2010: ОДИССЕЯ-2
Шрифт:
Но нет худа без добра. Если бы наши китайские друзья не застали нас врасплох, ты не услышала бы меня еще месяц. Теперь я буду разговаривать с тобой каждые два дня.
Первое время мне пришлось нелегко, но я постепенно обживаюсь. Знакомлюсь с кораблем и людьми, учусь «ходить». Мне хотелось бы подтянуть свой убогий русский, но все упорно говорят со мной только по-английски. Какие же мы невежды в иностранных языках! Мне иногда стыдно за наш американский языковый шовинизм… Английский здесь знают все, но по-разному. Саша Ковалев, например, смог бы работать диктором Би-би-си. Единственная, кто говорит с трудом, — это Женя Марченко,
Кстати, о несчастных случаях. Очевидно, и Женя побывала в тяжелой аварии. Хотя пластическую операцию ей сделали блестяще, заметно, что у нее был сильный ожог. Она — любимица команды. Все относятся к ней — нет, не с жалостью, а с какой-то особенной теплотой. Наверно, тебе интересно, как мы ладим с капитаном Орловой. Она мне по душе, но лучше ее не злить. Во всяком случае, ясно, кто здесь по-настоящему главный.
Ты должна помнить Руденко, нашего бортврача, — они приезжала два года назад в Гонолулу. И понимаешь, почему мы зовем ее Катериной Великой…
Но довольно сплетен. Буду ждать твоего ответа, а девочкам передай, что поговорю с ними в следующий раз. Целую вас всех. Очень скучаю по тебе и Крису. И обещаю — больше никогда не уеду…
В динамике зашипело, потом искусственный голос проговорил:
«Передача номер 432/7 с борта космического корабля „Леонов“ окончена». Когда Каролина выключила звук, дельфины нырнули в бассейн и бесшумно понеслись к океану.
Кристофер увидел, что его друзья уплыли, и заплакал. Мать взяла сынишку на руки, но он еще долго не успокаивался.
Глава 8
Прохождение
На экране застыл образ Юпитера: клочья белых облаков, пятнистые оранжево-розовые полосы и злобный глаз Большого Красного Пятна. Лишь четверть диска скрывалась в тени; она-то и притягивала взгляды. Там, в ночном небе планеты, китайский корабль летел навстречу своей судьбе. «Это абсурд, — думал Флойд. — За сорок миллионов километров мы все равно ничего не увидим. Да нам и не нужно видеть, мы все услышим по радио».
«Цянь» замолчал два часа назад, когда антенны дальней связи спрятались под защиту теплового экрана. Работал лишь всенаправленный маяк корабля, и его пронзительный радиозов — «бип! — бип! — бип!» — разносился над океаном титанических туч. Сигнал шел от Юпитера более двух минут; за этот срок «Цянь» мог давно уже превратиться в облачко раскаленного газа.
Сигналы затухали, теряясь в шумах. «Цянь» затягивала непроницаемая плазменная оболочка.
— Смотрите! — крикнул Макс по-русски. — Вот он!
У самой границы света и тени Флойд увидел крохотную звездочку, вспыхнувшую там, где никаких звезд быть не могло, — на затемненном лике Юпитера. Она казалась неподвижной, хотя Флойд знал, что ее скорость — около ста километров в секунду. Она разгоралась, уже не была безразмерной точкой, начала удлиняться. Искусственная комета неслась по ночному небу Юпитера, волоча за собой тысячекилометровый огненный хвост. Антенны «Леонова» уловили последний сигнал маяка, потом в динамиках осталось лишь бессмысленное радиобормотание Юпитера — один из голосов космоса, не имеющий ничего общего с человеком или его творениями. «Цянь» онемел, зато перестал быть невидимкой. Вытянутая искра все дальше уходила во тьму. Скоро она скроется
Искра погасла. «Цянь» обогнул край планеты и несся сейчас над ее обратной стороной. Пока он не появится вновь, примерно через час, нет смысла смотреть и слушать. Экипажу «Цянь» этот час покажется очень долгим…
…Но очень коротким — Василию Орлову и Саше Ковалеву. Моменты возникновения и исчезновения искры, доплеровское смещение сигнала позволяли рассчитать новую орбиту китайского корабля. Компьютеры «Леонова» уже переваривали информацию и, основываясь на различных моделях атмосферы, прогнозировали время выхода «Цянь» из-за планеты. Василий выключил дисплей и повернулся во вращающемся кресле.
— Он появится не раньше чем через сорок две минуты. Все свободны.
Увидимся через тридцать пять минут. Ну, уходите, — добавил он по-русски. Все без особой охоты покинули рубку, однако, к неудовольствию Василия, уже через полчаса собрались опять. Но он не успел как следует отчитать товарищей за недостаточную веру в расчеты, когда из динамиков вырвалось знакомое «бип! — бип! — бип!» радиомаяка «Цянь». Разразилась овация — к ней присоединился даже озадаченный собственной ошибкой Василий. Ведь здесь, в глубинах Вселенной, они были не только соперниками. Они были прежде всего космонавтами — «посланцами человечества», выражаясь гордыми словами первого договора ООН по космосу. Если они и не желали китайцам победы, никто не хотел, чтобы с ними приключилась беда.
Была, возможно, и другая причина. «Цянь» продемонстрировал, что аэродинамический маневр возможен не только в теории. Данные по Юпитеру подтвердились, его атмосфера не таила в себе неожиданной и, возможно, смертельной угрозы.
— Думаю, — сказала Таня, — мы должны их поздравить. Хотя вряд ли они подтвердят получение радиограммы.
Василий Орлов с откровенным недоверием глядел на дисплей.
— Не понимаю. Они должны еще быть за Юпитером! Саша, мне нужен их доплер.
После новой консультации с компьютером он негромко присвистнул.
— Что-то не так. Они на орбите, да, но она не ведет к «Дискавери».
Их траектория проходит вдали от Ио; через пять минут у меня будут точные данные.
— Все равно они на орбите, — сказала Таня. — Ее можно всегда скорректировать.
— Если у них хватит топлива, а в этом я сомневаюсь.
— Значит, мы еще можем их опередить.
— Не обольщайся. Нам лететь еще три недели. За это время они сделают десяток витков и выберут оптимальный для встречи.
— Опять-таки, если хватит топлива.
— Разумеется. Но мы можем только предполагать. Они говорили по-русски, быстро и взволнованно, так что Флойд многое не понял. Когда Таня, сжалившись над ним, объяснила, что китайцы просчитались и направляются теперь к внешним спутникам, Флойд сказал:
— Значит, они в беде. Что, если попросят помощи?
— Они? Нет, они слишком горды. В любом случае мы бессильны. Даже будь у нас лишнее топливо…
— В самом деле. Но как объяснить это тем девяноста девяти процентам человечества, которые понятия не имеют о законах небесной механики? Василий, когда у вас будет их окончательная орбита, дайте мне ее, пожалуйста. Пойду к себе, поработаю дома.