2:36 по Аляске
Шрифт:
– Я тоже.
– Что «тоже»?
– Я тоже одна.
Флейта отвлеклась от сворачивания одеял и грустно улыбнулась уголком губ.
Во славу закона подлости, из всех шестидесяти человек, живущих в лагере, протестировать меня отправили именно того, кому я действовала на нервы. Грейс ждал меня возле медицинского фургона и выглядел, мягко говоря, недовольно.
– А вот и подружка банши! – воскликнул он сразу, как завидел меня. – И часа не прошло.
– Я завтракала.
– Поздравляю, а я вот нет. Поэтому давай поскорее определим
Грейс развернулся на каблуках военных ботинок, которые выглядели так, словно были велики ему как минимум на пару размеров, и быстро засеменил вглубь лагеря. Растерявшись от его прыти, я поспешила следом.
– Я тебе не нравлюсь? – прямо спросила я, пока Грейс пялился в свою книжку, старательно делая вид, что меня не существует.
– Мне никто не нравится, – ответил он и, оторвавшись от чтения, вдруг загляделся на что-то. Этим «чем-то» был зад Барби, что делала разминку посреди поля. Да, она выглядела великолепно. Безупречно стройная и подтянутая, она, кажется, могла бы даже сделать двойное сальто в воздухе, если бы только кто-то попросил. К ее очевидному сожалению, никто этого не делал. Платиновые волосы вились, еще влажные после душа. Будь я семнадцатилетним подростком, каким был Грейс, я бы тоже утонула в слюнях. К счастью, я была девятнадцатилетней девушкой, поэтому только закатила глаза.
– Никто не нравится, говоришь? – подмигнула я ему лукаво. – Даже Барби?
Грейс покраснел и вмиг сделался серьезным, как прежде. Это мило контрастировало с его детской неряшливостью и спортивной формой.
– Барби тем более, – пробормотал он. – Мы соперники. Вчера я убил своего четвертого банши, а на ее счету только два. Бесится небось, ха.
Я прижала ко рту кулак, сдерживая смех.
– Для соперничества ты слишком много думаешь о ее чувствах, – заметила я. – Вот только подожди… Сколько ей лет? Двадцать?.. Двадцать пять?
– Двадцать два, – выпалил Грейс, не подумав. Встрепенувшись, он впился в меня таким взглядом, что всякое веселье тут же угасло: – Я уже начинаю жалеть, что прикончил ту банши раньше, чем она тебя слопала.
– Я же шучу, Грейс.
– А я нет.
Почему-то, невзирая на «ежистый» характер (прямо как его прическа), Грейс вызывал умиление. Наверно, моя сестра Джесс была бы такой же, родись она парнем.
– Я, кстати, так и не поблагодарила тебя за спасение.
– В смысле?
Грейс остановился, и я постаралась сгладить его недоверие своей улыбкой.
– Это же ты застрелил Верити… Банши то есть. Спасибо.
Самолюбие – уязвимое место всех мужчин, и Грейс не был исключением.
– Только не вздумай распускать нюни, новенькая, – бросил Грейс как можно более небрежно, снова сделавшись пунцовым, и пролистал свою книжку. – Ладно, пора подыскать тебе вакантное местечко.
– Поздравляю! Теперь можно официально объявить: ты самое бесполезное существо на свете, Джеремия Рейс.
Я тяжело опустилась
– И что мне с тобой делать? – взвыл он удрученно. – Ты абсолютно ничего не умеешь! Ни готовить, ни стирать, ни охотиться, ни оказывать первую помощь… Я даже боюсь назначать тебя помощником Франки, хотя там всего-то и нужно таскать колбы да карандаши. Ты ведь угробишь его лабораторию, которую мы и так сооружали целый месяц! – Грейс неприлично выругался, утомленно массируя виски. – Как ты вообще выжила?
Действительно: как? Ведь Грейс был прав: мы прошлись по всем ответственным пунктам, где в лагере было место. От строительства ограждения до кухни – и ничего из этого не подходило. Я боялась крови, у меня с легкостью мог подгореть даже салат, и я запросто могла сжечь душевую – и для этого мне даже не нужно было вставать с постели.
Это выглядело отличным поводом уйти из лагеря и отправиться в Орегон. Но я не успела озвучить это на радость Грейса, как отвлеклась на Тото, идущего мимо со снайперской винтовкой на шее. Почти такая же была у Криса. А еще на траве рядом с Барби, когда она тренировалась, лежал «люгер». Из-под рубашки Грейса же торчал серебристый револьвер… У всех четверых было оружие, которое понадобится и мне.
– А что насчет того, чтобы присоединиться к вам? – озарило меня. – К разведке или охране. К таким, как ты, Крис, Барби…
Я не смогла закончить, потому что Грейс громко расхохотался.
– Ты новенькая, Джейми. Тебя здесь никто не знает и не доверит носить оружие. К тому же ты едва ли умеешь стрелять…
– С чего ты решил, что не умею?
Брови Грейса многозначительно поползли вверх.
– Потому что твоему умению не уметь ничего позавидовала бы даже амеба.
С этим было не поспорить. Но если бы у меня появилось оружие… Оно повысило бы мои шансы. Смогу ли я тогда дойти до Орегона невредимой?
– Оставь эту затею, – сказал мне Грейс, будто читал мои мысли. – Ничего не получится.
Но он был не прав. Я увидела Криса Роуза, возвращающегося из леса с охоты, и придумала. Подорвавшись со скамьи, я побежала к нему под протестующие возгласы Грейса.
– Надо поговорить!
Крис замер, заинтригованный, и я протараторила:
– Я хочу быть в вашей команде… В смысле, в твоей. Хочу ходить на вылазки, заниматься охранной и бла-бла-бла. Я все равно больше ни на что не гожусь.
– И что заставило тебя думать, что ты сгодишься в самом ответственном деле МЗВ? – недоуменно спросил Крис. – Для «бла-бла-бла» и защиты?
Я сдержанно кивнула. Я не видела Криса со вчерашнего дня и, застав его сейчас, словно разглядела по-новому.
Голубые глаза. Терпкий, морозный запах с примесью лосьона после бритья и мандаринового шампуня. Им пропиталась кожа Криса настолько, что я ощущала его даже на расстоянии вытянутой руки. Шероховатые отметины на лбу и под шеей, грубые ладони в не менее грубых перчатках.