200 дней на юг
Шрифт:
2 октября, понедельник. Продинамленная стрелка
Сегодня я в третий раз в своей путешественнической жизни не являюсь на назначенную мной же самим стрелку. Первые два случая были таковы: 1) в 1999 году, просидев неделю в батумской темнице, мы ввосьмером не явились на стрелку в городе Алеппо, на которой ждал нас только один лишь
В.Шарлаев; 2) однажды я не принял участие в самоходном пешем походе по льдам Иваньковского водохранилища, опоздав на элеткричку. И вот настал третий позорный факт моей биографии: в стрелочное утро мы находились
Автостоп был нетруден. По извилистой горной дороге тащились медленные тяжелогружёные машины с бутылками от кока-колы (обратно, навстречу нам, они тянулись уже с полными). Водители были добродушны и денег не просили. Мосты были не подводными, а надводными (у каждого моста стояла хижина со сторожем). Пейзажи были красивые: горные серпантины, эвкалипты, реки, водопады, а в долинах — стада коров, блестящие на солнце металлические крыши, свежий ветерок, райская земля! В церквях нас не запирали, в городах можно было выпить стаканчик чая с булочками, машины шли одна за другой. Но, несмотря на такие хорошие условия, мы проехали за день всего чуть больше трёхсот километров и к наступлению ночи оказались на некоей освещённой бензозаправке. Может быть, судьба улыбнётся нам, и мы наконец уедем в ночь, познав тайны эфиопского ночного автостопа?
Все ночные попутки везли в своих кузовах живых коров. Но даже те их них, которые стопились, не хотели нас брать. Например, вот так: грузовик проскакивает мимо, но, поздно заметив нас, выруливает обратно (слышно по шуму) и опять выявляется из-за поворота, из темноты; останавливается напротив, водитель выбегает нам навстречу:
— Мой брат! Могу ли я помочь тебе?
— Конечно! Мы едем в Аддис-Абебу, но нам нечем платить!
— О, это невозможно! нам запрещено брать пассажиров!
Долго в темноте разворачивается назад и уезжает в Аддис-Абебу. Некоторые водители уверяли нас, что по законам Эфиопии в кузове может ехать не более чем 1 человек, а большее население кузова запрещено.
В полночь пошли спать, так и не уехав, и заночевали в палатках на краю поля.
3 октября, вторник. Эфиопская культура
В семь утра мы выползли на утреннее шоссе, надеясь хоть сегодня прибыть в Аддис-Абебу. Оставалось всего 250 километров! От Ярославля до Москвы столько же, и обычно всего за четыре часа это расстояние проезжается автостопом. Здесь — вроде бы столица близко, машин много, дорога асфальтовая, но мы не уложились даже в сутки.
Нас подобрал на грузовике умный, бескорыстный водитель, который здорово улучшил всё наше отношение к эфиопской нации в целом. Приятно, что есть в Эфиопии такие водители. Не только не просил денег, но и угощал нас, и общался с нами; на одном из редких дорожных постов пропустил нас вперёд, чтобы мы прошли пешком, а сам следом подъехал на машине: оказывается, и впрямь на некоторых постах водителей штрафуют за пассажиров в кузовах!
На одной стоянке нас, вылезших из кузова, окружили продавцы эфиопских шерстяных шапок, громко возглашая:
— This is Ethiopian culture! (Эфиопская культура!)
…В высотных горах текли прохладные ручьи, пахло сыростью из тоннелей, которыми были прорезаны (о чудо техники) высочайшие эфиопские горы, шумели от ветра леса, а на самом высоком перевале, выше облаков, стояли на ветру замёрзшие монахи, босые, с большой иконой и крестом, и ждали подаяния.
— Самое
Кстати, собирание денег на дороге — одно из любимых занятий эфиопских монахов и священников, и нам уже неоднократно попадались такие сборщики с крестами и иконами, но сейчас нам особо запомнилось то, что эти забрались на высочайший перевал.
Как читатель уже понял, сегодня нам опять не удалось достигнуть Аддис-Абебы. Попрощавшись с добродушным водителем в 70 километрах от эфиопской столицы, мы шли пешком по очередному городку, слушали звонкое юкание детей и выбирали место для палатки. Африканское путешествие неторопливо продолжалось.
А в это время в мире что-то происходило! Сперва в Москве произошёл очередной взрыв, затем утонула подводная лодка «Курск», потом сгорела и перестала работать Останкинская телебашня; в Югославии случился переворот, в ходе коего свергли Милошевича; в Сиднее открылась очередная Олимпиада; но об этих всех событиях мы узнавали значительно позже, из пересказов местных жителей и от редких посольщиков или соотечественников. Мир жил своей быстрой и активной жизнью, а мы выбирали место для ночлега в самой окраинной мировой привинции, и варили картошку на костре, а полторы сотни эфиопов, столпившись вокруг, созерцали нас, и для них это созерцание было интереснее и важнее, чем для нас — все взрывы, подводные лодки, перевороты и телебашни, вместе взятые.
4 октября, среда. "Новый цветок". Новости хорошие и плохие
Двенадцать градусов тепла — таков абсолютный минимум температуры, измеренный нами на трассе во время всего африканского путешествия, и этот минимум был замерен именно сегодняшним утром. Сыро, ветер, дождь; мы надели на себя все комплекты одежды и ехали в Аддис-Абебу в кузове грузовика с землёй.
Аддис-Абеба, один из крупнейших городов Африки, был основан сравнительно недавно — в конце XIX века — королём Менеликом Вторым (тем самым, о котором писал русский путешественник Булатович в книге "С войсками Менелика II"). Аддис-Абеба — в переводе с амхарского "Новый цветок" — расцвела в центре Эфиопии, в горной долине на высоте 2400 метров над уровнем моря.
Бедный эфиоп, житель северных голодных провинций, посетив свою столицу, должен быть просто потрясён огромной величиной города, обилием транспорта (машин, таксистов и автобусов), электрическим светом, витринами магазинов, где продаются товары всех буржуинских стран за космическую цену, высокими домами, широкими проспектами центральной части города, светофорами, банками и кафе. Вершина цивилизации, подумает такой человек.
А житель далёких буржуйских стран, пройдя по Аддисе пешком (а не на такси), будет тоже потрясён — невероятным бомжизмом этого города. Не меньше миллиона нищих и калек, живущих просто на улицах, или в лачугах величиной с собачью конуру, грязных, больных, прокажённых, покрытых язвами, со всеми возможными деформациями рук и ног или вообще без таковых, с детьми или без, в бинтах или с гнилыми язвами, сидящих на мостовой или передвигающихся в ожидании монет, которые подадут им другие, более обеспеченные люди. А вот по главной улице гонят стадо овец, и, пока его перегоняют через дорогу, машины пережидают его. Ну и столица, — подумает белый мистер.