20 лет
Шрифт:
– Придёшь к нам на свадьбу?
– Не думаю, что я подхожу для подобных мероприятий, - пробормотала я поверх кричащей из колонок музыки.
– Неправда. Мне было бы приятно увидеть тебя. Обидно, что тогда в сентябре ты меня так резко отшила. Я действительно хотела подружиться, сблизиться. Хотела понять, почему ты сторонишься людей, в чём причина. И знаешь, пусть ты и оттолкнула меня, кое-что мне всё-таки стало ясно.
– Да? Что же?
– Тебе не хватает ласки, заботы, но ты никого к себе не подпускаешь, потому что боишься быть обиженной. Скорее всего над тобой издевались в школе, у тебя никогда не было друзей, ты привыкла защищаться, с холодом относиться к любому, кто смеет хотя бы глянуть в твою сторону, не предполагая, что на самом деле человек, может, и в мыслях не имеет обидеть тебя.
– Я не боюсь быть обиженной, - ухмыльнулась я, удивленная услышанным.
– И в школе надо мной не издевались. Всё гораздо проще - я не люблю людей, потому не стремлюсь заявить о себе. Некому и незачем. То, что я могла бы сказать, вам не придётся по душе, следовательно, я молчу. А касательно одежды - у меня просто-напросто нет денег, чтоб одеваться иначе. Нет денег на косметику, на различные побрекушки, туфли, платья. Я одеваюсь, исходя из возможностей.
– Хорошо. Ну, допустим, когда ты идёшь покупать джинсы, почему бы не купить, вместо них, юбку? А вместо мужеподобных ботинок, в которых ты пришла, нормальные женские сапоги на каблуках?
– Потому что так практичнее. Какой-то бессмысленный, нелепый разговор выходит. Что за разница, как я одеваюсь? Я понимаю, что сейчас мало вписываюсь в обстановку, мне из-за этого уйти?
– Нет, я вообще не к этому вела, - отмахнулась она, хихикнув.
– А к чему?
– К тому, что тебе нужен парень. В отношениях ты б сумела раскрыться, посмотрела бы на себя, на жизнь иначе, но в том виде, в котором ты даже сегодня пришла сюда, парни не очень-то клюют на девушек.
– Ты считаешь, что у меня "недотрах"?
– Ну, что-то типа того. Многие в группе так считают.
Я удивлённо промолчала.
– Тут много классных ребят, познакомься с кем-нибудь. Это ведь Новый год, твою мать! Позволь себе каких-то чудес, напейся, расколбасся так, чтоб на утро стыдно стало. Будь раскованнее, общительнее, отвлекись от всех своих мыслей, дай волю эмоциям, чувствам. Люди потянутся к тебе, Кир. Увидишь.
– Ань, - заговорила я, выдержав долгую паузу, - ты когда-нибудь слышала о профессии плакальщика?
– Нет, а есть такая?
– непонимающе протянула она в такт попсовой иностранной песни.
– Да. Древняя профессия, существующая и в наши дни. Плакальщик - это человек, который плачет на похоронах за деньги.
– И что?
– Как считаешь, это правильно? Ну вот допустим, умер человек, собрались родственники, а слёз ни у кого нет, поскольку никто не любил умершего. Хорошо ли, что существуют такие люди, которых можно вызвать, заплатить им, и те искусственно создадут атмосферу скорби?
– Ты нормальная?
– возмутилась Аня, махнув длинными ресницами.
– Что за дебильные вопросы?
– Самые обычные вопросы. Так что?
– Не хочу сейчас об этом думать. Я пришла встречать Новый год, а не размышлять о похоронах.
– Помнишь я говорила, что у нас с тобой мало общего? Хочу, чтоб ты до конца осознала это.
– Да пошла ты. Больная, блядь, - бросила она и, резко поднявшись с дивана, прошла в другую комнату.
Да уж, удачное начало ночи. Какое-то время я продолжала молча глотать шампанское, когда же фужер стал пуст, встала с дивана и так же молча прошла в кухню. Народ, что курил там, переместился в зал. В полумраке можно было различить массивный светлый кухонный гарнитур, барную стойку, широкий стол на шесть человек, плазменный телевизор на стене. Я села на резной деревянный стул, посмотрела в окно. Вид выходил на противоположную от центрального входа сторону дома, и ничего, кроме растворявшихся в темноте неба сосен, в этот обзор не входило. Одиноко было жутко. Даже в новогоднюю ночь мне некуда и не к кому податься. В чём-то Аня, может, была права. Да, я и сама хотела отключить на время мозг, забыть, кто я, и без свойственных мне загонов отрываться в компании людей, с которыми в повседневной жизни меня мало что связывало. Не выходило. От множества голосов, хохота, гомона хотелось забраться в себя как можно глубже. Ни Аню, ни девушек в обтягивающих платьях, ни модно причёсанных мальчиков в дорогих
Выйдя в прихожую, влезла в чёрные ботинки, чёрный пуховик и, взяв с вешалки рюкзак, без огласки покинула квартиру. Вряд ли кто-то был способен заметить мой уход.
