2012 Хроники смутного времени
Шрифт:
— И чего? — не понял паузы Валера.
— Ты что, не знаешь? — удивился Вячеслав.
Валера пожал плечами, и Вячеслав продолжил:
— Тыловики автоколонной уходили, из Владикавказа на Ставрополь. Керосин для транспортных самолетов у них еще в июне растащили, вот они автоколонной и ломанулись со всем скарбом, так сказать. А под самым Ставрополем их, разумеется, встретили. Причем сразу четыре региональные преступные группировки. Четыре, представляешь! Армейские консервы, концентраты, запчасти всякие, они ведь сейчас в такой цене… Короче, там такое творилось, что я тебе здесь, за столом,
— Подожди, они что, без оружия шли? — вытаращил глаза Палыч.
Мужчины за столом все, как один, грустно улыбнулись.
— С оружием, конечно. Но, согласно приказу МО РФ, это оружие было в разобранном виде упаковано в специально опечатанные московской комиссией ящики. Чтоб не провоцировать экстремистов на нападения. И во всех СМИ об этом заранее объявили. Понимаешь тему?..— Вячеслав налил себе полный стакан сока.
— Не понимаю,— честно ответил Игорь.
— Да продали Россию, что тут понимать,— отозвался сосед Палыча, рослый майор-пограничник.— Мне сейчас дай команду—«Наведи порядок, майор Ширко!» — так я за десять дней его наведу, с одной только своей ротой беременных недоносков. Но ведь не дают такой команды, гниды тыловые!..
Майор с тоской поднял огромные ручищи, а потом решительно выпил.
Я покосился направо и, немного подумав, слазал вилкой в кастрюлю за еще горячей картошкой. Но когда я несмело понес парящую картофелину в тарелку своей соседки, Алена Семеновна чутко отвлеклась от беседы с Валерой и замахала на меня руками:
— Что вы! Я худею! Нет-нет! Никакой картошки!
Я понятливо кивнул и положил эту картофелину себе. Поскольку Алена Семеновна все еще смотрела на меня выжидающе, пришлось задавать ей необязательный вопрос:
— А давно вы худеете ?
— Целый час! — с готовностью отшутилась она, с торжествующей усмешкой оглаживая себя по пышной груди.
— Уже заметно! — обнадежил я.
— Правда? — захихикала она, прикрывая рот ладошкой.
— Ну да. Глаза у вас голодные.
Она задумалась, потом нахмурилась и наконец разочарованно отвернулась к Васильеву.
Антон опять через стол улыбнулся мне одними глазами и негромко сказал:
— Слушай анекдот, тезка. Возвращается муж из командировки, открывает дверь в спальню, а там его друг и жена занимаются любовью. Муж в сердцах хватает пистолет и стреляет в друга. Наповал. Жена поднимается, грациозно подходит к будуару, берет помаду, красит губы и с легким вздохом говорит: «Эдак ты всех друзей растеряешь!»
Я ухмыльнулся и задумчиво взглянул на Алену Семеновну. Мне уже давно было плевать на несчастного капитана Ивашкина, отсиживающего на гауптвахте за грехи своей несносной супруги,— я не мог разобраться в своих ощущениях.
— Новости! Новости! — закричала вдруг медсестра,тыча вилкой в телевизор, доселе беззвучно вещающий на Первом канале.
Вячеслав неспешно, с каким-то гадливым выражением на лице, поднял телевизионный пульт и несколько раз нажал на сенсоры, выставив уровень звука до различимого. Аккуратно причесанный диктор приветливо улыбнулся нам всем и сказал:
— Здравствуйте!
По экрану пошли панорамы нью-йоркских авеню, и все жадно принялись рассматривать непривычно целые, яркие витрины и толпы улыбающихся, счастливых людей.
— Живут же люди! — выразила общее мнение Алена Семеновна.
— Да ладно, у них на границе с Мексикой сейчас такая же херня происходит,— тут же вступился за родину Васильев.
Поддерживая Валеру, появившийся на экране диктор с фальшивой скорбью в голосе сказал:
— К сожалению, волна стихийных беспорядков и
погромов докатилась также и до Соединенных Штатов
Америки. Сейчас вы увидите эксклюзивные кадры,снятые нашим специальным корреспондентом во время вчерашних массовых погромов на юге США.
По экрану пошло мельтешение из перекошенных лиц и горящих зданий, сопровождаемое криками разной степени экспрессивности.
— Ну, там хотя бы не стреляют,— разочарованно заметил Палыч.
— Стреляют везде,— поправил Вячеслав.— Просто оттуда, где стреляют, корреспонденты с телекамерам не часто возвращаются.
Следом пошел сюжет про разграбленный в Лондоне автосалон, и на экране появился плачущий хозяин который, если верить российскому переводу, отчаянно проклинал правительство своей страны за то, что оно оказалось не способно защитить его машины от толпы погромщиков.
— Я разорен! Я полностью разорен! Теперь у меня нет ничего! — надсадно орал в микрофон несчастный коммерсант, а камера тем временем показывала нам бессмысленно покореженные модели известнейших и дорогущих автомобильных марок.
— Чего бы ему, лоху, было не продать это добро пораньше и не свалить с деньгами? — удивился кто-то из ребят в камуфляже.
— Да уж! Самые большие лохи на свете — это те, кто имеет деньги, но не имеет счастья,— негромко сказала медсестра, и я понял, что совершенно напрасно недавно упрекал ее, пусть и мысленно, в тупости.
Тут Первый канал отвлекся от зарубежья, и по экрану пошла подборка региональных сюжетов. Нам показали процедуру открытия электронной библиотеки в селе Горелово Псковской области, два сюжета про освящение — новой атомной подлодки в Северодвинске и музея в Калуге, а также сюжет про визит президента в Анадырь на закладку первого камня в фундамент местной очистной станции.
— Президент у нас молодец, далеко смылся,— одобрил Палыч.
— Да уж… Главнокомандующий, бляха-муха… — хмыкнул Вячеслав.
— Да он, может, не в курсе,— заступился за президента Антон.— Может, ему, как и нам, докладывают только про погромы в Америке и открытие библиотеки в селе Горелово.
. Ну и нахрен он тогда нам нужен, такой красивый?! — злобно рявкнул Васильев, и я увидел такое разочарование на его исцарапанном и битом лице, что рука моя сама потянулась за бутылкой водки.
— Да знают в Кремле всё, что надо! — успокоил собравшихся Вячеслав.— Просто играют в какие-то свои игры, сферы влияния делят или еще чего…