1945. Последний круг ада. Флаг над Рейхстагом

Исаев Алексей Валерьевич

Куда лучшие показатели демонстрировали истребители – 159 самолето-вылетов на одну потерю и разведчики – 124 самолето-вылета. Причины этого очевидны: рост мастерства советских пилотов и снижение качества подготовки пилотов немецких, благоприятное соотношение сил, совершенствование системы наведения и т.п. Объясняется это также тем, что противник задачи завоевать господство в воздухе не ставил и воздушных боев старался избегать, концентрируя усилия на воздействии по наземным войскам и ударным самолетам Красной Армии. Показатели живучести по сравнению с 1943 г. возросли на порядок. В июле 1943 г. на одну потерю истребитель 16 ВА выполнял в среднем всего 15 самолето-вылетов, под Берлином – в десять раз больше.

Общие

потери 16 ВА (включая небоевые) в Берлинской операции составили 357 самолетов, или примерно 12% первоначальной численности.

Истребителями 16 ВА было заявлено в ходе операции уничтожение 921 самолета противника, в том числе 26 – на земле. Из них 817, т.е. абсолютное большинство, относятся к типу ФВ-190, еще 56 машин составляют Ме-109. Эта цифра взята из отчета 16 ВА по итогам боевых действий. В других источниках приводятся немного другие цифры. Так, в выпущенной сразу после войны книге «Боевые действия ВВС Советской армии в Берлинской операции» называется цифра 722 самолета противника, заявленных летчиками 16 ВА в качестве сбитых. Сверить эти цифры с немецкими данным по понятным причинам затруднительно, однако одно можно сказать точно – такое количество самолетов у немцев в 6 ВФ имелось. Заявка, по крайней мере, не превосходит общего числа самолетов противника, задействованных на защите Берлина.

Достаточно красноречивым показателем, характеризующим деятельность ВВС 1-го Белорусского фронта, является расход боеприпасов. 6-м бак за всю операцию было израсходовано 247 ФАБ-1000, 730 ФАБ-500, 150 ФАБ-100, 790 100-кг осколочных авиабомб. 3-й бак на «пешках» израсходовал 194 ФАБ-500, 2341 ФАБ-250, 3935 ФАБ-100 и некоторое количество бомб меньших калибров. Тяжелые ФАБ-1000 никто, кроме бомбардировщиков 6-го бак, не использовал. Всего дневные бомбардировщики 16-й воздушной армии сбросили 247 ФАБ-1000, 927 ФАБ-500, 3674 ФАБ-250, 10922 ФАБ-100, а также мелкие бомбы, не представляющие практического интереса для нашего исследования. Несмотря на то что Жукову были даны два бомбардировочных авиакорпуса, которые он просил, расход крупных авиабомб сильно недотянул до запрошенных им в марте 1945 г. «1000 кг – 1500; 500 кг – 4000». Реально была использована едва ли четверть от этого количества.

Штурмовики Ил-2 в Берлинской операции бомб крупнее, чем ФАБ-100, вообще не использовали. Расход бомб среднего калибра всеми штурмовиками 16 ВА составил 5344 ФАБ-100, 5402 ФАБ-50. Интересно отметить, что, несмотря на большее число самолето-вылетов, масса сброшенных штурмовиками бомб существенно отстает от расхода бомб среднего калибра бомбардировщиками. Многочисленные истребители 16 ВА сбросили в ходе штурмовок наземных войск противника всего 301 ФАБ-50, 38 АО-25. Даже в расчете на количество сброшенных бомб их вклад в уничтожение противника на земле можно смело назвать минимальным.

Если бы погодные условия в первые дни операции были лучше, то, вполне возможно, легенда о Зееловских высотах умерла бы, не успев родиться. Ту-2 6-го бак могли с помощью тяжелых авиабомб проложить путь через Зеелов для армий Чуйкова и Катукова. Или, во всяком случае, сильно сократить их потери. ФАБ-1000 и ФАБ-500 вкупе с большим числом вылетов штурмовиков могли не оставить камня на камне во многих немецких опорных пунктах. Однако надежды советского командования, в первую очередь Г.К. Жукова, на авиацию в основном не оправдались. Неустойчивая весенняя погода приковала мощный воздушный молот к земле. Немецкую оборону пришлось прогрызать в первую очередь ударом пехоты и артиллерии.

