукова.

Однако штурм собственно Зееловских высот и обходные маневры дорого стоили 8-й гв. армии, учитывая изначально слабый состав ее соединений. К сожалению, автору не удалось обнаружить детальных данных по динамике потерь армии В.И.Чуйкова. Но имеются данные по численности стрелковых дивизий 8-й гв. армии к началу операции и к моменту прорыва одерского рубежа обороны. Разница между численностью девяти стрелковых дивизий армии Чуйкова на 10 и 20 апреля 1945 г. составила 11 412 человек. С учетом корпусных частей и средств усиления потери 8-й гв. армии в прорыве одерского рубежа можно оценить в 12–13 тыс. человек. Некоторые дивизии «просели» до численности немногим более 3 тыс. человек.

Потери техники также были довольно серьезными. За период с 10 по 20 апреля 1945 г. 8-я гв. армия потеряла 54 ИС-2, 22 Т-34, 19 ИСУ-152, 58 СУ-76 [102] . В танковых частях армии на 20 апреля осталось 32 ИС-2, 31 Т-34 (с учетом прибывшего пополнения), 2 ИСУ-152, 45 СУ-76.

По неутешительным итогам боев последовали оргвыводы. Решением Военного совета армии командир 29-го гв. стрелкового корпуса генерал-майор А.Д. Шеменков был отстранен и его место занял командир 82-й гв. стрелковой дивизии генерал-майор Г.И. Хетагуров. Вместо Хетагурова командиром его дивизии стал заместитель командира 27-й гв. стрелковой дивизии Герой Советского Союза гвардии генерал-майор М.И. Дука.

102

ЦАМО РФ, ф. 345, оп. 5487, д. 409, л. 54.

69-я армия в ходе разведки боем и в первые дни наступления понесла потери несколько меньшие, чем 8-я гв. армия. Потери армии В.Я. Колпакчи с 10 по 20 апреля 1945 г. составили 1685 человек убитыми, 6175 ранеными, 512 небоевые и ранеными, а всего 8372 человека [103] .

Потери танковых армий были намного ниже общевойсковых армий. В период боев с 16 по 21 апреля соединения 2-й гв. танковой армии понесли следующие потери. 9-й гв. танковый корпус потерял 26 человек убитыми и 581 человека ранеными. Потери техники сгоревшими составили 28 Т-34, 2 ИСУ-122, 2 СУ-100, подбитыми: 30 Т-34, 2 СУ-100, 1 ЗСУ М-17. 12-й гв. танковый корпус потерял 148 человек убитыми и 565 ранеными. Корпусом было потеряно 43 Т-34 сгоревшими, 48 Т-34, 2 ИС-2, 1 СУ-100, 2 СУ-76 подбитыми. 1-й механизированный корпус потерял 91 человека убитыми и 384 ранеными. Потери бронетехники составили 20 «Шерманов», 1 СУ-76 сгоревшими, 59 «Шерманов», 1 СУ-76, 1 ИСУ-122 подбитыми.

103

Там же, ф. 426, оп. 10753, д. 1342, л. 362.

11-й танковый корпус потерял с 16 по 22 апреля 369 человек убитыми и 1291 человека ранеными. Потери техники составили 41 Т-34, 3 ИС-2, 2 СУ-76 сгоревшими, 94 Т-34, 6 ИС-2, 13 СУ-85/СУ-100 и 5 СУ-76 подбитыми [104] . При сравнении потерь корпуса И.И. Ющука с потерями корпусов 2-й гв. танковой армии, приходится характеризовать потери людей и техники 11-го танкового корпуса как высокие. Видимо, это одна из причин, по которой корпус не был упомянут в приказе И.В. Сталина № 339 о прорыве укрепленной полосы.

104

ЦАМО РФ, ф. 233, оп. 2309, д. 54, л. 206.