1953. Роковой год советской истории
Шрифт:
В схватке с такой мощной силой, как Центральный Комитет, Сталин не имел шансов. И тогда он подготовил удар внезапный и неожиданный, причем такой, которому очень трудно было что-либо противопоставить. На февральско-мартовском пленуме 1937 года сталинцы, якобы в порядке подготовки к выборам в Советы, продавили такие же - то есть равные, прямые и тайные - выборы в партии, которые были назначены на весну 1937 года. Теперь возникла угроза уже каждому отдельному партийному деятелю, причем не только его положению, но и личной безопасности, ибо с утратой высокого партийного поста его обладатель утрачивал и личную неприкосновенность. И покатилось…
Естественно, партия не была
Однако сдаваться «партийные бароны» не собирались. На июньском пленуме 1937 года они нанесли по сталинским планам удар жестокий и страшный. За день до окончания пленума один из них - первый секретарь Западно-Сибирского крайкома Эйхе, - ссылаясь на то, что органы НКВД обнаружили в регионе контрреволюционную организацию, потребовал особых полномочий на проведение «чистки» во внесудебном порядке («особыми тройками») и с применением расстрела. Отказать ему Политбюро не могло - на следующий день Эйхе обратился бы к пленуму, и тогда неизвестно, чем бы все это закончилось. Существуют косвенные свидетельства, что после пленума аналогичные требования выдвинули и другие секретари. Это был старт массовых репрессий. Другой цели, кроме как сорвать альтернативные выборы в Советы, у этой операции просто не просматривается. (Подробнее об этом см. мою книгу «Творцы террора».)
Следующий удар нанес Сталин. После пленума по стране поехали проверяющие от ЦК якобы контролировать ход репрессий - а на самом деле они их корректировали, обращая острием против самих организаторов террора. А потом, когда все закончилось, новый нарком внутренних дел Берия прошел по полю битвы, зачищая остатки. Что касается заговора - то вроде бы в сердцевине всей этой круговерти существовала какая-то организованная группа. По крайней мере, в связи с неким «подпольем» всплывают имена наркома внутренних дел Ежова, партсекретарей Евдокимова, Косиора, Эйхе. Если судить по показаниям Ежова, поначалу эта группа существовала отдельно от старой оппозиции, и лишь немцы, на которых работал нарком, связали его с людьми из «военной группы».
А одним из самых кровожадных первых секретарей был не кто иной, как Никита Сергеевич Хрущев. Репрессии в Москве, а потом на Украине вошли в число самых жестоких. Вот и вопрос: состоял ли он в заговоре или же следовал велениям души?
После 1937 года на смену выбитым в ходе репрессий пришло новое поколение партийных аппаратчиков. (Правда, они тоже выросли не на пустом месте. Тот же Кузнецов в 1937 году хорошо приложил руку к репрессиям. Владимир Соловейчик рассказывал историю человека, которого Жданов, секретарь обкома, велел не трогать, а Кузнецов, попросту наплевав на Жданова, отправил на пятнадцать лет в лагерь.) Это поколение хотело уже совершенно конкретных вещей - денег, хорошей жизни, власти. Добиться всего этого им мешала сталинская система, не дававшая отдельному человеку возможности работать на себя. К этому поколению относились Кузнецов, Попков, Игнатьев и большинство их соратников по ЦК.
К началу 30-х годов оппозиция, состоявшая из разрозненных групп, объединилась.
И последний вопрос: на кого опирались заговорщики? Самая широкая социальная база была у «параллельной партии» образца 1927 года. Но даже они крутили шашни со всеми иностранцами, до которых могли дотянуться: поляками, французами, англичанами и, в первую очередь, с немцами. Тухачевский дружил с рейхсвером, а Ежов получал задания уже от германских правительственных структур. А новые заговорщики - есть ли хоть какие-то сведения, что они опирались на заграницу?
Прямых сведений нет, есть лишь косвенные. Это германские события, подозрительно похожие на провокацию. Это последующая деятельность Хрущева, словно бы специально нацеленная на удар по самым уязвимым точкам советского государства. Это «идеологическая Хиросима» XX съезда. Наконец, это весьма странный состав арестованных по «делу Берия».
Если Гоглидзе, Богдан Кобулов, начальник Следственного управления Влодзимирский, Мешик, бывший в то время министром внутренних дел Украины, и Деканозов, занимавший тот же пост в Грузии, хотя бы теоретически могли быть опасными свидетелями, то в чем причина ареста Амаяка Кобулова, не участвовавшего напрямую в делах госбезопасности? Более того, его не убили, как остальных, в декабре 1953 года, а допрашивали еще целый год. Он был приговорен к высшей мере 1 октября 1954 года, а расстрелян спустя еще пять месяцев - 26 февраля 1955-го. За что этому человеку, не самому видному члену бериевской команды, такая честь?
Замечательны в его биографии только две вещи. Во время войны он являлся наркомом внутренних дел Узбекистана (помните паломничество Гоглидзе и Огольцова в Ташкент?), а также был тесно причастен к атомному шпионажу, работал на стыке науки и разведки. Меркулов, Богдан Кобулов, Влодзимирский имели отношение к ГУСИМЗ, а Мешик являлся заместителем Берии по атомному проекту. Всех арестованных взяли в течение двух - трех дней после переворота, кроме Меркулова, который был арестован лишь три месяца спустя, 18 сентября. Хрущевцы явно пытались о чем-то с ним договориться.
Не слишком ли много среди арестованных людей, тесно причастных к атомным делам? О чем хотели договориться с Меркуловым? О чем Амаяка Кобулова целый год расспрашивали на допросах? А остальных о чем спрашивали? О «преступлениях Берии», которые и без того прекрасно нарисовал генпрокурор Руденко? Или о том, кто работал на советскую атомную разведку в Америке?
Заговорщики, не имеющие социальной базы внутри страны, всегда опираются на заграницу. Иначе им никак. А спецслужбы всегда используют таких людей для шпионажа. Dry-no, знаете ли, не воспользоваться…
Реконструкция событий
Итак, после войны в партийно-государственной верхушке Советского Союза консолидировался новый заговор. Его члены стали готовиться к перехвату власти по тому сценарию, который позднее был реализован в ходе «перестройки».
Когда Сталин начал догадываться о происходящем? МГБ было лишено права разрабатывать высокопоставленных партаппаратчиков, но Министерство госконтроля работало вовсю. Да и «ленинградцы» сглупили, начав в открытую говорить о создании РКП. Вообще, судя по тому, как они действовали, это были люди больших амбиций, но невеликого ума. Для такого опытного человека, как Сталин, ничего не стоило сопоставить эти разговоры с кадровой политикой Кузнецова и сообразить, что к чему