#20 восьмая
Шрифт:
— Простите, а вам не кажется, что это невежливо?
— Правда? — хмыкают из бизнес-класса. — Я сейчас прямо умру от горя.
Отворачиваюсь и смотрю в проход, прикрывая ладонью улыбающийся рот. Всё-таки наглость — это действительно счастье. Денис, отметив мою реакцию (закрытые глаза и трясущиеся в смехе плечи), с разобиженным видом начинает разглядывать розовые облака в иллюминаторе. «Боинг» набирает высоту, и я вдруг впервые получаю удовольствие и от полета, от того факта, что за меня заступились. Мама всегда говорила, что мне нужна твёрдая рука. И мой Макс это знает.
Между тем в салоне начинается движение. Мои лёгкие поглощают
— Что вы будете? — вежливо спрашивает девушка в форме.
— Мне коньяк. Какой у вас лучший? — тут же вклинивается сосед.
— Разрешите начать с дамы? — Стюардесса улыбается вежливой, но прохладной улыбкой.
Сосед Денис тут же тушуется.
— А, ну да… — И начинает разыгрывать передо мной джентльмена: — Что хочет дама? — Он наклоняется через разделяющее нас кресло, обозревает бутылки с разнообразной выпивкой. — Бренди, водка, виски. Хотя я всё-таки рекомендую коньяк. Тут вроде неплохой есть.
Ещё бы он не плохой: на тележке стюардессы красуется VSOP.
— Апельсиновый сок, пожалуйста, — говорю я. Стюардесса протягивает мне аккуратно наполненный стаканчик и поворачивается к Денису:
— А вам, молодой человек?
— А я своих пристрастий никогда не меняю, — важно отвечает тот. Девушка в форме наливает ему коньяк, который Денис тут же и выдувает одним залпом. При этом его острый, гулящий в шее кадык неприятно дёргается, и я отворачиваюсь. По запаху чувствую, что сосед наклоняется ко мне.
— А вы… — снова заводит он шарманку своего словоблудия.
— Простите, — холодно говорю я. Открываю сумку, достаю iPod, наушники и закрываю глаза.
Кажется, музыка убаюкала меня — я очнулась, когда услышала голос, искажённый динамиком:
— Дамы и господа, сейчас вам предложат сувениры из зоны «Duty Free». Все наши товары есть в буклете.
Порядочно подгулявший Денис начинает судорожно озираться вокруг, пытаясь сообразить, где лежит реклама. Сказать ему? Но тогда он вообще от меня не отстанет. И я протягиваю руку, чтобы показать ему пример: все буклеты нашего ряда заправлены в аккуратные сеточки, прикрепленные у переборки, отделяющей нас от бизнес-класса. Денис тут же выхватывает свой журнал и начинает его изучать. А я отлистываю на последнюю страницу, где под заголовком «Duty Free» первым номером идёт парфюм (надо будет Тане купить, чтобы отблагодарить её за поездку), солнцезащитные очки (о, моя страсть!) и — игрушки. Я приглядываюсь к брелоку за шестнадцать евро. На кольце красуется белый маленький «боинг» с надписью «SAS». Судя по описанию, у самолёта двигаются крылышки. Прелесть. Порывшись в сумке, достаю кошелек. Подплывает стюардесса с тележкой.
— Что-то заинтересовало? — ласково спрашивает она у меня.
— Да. Вот этот самолётик. И еще духи, «Opium», для моей подруги, — поймав её удивленный взгляд, зачем-то объясняю я.
Стюардесса кивает и протягивает мне две коробочки. Духи прячу в сумку, а самолётик устраивается на моей ладони. «Это для Макса, — думаю я, — ему точно понравится». А в процесс покупок уже вмешивается неукротимый Денис, закупая сразу три бутылки «Hennessy». Пытается перехватить мой взгляд (мол, впечатлена ли я его выбором?). Но я делаю вид, что не замечаю его потуг. Стюардесса отходит к другому ряду, я готовлюсь снова вставить наушники. И вот тут происходит то, что я чувствовала и подозревала. Из бизнес-класса на меня надвигается длинная тень с запахом «Fahrenheit». Вздрагиваю, и
— Забавно, — звучит сверху задумчивое. — Вам, очевидно, нравится, когда я вам в ноги кланяюсь?