На улице стояла плюсовая температура, падал мокрый снег. Я не торопясь брела по незнакомому двору, слыша, как хрустит под ногами смесь из этого снега и грязного песка. Людей вокруг не было, зато со всех сторон доносились радостные восклицания и поздравления, музыка из окон домов. Где-то смеялись дети, где-то гремел телевизор, где-то в пьяном угаре уже выясняли отношения. Всё стабильно. Стандартно. Лишь мне в происходящем не находилось подходящего места, как, собственно, и во всей малоосмысленной жизни. Выйдя в военно-мемориальный парк, я прошла вглубь и села на мокрую скамейку с красной облупившейся краской. Часы на телефоне показывали 23:37. Позвонить маме с Кириллом? По тишине и голосу мама поняла б, что не всё у меня в порядке, а расстраивать её не хотелось. Пусть этой ночью обойдётся без расстройств. Я искренне желала, чтоб для них эта встреча Нового года осталась в хорошем смысле памятной. Без ругани, без обид, без оскорблений.
В 23:57 на телефон пришло смс. Писала Саша.
"С наступлением Нового года, Кир! Догадываюсь, что ты не особо рада этому событию, и, наверное, ждёшь утра, чтоб весь этот искусственный спектакль подошёл к концу, но я не могу проигнорировать и не поздравить тебя. Хочу сказать спасибо за то, что ты была в моей жизни. Спасибо за разговоры, за ночи. В компании тебя я не была одинока. Знаешь, если желания, загаданные в эту ночь, действительно исполняются, то у меня лишь одно. Я мечтаю, чтоб ты наконец нашла свой путь. Вернёшься ли ты к писательству, найдёшь ли новое занятие, встретишь ли дорогого тебе человека или, может, будешь с Климтом - неважно, самое главное, если при этом ты станешь счастливее, чем сейчас, то и я буду счастлива. Я жалею о том, что тогда так резко восприняла твой отказ на совместный побег, прости. То говорили эмоции, позже я переосмыслила твоё решение и пришла к тому, что, возможно, поступила бы так же. На самом деле ты сильная. Очень сильная, хотя сама об этом не догадываешься, только помни, что рано или поздно любые силы могут иссякнуть - постарайся не доводить себя до такого вот духовного и физического истощения. А ещё не плачь из-за всяких тварей, хорошо? Не стоят они твоих слёз.
Что касается меня, я снова с той девушкой, о которой тебе рассказывала. Живу вместе с ней на съемной квартире, днём читаю книги, ищу работу, вечерами готовлю ужины, по ночам восполняю естественные потребности и часто думаю о тебе. Помнишь, ты предложила поцеловаться, а я сказала, что не стану этого делать, так как не хочу потерять тебя? Если честно, я тогда здорово слукавила. Я боялась не того, что позже ты пожалеешь об этом и начнёшь избегать встреч со мной, а несколько другого. Я с трудом настраивала себя видеть в тебе просто друга. Дай я себе тогда хоть маленькую слабинку, точно влюбилась бы. Глупо в таком случае всё тогда вышло б, да? Поэтому, может, и к лучшему, что ты осталась, и наше общение прервалось на безобидной ноте. Не хотелось бы мне оставаться в твоей памяти навязчивой лесбиянкой, склоняющей тебя к противоестественным вещам. Прости, если чем-то обидела или проявила мало внимания. Не знаю, встретимся ли мы когда-нибудь - я мало верю в утопию, но если так случится, Кир, то помни, что я всегда буду рада выпить с тобой горячий чай и поговорить на далёкие от повседневности темы. С любовью, Саша".
Прочитав послание, я впала в забытьё. Странные одолевали чувства. Глаза наполнились слезами, внутри всё сжалось в один сплошной ком, но подобрать слова на ответное сообщение я не сумела. Мыслей было много, всё путалось, залезало одно на другое, выковыривая какие-то звуки, буквы, но собрать их вместе, выразить Саше ответные чувства не смогла, хотя всё сводилось к одной простой фразе: "Мне не хватает тебя". Ревность к тому же одолевала, что явно не было нормальным. Да, может быть, к лучшему, что всё обернулось именно так? Забери она меня с собой, вряд ли решилась бы бросить меня одну в чужом городе и вернуться к той девушке. А быть помехой мне не хотелось.