20 000 лье под водой
Шрифт:
Мало того, на борту фрегата находился Нед Ленд, король гарпунеров. Этот уроженец Канады был искуснейшим китобоем, не знавшим себе равных. Ловкость и хладнокровие, смелость и сообразительность сочетались в нем в равной степени. Неду Ленду было около сорока лет. Это был рослый и крепкий, суровый с виду мужчина, необщительный и вспыльчивый; с его лица не сходило выражение непреклонной воли и целеустремленности. По твердости руки и верности глаза король гарпунеров один стоил целого экипажа.
Канадец – тот же француз, и надо сказать, что Нед Ленд, несмотря на свой суровый нрав,
Я охотно слушал его рассказы о приключениях в полярных морях, но вот что меня удивило: Нед Ленд абсолютно не верил в существование гигантского нарвала и не разделял царившего на борту фрегата воодушевления. Когда я пытался заговаривать с ним об этом, он попросту умолкал.
Итак, нам предстояло обогнуть Южную Америку, миновать Магелланов пролив и, поднявшись вдоль западного побережья Американского материка, достигнуть северной части Тихого океана. Именно там в последний раз чудовище дало о себе знать.
Великолепным вечером 30 июля, спустя три недели после того, как мы покинули Нью-Йорк, фрегат находился у мыса Бланка, всего в тридцати милях от берегов Патагонии. Мы пересекли тропик Козерога; еще семьсот миль к югу – и перед нами откроется вход в Магелланов пролив.
Сидя с Недом Лендом на юте, мы толковали о всякой всячине, не сводя глаз с поверхности моря. Разговор, естественно, коснулся гигантского нарвала, но Нед вновь уклонился от обсуждения этого вопроса. Тогда я пошел напролом.
– В чем дело, Нед? – спросил я. – Почему вы не верите очевидным фактам?
Гарпунер взглянул на меня, прикрыл глаза, собираясь с мыслями, и наконец проговорил:
– Имею основания, мсье Аронакс. Если невежда верит, что в недрах земного шара обитают допотопные ящеры, – это еще куда ни шло! Но геологу и натуралисту такие сказки смешны. Я китобой и твердо знаю: как бы ни были велики и сильны эти животные, они не в состоянии пробить стальную обшивку парохода.
– Но ведь есть свидетели того, как бивень нарвала дырявил обшивку судов насквозь.
– Какие-нибудь деревянные скорлупки! – презрительно бросил канадец. – Но и этого я не видел своими глазами.
– Послушайте, Нед…
– Нет уж, профессор! Все что угодно, только не кит и не нарвал. Хотел бы я знать, почему даже вы считаете гигантское китообразное вполне реальным?..
– Факты! Просто сопоставляя факты, я убеждаюсь в существовании грандиозного организма, принадлежащего, как и киты, кашалоты или дельфины, к позвоночным и наделенного бивнем исключительной прочности. И заметьте, Нед, – продолжал я, – такое животное должно обладать невероятной физической силой, чтобы выдерживать давление воды на глубине нескольких миль.
– В самом деле? – прищурился Нед.
– Именно так. Давление морской воды на глубине ста метров составляет десять атмосфер, на глубине тысячи метров – сто атмосфер, а на глубине десяти километров, или двух с половиной лье, – тысячу атмосфер. Иначе говоря, если бы вам удалось опуститься
– Понятия не имею, господин Аронакс.
– Около семнадцати тысяч квадратных сантиметров. И на глубине десяти километров давление на него составило бы свыше семнадцати тысяч тонн. Иначе говоря, вас бы просто расплющило, как под гидравлическим прессом.
– Вот дьявольщина! – воскликнул гарпунер. – Видно, на этой твари обшивка из стали в восемь дюймов толщиной, как на кораблях-броненосцах!
– Представьте, какие разрушения может причинить такое существо, ринувшись со скоростью курьерского поезда на корпус судна! Ну как, убедились?
– Да-а… всякое бывает… – задумчиво произнес канадец, все еще не желавший сдаваться. – В одном вы убедили меня, мсье Аронакс: ежели подобные животные существуют, то они и впрямь должны быть сильны.
– Что за упрямец! А чем вы объясните случай с пароходом «Шотландия»?
– Тем… – Нед заколебался. – Тем, что все это сплошное вранье.
Разговор зашел в тупик, и я решил на время оставить гарпунера в покое.
5
Наудачу!
Шестого июля, около трех часов пополудни, «Авраам Линкольн» обогнул мыс Горн и взял курс на северо-запад. Уже на следующее утро винт фрегата пенил воды Тихого океана.
Теперь матросы глядели во все глаза – награда в две тысячи долларов прельщала каждого, за исключением, быть может, только меня. Но и я внимательно вглядывался в море, наспех обедал и беспокойно спал. И какое же волнение охватывало всех на судне, когда кому-либо удавалось заметить вдали фонтаны китов! Но все напрасно – это были всего лишь обыкновенные животные.
Погода стояла прекрасная, хотя время года было самое дождливое – ведь в Южном полушарии июль соответствует нашему европейскому январю; море было тихое, видимость отличная.
Нед Ленд по-прежнему скептически относился ко всей этой суете, предпочитая проводить свободное время в каюте. На мои упреки в равнодушии он неизменно отвечал:
– Ну рассудите сами, господин профессор, если эта тварь и в самом деле существует, много ли у нас шансов выследить ее? Мы ведь плывем наудачу, верно? Болтают, дескать, видели чудовище в северных водах Тихого океана. Так ведь с той поры прошло два месяца, а вы сами мне говорили: «Обладает, мол, неслыханной быстротой передвижения!» Стало быть, если наш нарвал не какой-нибудь там призрак, он уже далеко оттуда!
Мы и в самом деле шли наудачу. Но что оставалось делать? И все же, за исключением гарпунера, ни один человек на борту не сомневался в успехе.
Двадцатого июля мы снова пересекли тропик Козерога, а неделей позже оставили позади и экватор. Теперь фрегат взял курс на запад – к центру Тихого океана, так как наш капитан решил, что гигантского нарвала вероятнее встретить в глубоководных зонах. Фрегат прошел в виду архипелага Паумоту, Маркизских и Сандвичевых островов, пересек тропик Рака и направился в воды у берегов Восточной Азии.