1972. Родина
Шрифт:
– Ой! Михаил Семенович?! Это вы?! А я вас не узнал! Вы так…помолодели! – парень даже растерялся ( а вдруг кто-то «работает» под меня?!).
– Вот, смотри! – я достал паспорт и показал сержанту – Видишь?
– Да ну что вы! Не надо было! – запротестовал милиционер, однако взглядом по фотографии и имени в паспорте скользнул. Службу знает – Проходите, пожалуйста! Наверное, к лету побрились, да?
– К лету. Жарко стало – улыбнулся я, и шагая к лифту вдруг подумал: а как же концерт на девятое мая? Я же ведь должен выступать на этом концерте, Семичастный говорил! А может, отменили выступление? В связи с последней задачей. Честно сказать – не очень уж и хотелось светиться
Когда появился в квартире, Ольга мне тут же сообщила, что был звонок, и некий мужчина просил передать, что точка рандеву меняется. Мы садимся в нашу «волгу», отъезжаем в определенное место – водитель знает, куда именно, там пересаживаемся в автобус, и уже все вместе, на автобусе едем в Сенеж. Все снаряжение будет лежать там, в автобусе. Там же переодеваемся, и уже в военной форме едем на место.
– Прямо в автобусе – переодеваемся! – возмутилась Ольга – А мужики будут стриптиз смотреть!
– Оль…вернее – Кать! Тебе не плевать на этих мужиков? – хмыкнула как всегда спокойная Настя-Аня – Отвернутся. А кто не отвернется, у того глаза вылезут от нашего сияния!
Девушки захихикали, а я махнул на них рукой и пошел в кабинет. Надо было немного подумать, как жить дальше, а еще – крепко поработать. Похоже, что первые дни в Сенеже поработать мне не удастся. Писателем поработать. Опять меня тихой сапой затягивает болото воинской службы. Плохо это, или хорошо? Не знаю. Привычно, это да, но хорошего не вижу. Хотя и особо плохого – тоже. Получил блага, допустили к кормушке – отрабатывай! Или не принимай эти самые блага! Задарма плюшки только в раю, а я в рай пока не собираюсь. Д и вряд ли я туда попаду…грехи давят!
Ночью мы с Ольгой «оторвались»…напоследок. Неизвестно, что там впереди, может придется пару недель «поститься», непонятно, как нас там поселят, так что…пока есть возможность, надо заниматься сексом. Пока молоды.
Кстати, странно, но у меня что-то вроде раздвоения личности – я одновременно и ТОТ Карпов – 52 года, старый, битый, тертый жизнью вояка. Но я еще и ЭТОТ Карпов – молодой, здоровый как свежий огурец с грядки, и такой же цветущий и пахнущий. В общем – два в одном, шампунь и кондиционер. И вот какая штука: если раньше я воспринимал себя старым ветераном, вдруг ни с того, ни с сего помолодевшим, то сегодня воспринимаю себя молодым человеком, который в прошлом был старым ветераном. С первого взгляда кажется, что это ерунда, что все это одно и то же. Но неет…не одно, точно. Человек под воздействием среды изменяется. И я в этом вовсе даже не исключение. Как там сказано? «Бытие определяет сознание»? Еще как определяет!
Точка рандеву была за городом, по трассе, ведущей в Солнечногорск. Автобус «КАВЗ», похожий на американские школ-басы, только зеленый, цвета хаки и с занавесочками на окнах. Мы тихо-мирно покинули свою «волгу» и забрались в салон, где уже дожидались четверо соратников, принявших нас с бурным восторгом и шутками. Вернее – принявших так двух моих спутниц, сразу покрасневшую Ольгу и невозмутимую, холодную Настю.
– Итак, парни! – говорю я, когда автобус трогается с места – Держите ваши документы прикрытия. Запоминайте свои фамилии, и своих соратников. И звания. Я капитан – меня разжаловали.
– Видимо за беспорядочные половые связи! – хохмит майор Маркин, он же теперь – Валеев, и тут же угасает под моим холодным взглядом – Прошу прощения, командир!
– Я командир нашей группы, номинально же ее командир – генерал-майор Дмитрий Федорович Ковалев. Я же официально инструктор боевой
– Хмм… – Аносов задумался – пусть я буду…хмм…сразу и в голову не идет. Вообще-то мы привыкли именоваться номерами.
– Ты будешь Акела! – решил я, пресекая возражения Аносова движением руки – Ты (я указал на массивного Калугина) будешь Балу. Ты – я указал на Маркина – Шер-хан. Ладно, не делай такую физиономию – Хан. Будешь Хан! У тебя глаза раскосые, вот и сойдешь за нерусского.
– Только не Табаки! Я не переживу! – шутливо взмолился Малеев, когда я на него посмотрел.
– Ладно, живи! – ухмыльнулся я – Будешь Сахи-Дикобраз. Девушки: Катя – Ракша, Аня – Багира.
– А ты кто будешь? – с интересом спросил Хан – неужто Маугли?
– А как догадался? – ухмыльнулся я – главный персонаж! Кому надо – поймет, а кому не надо… Дальше – смотрю, барахло вы нашли? Уже переоделись. Где там чего лежит?
– Сзади, на сиденьях – мешки. На каждом фамилия владельца – пояснил «Акела» – И на девушек тоже есть мешки.
– Тогда девчонки – быстро переодеваться! – скомандовал я – А вы все физиономии вперед, и не оглядываться, если не хотите приехать с фингалом. Нет, не от меня – Багира у нас мастерица на это дело…быстро фитилек накрутит! Тсс! Молчать! Кончай смех! Поехали. Время дорого.
Глава 3.
Автобус медленно, рыча вплыл в ворота, и я вдруг подумал — чего-то здесь не хватает! Чего-то такого неуловимого, но повседневного, такого, к чему я привык, что видел каждый день много лет… И через несколько секунд – понял!
И стало мне вдруг и смешно, и грустно. Бетонных блоков не хватает! Бетонных блоков, которые перекрывают прямой подъезд к КПП, и не дают машине с террористом за рулем разогнаться и с разгону протаранить ворота.
Этот мир еще девственен. Этот мир не знает такого разгула терроризма, какой существует в моем мире, в моем 2018 году. Хотя…здесь тоже хватает всякой такой террористической дряни. Здесь — это на Земле, не в Советском Союзе. Железный занавес — он такой…с одной стороны неудобен, а с другой…
Автобус пропыхтел через военный городок мимо домов офицерского состава – ДОС (обычные пятиэтажки ничего примечательного), и остановился у плаца, расположенного «в ногах» у трехэтажного здания из бежевого кирпича, состоявшего из центрального здания и двух крыльев – левого и правого. Насколько я понял, это и был штаб батальона спецназа ГРУ, который базировался здесь, в закрытом городке «Сенеж». Здесь были и еще части, но командование их в другом месте Сенежа.
– Приехали! – сообщил нам водитель, который всю дорогу молчал и демонстративно не прислушивался к нашим разговорам. Настолько демонстративно, что я даже подумал, что где-то тут в салоне стоит подслушивающая аппаратура. Наверное, так оно и было.