1952

Алексеев Александр

18 февраля 1952 года в НАТО вступили Турция и Греция, что позволяет создать угрозу СССР с юга.

В Киеве открылся Планетарий, а на Волыни — Луцкий педагогический институт.

Один хрен, прослывём там оккупантами.

19 февраля 1952 года образована компартия Камбоджи.

Почувствовав, как я начал клевать носом, Наблюдатели поставили песню из будущего про

войну в джунглях в этой многострадальной стране https://youtu.be/BERFZja9wb0

— Товарищ, просыпайтесь, — будит меня проводница вагона, — Прибываем.

Горький. Выхожу с вокзала и сажусь в нужный троллейбус. Пока кондукторша отсчитывает сдачу и отрывает билет, слушаю разговор двух тётечек, сидящих передо мной…

— К моей дочери в школу пришёл новый учитель по фамилии…

Женщина что-то шепчет на ухо собеседнице. Они, фыркая, улыбаются. Услышавшая, негромко переспрашивает:

— Как, как? Лизун?

— Да-а! Тяжело мужику будет с такой фамилией в женском коллективе!

— Мужику с любой фамилией будет там тяжело!

— Это точно!

Дочапал до базы. Лексеич, куривший у входа, лезет обниматься с героем-хоккеистом. Да, товарищи по клубу меня считают героем, не хуже всенародного любимца Севы Боброва. Завхоз показывает местную газету с моим фото на первой полосе.

А ничего так получился! Нужно запомнить позу.

Захожу в комнату. Колобковой лафе пришёл капут, а то он, как князь, жил в комнате в одиночку без меня.

— Я так рад твоем приезду, — бормотал Васечка, убирая с моей кровати ворох своих нестиранных носок, трусов и маек… — Не успел Фросе отдать в стирку.

Оказывается сестра Колобка Фрося теперь наша прачка на базе. Она ещё и кладовщицей у Лексеича подрабатывает.

А вот и остальные подтянулись ручкаться. Татушин после обнимашек пригласил на «по чуть-чуть» за день рождения Саши Иванова. Моему ленинградскому другу исполнилось двадцать четыре. Он, как и я, — один из ветеранов «детского сада» Маслова.

Ребята выпили «по чуть-чуть», а плясали под гитару так, словно по пузырю на брата раздавили… Судя по их рассказам, в ответ на тяжелейшие тренировки, парни в увольнениях отрываются по полной. В молодости прикол на приколе и приколом погоняет… https://youtu.be/la5KU4g9_Ro

7 марта 1952 года. Горький.

После дневной тренировки профсоюзно-комсомольское собрание. Явка обязательна. Приедут глава Горьковского Исполкома Алексей Дмитриевич Проскурин и наш пока ещё куратор Шестернёв. Мой партнёр по бизнесу сдаёт кураторство над командой Проскурину. Вот что я не люблю на собраниях в это время — партийцы начинают отчитываться перед народом о проделанной работе. Шестернёв по бумажке рассказал про успехи ГАЗа в выпуске грузового «Бычка» и легковой «Волги», которая уже запущена в опытную серию. Нынешняя легковушка сделана по лекалу ГДРовской Wartburg-311. От своего иностранного аналога советский автомобиль унаследовал проверенную и надежную систему переднего привода с продольным

расположением двигателя и шарнирами равных угловых скоростей, но был по-прежнему оснащен шумным, дымным и прожорливым, трехцилиндровым двухтактным двигателем объемом 900 куб.см и мощностью 41 л. с.

Народ, без интереса слушавший технические подробности про автомобиль, оживился, когда Шестернёв заявил:

— В случае, если команда «Торпедо»(Горький) дойдёт до финала в европейском турнире, то тренеры и все игроки, принимавшие участие в финальной игре получат право на льготную покупку новой «Волги». Всего за десять тысяч рублей, а не за двадцать, как для всех. И без очереди.

Спортсмены загудели. Кто-то хотел машину себе в пользование, а кто-то задумался о перепродаже. В любом случае, Шестернёв настроение нам поднял выше некуда.

Тут Проскурин выходит и коротко рассказывает о себе. Председатель городского Исполкома в молодости был здесь работником завода «Красное Сормово». Дорос до начальника бюро дизельного цеха и перешёл на партработу. В войну был секретарём Сормовского райкома ВКП(б) и парторгом ГАЗа. Затем партработник нам задвинул речугу про послевоенное развитие завода, города и области. Похвалился методом народной стройки. Проскурин сказал, что вслед за первой группой тренеров и игроков получивших ордера на строящийся дом, будет и вторая группа на следующий год. И все игроки основы будут иметь отдельные квартиры.

Я то свою очередь в первой группе отдал семейному Яшину. А теперь вот и мне личные квадратные метры светили. Ну, прям хоть женись, чтобы вместо однушки — двушку дали. Хотя, нет… Это ещё нужно киндера забабахать.

ПредИсполкома в это время заливался про Автозаводской Дворец культуры, про сдачу Молитовского моста, про новые троллейбусные маршруты, что помогут решить транспортную проблему города.

С нашей стороны выступил старший тренер команды Виктор Маслов. Пообещал не ударить в грязь лицом за границей и поблагодарил партию за заботу о советских спортсменах.

После собрания я пообщался с новым хоккейным тренером горьковского «Торпедо» Николаем Эпштейном.

— Представляешь, взял я в прошлом месяце из Электростали Юру Парамошкина, — вводит меня в курс дел клуба Эпштейн, — Так этот молодчик на прошлой тренировке так щёлкнул, что стойка с красным фонарём треснула, а в старом клубе, говорят, он две сетки вратарские шайбами порвал. Феномен.

Я молча киваю головой, думая, что стойка могла быть бракованная, да и сетки тоже. Когда все вокруг гонят «план» — такое вполне возможно.

— А ещё в хоккейный дубль пришли победители Всесоюзного турнира «Золотая шайба». — информирует меня Николай, — Там вратарь вроде неплохой. Кажется, Коваленко…

— Коноваленко. — поправляю я.

И увидев немой вопрос, мол откуда знаешь, отвечаю:

— В «Пионерской правде» про «Золотую шайбу» читал. Запомнилось.

Количество хоккейных секций в стране растёт, как на дрожжах. Все хотят играть, как Бобров, Шувалов и Жаров. В тренеры записывают даже тех, кто хоть недолго играл в русский хоккей с мячом. «Канадских» тренеров не хватает.