1Q84. Книга 1. Апрель-июнь
Шрифт:
– Туда-не-поеду,- сказала она.
– Почему?
Фукаэри ничего не ответила.
– Считаешь, там тебе лучше не появляться? – уточнил Тэнго.
Девушка молча кивнула.
Тэнго хотел уточнить, почему ей там лучше не появляться, но что-то подсказало ему, что ответа он не дождется.
– Ну, тогда что – вернешься к сэнсэю?
– Футаматао-слишком-далеко.
– А какие еще варианты?
– Заночую-у-тебя.
– Боюсь, это будет не совсем правильно,- честно сказал Тэнго.- Квартирка у меня совсем крохотная,
– Сэнсэю-все-равно,- отозвалась Фукаэри. И чуть заметно пожала плечами.- И-мне-все-равно.
– Но мне-то не все равно.
– Почему.
– Ну как тебе сказать…- начал было Тэнго, но никаких объяснений не нашел. Что собирался сказать, он и сам плохо представлял. В разговорах с Фукаэри это случалось с ним то и дело. Начинаешь фразу – и вдруг начисто забываешь, о чем шла речь до сих пор. Как музыкант, у которого порывом ураганного ветра разметало все страницы партитуры.
Не сбавляя шага, Фукаэри взяла руку Тэнго в свою и тихонько пожала – так, словно хотела его успокоить.
– Ты-не-понимаешь,- сказала она.
– Что, например?
– Мы-теперь-одно-целое.
– Одно целое? – удивился он.
– Мы-написали-книгу.
Он чувствовал, как ее пальцы сжимают его ладонь. Не слишком крепко, но очень уверенно.
– Верно. Мы с тобой вместе написали «Воздушный кокон». Теперь нам вдвоем никакой тигр не страшен. Пусть только выскочит!
– Тигр-не-выскочит,- сказала она.
– Ну, слава богу! – улыбнулся Тэнго, хотя на душе у него легче не стало. Допустим, тигр не выскочит. Но что может выскочить вместо титра, он и представить себе не мог.
На станции метро «Синдзюку» они остановились перед билетными автоматами. Продолжая сжимать руку Тэнго, девушка заглянула ему в глаза. Вокруг текла бурная людская река, а они все стояли и глядели друг на друга.
– Ладно,- сдался наконец Тэнго.- Хочешь ночевать у меня – валяй. Я и на диване хорошо высыпаюсь.
– Спасибо-тебе,- сказала она.
Тэнго поймал себя на мысли, что «спасибо» слышит от Фукаэри впервые. Впрочем, нет. Вроде когда-то она уже говорила нечто подобное. Но когда и в какой связи – не вспоминалось, хоть убей.
Глава 19
АОМАМЭ
Тайны, которые мужчинам не доверяют
– LittlePeople? – переспросила Аомамэ как можно мягче, заглядывая ребенку в глаза.- А кто это такие, LittlePeople?
Но рот малышки Цубасы захлопнулся, а взгляд снова погас. Словно то, что она пыталась озвучить словами, тут же высосало из нее всю энергию.
– Ты их знаешь? – спросила Аомамэ. По-прежнему никакого ответа.
– Это слово малышка произносила уже не раз,- сказала хозяйка.- LittlePeople… Бог знает, что оно может значить.
В самом словосочетании LittlePeople слышалось что-то зловещее. Всякий раз, когда оно произносилось, Аомамэ будто слышала
– Значит, это LittlePeople ее покалечили? – уточнила Аомамэ.
Хозяйка покачала головой.
– Этого я не знаю. Ясно только одно: эти самые LittlePeople, или кто они там, означают для девочки очень многое.
Положив на стол ладошки, Цубаса сидела недвижно, как статуя, и остекленевшими глазами глядела в одну точку перед собой.
– Но все-таки… что же произошло? – не выдержала Аомамэ.
– Экспертиза показала, что ее насиловали,- ответила хозяйка абсолютно бесцветным голосом.- Долго и многократно. Влагалище разорвано, шейка матки – кровавое месиво. Маленькую и несозревшую детскую матку разворотили огромным и твердым членом. Весь запас яйцеклеток полностью уничтожен. Как сказал врач, даже когда девочка вырастет, забеременеть ей, скорее всего, уже не удастся.
Казалось, хозяйка сознательно вываливает эти леденящие душу подробности в присутствии малышки Цубасы Девочка слушала молча, с абсолютно бесстрастным лицом. Только губы иногда чуть заметно подрагивали, словно пробуя что-то сказать, но в итоге с них не слетало ни звука. Как если бы она вполуха прислушивалась к рассказу о далеком и совершенно не знакомом ей человеке.
– Но и это еще не все,- негромко продолжала хозяйка.- Даже если ее детородная функция каким-то чудом и восстановится, желания близости с кем-либо уже никогда не возникнет. Слишком жестоко с ней обошлись и слишком много боли отпечаталось в ее памяти. Такие воспоминания стереть практически невозможно. Надеюсь, ты понимаешь, о чем я.
Аомамэ кивнула. Ее руки покоились на коленях. Она полностью себя контролировала.
– Иными словами, яйцеклеткам, которые она в себе вырастила, больше нет назначенья. Они уже…- хозяйка перевела взгляд на девочку,- абсолютно бесплодны.
Понимает ли Цубаса, о чем идет речь, Аомамэ не знала. Но по крайней мере, выглядела девочка так, будто ее сознание находится где-то совсем в другом месте. В какой-то мрачной и тесной комнате, запертой снаружи на ключ.
– Конечно, я не хочу сказать, что рожать детей – единственное женское предназначение,- продолжала хозяйка.- Каждый сам решает, какую жизнь себе выбирать. Но если право на этот выбор у кого-то отнимают силой – такое прощать нельзя.
Аомамэ кивнула, ни слова не говоря.
– Ни в коем случае нельзя,- повторила хозяйка. Ее голос слегка дрожал. Было видно, что ей все труднее сдерживаться.- Девочка явно сбежала, откуда и как – неизвестно. Идти ей некуда. Только здесь она в безопасности.
– Но где же ее родители? Неизвестно?
Лицо хозяйки перекосилось, а пальцы нервно забарабанили по столу.
– Где ее родители, нам известно. Но именно они во всем виноваты. От них-то она и сбежала.
– Вы хотите сказать, что отец и мать допускали, чтобы кто-то насиловал их десятилетнюю дочь?