«Соревнование» фронтов. Определенная спешка в подготовке Берлинской операции и оглядка на союзников привели к некоторым компромиссам в планировании наступления двух фронтов. Впоследствии они оказали существенное влияние на ход событий, и операция

изменилась до полной неузнаваемости в сравнении с первоначальным планом. Само по себе соревнование за звание покорителя немецкой столицы было явно личной инициативой И.С. Конева. Обрыв разграничительной линии между фронтами лишь отмечал возможность для 1-го Украинского фронта занять на Эльбе линию соприкосновения с союзниками севернее или южнее меридиана Берлина. Также эта линия обозначала возможность совместных действий при окружении группировки противника к юго-востоку от Берлина.

Однако широкая интерпретация смысла обрыва разграничительной линии привела И.С. Конева к дерзкому плану броска на Берлин. Он трезво оценивал трудности своего соседа во «вскрытии» Кюстринского плацдарма и подготовил бросок пехоты и танков на немецкую столицу. Очень трудно однозначно оценить действительный эффект решения И.С. Конева участвовать в штурме Берлина на развитие событий. На чаши весов можно положить как положительные, так и отрицательные последствия этого решения командующего 1-м Украинским фронтом. Попробую свести те и другие в таблицу.

Не следует оценивать решение Конева лишь по количеству пунктов «за» и «против». Большие потери, понесенные в боях на подступах к Берлину, существенно измотали и без того слабые по численности соединения 3-й и 5-й ударных и 8-й гвардейской армий 1-го Белорусского фронта. В этих условиях свежие танковая и общевойсковая армии, введенные в бой за Берлин И.С. Коневым, были существенной поддержкой для штурмующих город войск 1-го Белорусского фронта. Без выхода к Берлину 3-й гв. танковой и 28-й армий командованию 1-го Белорусского фронта пришлось бы выделять силы для блокирования юго-восточной части Берлина.

Без попыток пробиться в Берлин и водрузить знамя над Рейхстагом наступление 1-го Украинского фронта было бы таким же скучным, как и наступление 2-го Белорусского фронта после форсирования Одера. Это было бы примитивное занятие местности от Нейсе до Эльбы. Разнообразие было бы внесено только борьбой с окруженной 9-й армией. Но, пожалуй, подчиненные И.С. Конева, от командарма до солдата, не простили бы ему отказа от попытки войти в немецкую столицу.

Честь поднять красный фланг над зданием Рейхстага в итоге досталась тому, кто не лез из кожи вон во имя славы покорителя Берлина – 3-й ударной армии В.И. Кузнецова. Войска 3-й ударной армии, наступая мимо столь желанной для многих цели, целеустремленно проламывали оборону одерского фронта. В итоге они оказались в положении, когда Жуков перенарезкой полос армий развернул их на Берлин. Далее державшийся В.И. Кузнецовым в резерве 7-й стрелковый корпус был введен в бой, что дало свободу действий 79-му стрелковому корпусу в броске на Рейхстаг. В этом броске к Рейхстагу войска В.И. Кузнецова опередили не только безнадежно отставшего И.С. Конева, но и своих соседей по стартовым позициям – 5-ю ударную и 8-ю гвардейскую армии.

На ступенях Рейхстага. Слева направо: член Военного совета 3-й ударной армии генерал-майор А.И.Литвинов, командир 150-й стрелковой дивизии генерал-майор В.М.Шатилов, командующий армией Герой Советского Союза генерал-полковник В.И.Кузнецов, командир 171-й стрелковой дивизии полковник А.И.Негода, командир 79-го стрелкового корпуса генерал-майор С.Н.Переверткин, начальник штаба армии генерал-майор М.Ф.Букштынович. Май 1945 г.