Поднимаю голову, готовясь дать «Лёхе» отпор по всем статьям. В это время Андреев буквально стекает на корточки вниз, и мы сталкиваемся глазами. У Андреева они прозрачные, как стекло, за которым я вдруг прозреваю искры, разгорающиеся в очень опасное пламя. Когда в минуты близости Макс смотрел на меня, мне всегда представлялось, что меня укутывают в тёплый плед и усаживают к камину. А зрачки Андреева обманчиво легко протянули мне руку, готовясь сдёрнуть меня в самое пекло. Я непроизвольно сглатываю. Мне категорически не хватает воздуха. Андреев же, как ни в чём не бывало, спокойно кладёт наушники на мои колени, и, не опираясь на спинку моего сидения, легко встает. Наклоняю голову и стискиваю в руке самолётик. Мне жарко. Нет, мне холодно. Нет, я должна сейчас встать и уйти. Нет, я ничего не должна ему!
— Молодой человек, вас как зовут? — между тем спрашивает кого-то Андреев.
«Ах, так он не ко мне шёл?» Мне сразу становится легче.
— Де-Денис, — почему-то отвечает сосед.
— Очень хорошо, Денис, — ведёт голос Андреева. — А меня зовут Алексеем Михайловичем. Вы, как я понимаю, на саммит? Так?
— Да, — теперь Денис сглатывает. — А вы кто?
«Бабник он!»
— А я руководитель вашего круглого стола. — Перед моим носом возникают ухоженные мужские пальцы, причём между указательным и средним зажата визитка Алексея Михайловича. Денис с пьяной самоотверженностью вцепляется в неё. Пробегает глазами и вскидывает на «Лёху» восхищённые глаза.
— Очень, очень приятно, Алексей Михайлович. У меня к вам столько вопросов. Я как раз хотел к вам на круглом столе подойти. — Денис начинает судорожно рыться в карманах. Потом заливается краской: — А я… а мои в сумке… и я...
— Ничего страшного, — барским тоном начальника, выдающего бонус, отвечает Андреев. — Потом мне отдадите. А пока не окажете мне одну любезность? Не посидите за меня в бизнес-классе? А то у меня там вещи.
— И — что? — Денис не догоняет. Зато догоняю я.
— К сожалению, не получится, — медовым (но дрожащим) голосом объявляю я. — Стюардесса не пустит в бизнес-салон пассажира из эконом-класса.
— Правда? — тут же сдувается Денис.
— Да ладно, — лыбится «Лёха». Его длинные ноги делают шаг к переборке, и он зовёт: — Аня, Анечка, подойдите сюда.
В «coach» вспархивает стюардесса.
— Да, Алексей Михайлович? — поёт она, преданно глядя на Андреева.
— Анечка, можно Денис посидит на моём месте?
— Можно, — сдаёт меня Анечка.
— Спасибо, дорогая. И VSOP Денису налейте, — повелевает Андреев.
«Нет слов. Ваще. Так говорит Сиротина». Мне остаётся только подпереть дрожащей рукой подбородок, в другой сжать самолётик и беспомощно наблюдать, как окрылённый Денис чешет за переборку. А «Лёха», изгнав нежеланного свидетеля, преспокойно садится рядом.
— Ну привет, Ларионова, — в своей интимной манере весело начинает он, и кладет ладонь рядом с моим подлокотником.
— И снова здравствуйте, — холодно отвечаю я, убирая локоть подальше.
— И эта вся твоя благодарность за спасение от пьяного насильника? — Андреев улыбается.
— А мы что, уже на «ты»? Мы же с вами вроде как на брудершафт не пили.
Андреев задумчиво оглядывает меня:
— Хорошо, Лена. Как и Денис, можешь обращаться ко мне на «вы» и по имени-отчеству.