2012. Танго для Кали
Шрифт:
– А как, по-твоему, они появляются? – спросила Татьяна.
– Как нам сейчас известно, – продолжил он, как если бы читал лекцию, – круги появляются как следы от пролетающих над полем плазмоидов. Они своими электромагнитными колебаниями создают вихри, от которых колосья и сворачиваются. По крайней мере, у нас есть видео, где заснят процесс образования кругов.
– Невероятно! – Татьяна повернулась к нему, машина вильнула.
– Эй, осторожнее! – рассмеялся Чёрный и задал встречный вопрос: – Скажи, а в это время года у вас появляются формации на полях?
– Конечно. Они у нас имеются почти круглый год. – Она хвастала, довольная,
– Вот бы застать! – Антон мечтательно завёл глаза.
– Да! – тут же отозвалась Таня. – Кстати! Мне тут на днях показали новый круг – первый круг этого года. Это недалеко, миль сорок от дома, под тем же Солсбери. Можем завтра съездить, посмотришь воочию. Там красотища: живописное место, панорама, шикарный вид с холма, а внизу ещё и рисунок на поле.
– Давай, – обрадовался Антон. – Если успеем. Я только за.
– Постараемся. Пока что у нас впереди Бирмингем, здесь движение плотное. – И Таня внимательно уставилась на дорогу.
Действительно, наступило самое пиковое время утра, в обе стороны двигался плотный поток, но пробок не наблюдалось. Дисциплинированные англичане старались не нарушать правил и не создавать себе лишних проблем. Чёрный смотрел в окно и удивлялся, насколько ухоженным выглядел раскинувшийся перед ним пейзаж. Всё казалось игрушечным: карманные чистенькие домики, аккуратные поля и луга, он ожидал, что ближе к северу на лугах окажутся и такие же аккуратные, постриженные овцы. Это было красиво, но очень уж непривычно.
Люминос думал долго, прежде чем решился на общий сбор. Он просчитывал будущие расклады и так и этак, меняя внешние условия, меняя степень активности, меняя даже уровень связей внутри команды, и всё равно не получал удовлетворительного прогноза. Перспективы группы, о которых напомнила ему шальная Ксю, вырисовывались печальными. Он пришёл к выводу, что единственным выходом, позволяющим рассчитывать на развитие в дальней перспективе, а не только на мелькание на телеэкране ещё пару лет, остаётся изменение внутренних принципов организации. И с этими выводами нужно было ознакомить всех. Конечно, в другие города он мог лишь разослать развёрнутое изложение своих идей, но москвичи могли собраться и обсудить на месте.
Он прикинул, в какой день это собрание окажется наиболее удобным, и взялся за телефон.
– Ой, а у меня как раз книжка в спецхране заказана, – отозвалась Ирина. – А там по моей части что-нибудь будет нужным? Без меня точно нельзя обойтись?
– Именно по твоей – нет. Я хотел бы обсудить организационные вопросы.
– Тогда можно без меня, а? Консультацию если кому – я всегда готова, ещё какой конкретный вопрос, посчитать что. А организация – не моё это совершенно. Как решите, пусть так и будет.
– Ладно, иди в свой спецхран, – смирился Леонид, понимая, что ничего не добьётся. Никакого понятия о дисциплине вообще не заложено и никогда не было заложено в неманских головах. Придётся и это менять тоже, но не сразу. Это потом. Сначала должна быть структура.
– Хорошо, буду, – отозвались Калина и Баал.
– Обязательно, я тоже думаю, что давно пора что-нибудь всем менять – протараторил Онил.
До Лохматого он просто не дозвонился, телефон был выключен или вне зоны, видимо, тот опять пропадал в своём любимом зимнем лесу. Night
– Слушаем, – изрёк Калина, когда они собрались, как водится, наверху. – Что ты хотел нам сообщить?
– Я размышлял о наших целях и о нашем сегодняшнем положении, – начал Люминос. – И пришёл к некоторым заключениям, мне хотелось бы, чтобы вы их услышали.
Баал и Калина молчали, ожидая его дальнейших слов.
– Мы слушаем, – отозвался Онил.
– Несколько лет назад мы приняли решение легализоваться и заявить о себе как об исследовательской группе. Мы вышли в Интернет и получили некоторую известность, – продолжил Леонид, – в достаточно узком кругу. После того как мы освоили телеэфир и особенно после выхода книг, наша популярность возросла на порядки. Но это никак не отразилось на принципах нашей работы, изменение внешнего положения не сопровождалось внутренними изменениями. В результате образовался большой разрыв между тем, как представлена наша деятельность для сторонних лиц, и тем, чем она является на самом деле. О нас сложились легенды, но мы-то пока живые и настоящие. А эти легенды уже не позволяют увидеть нас за своей мишурой. Вместо статуса и авторитета исследовательской организации мы всё больше приобретаем статус поп-звёзд. Мне кажется, это не то, чего бы нам хотелось. Я неправ?
– Продолжай, – уронил Калина. – У тебя же есть позитивные предложения?
– Да. Мне кажется, нам нужно серьёзно задуматься о структуре группы. Сейчас она довольно аморфна, этого было достаточно для узкого круга общения и достаточно для наших исследовательских работ, но этого недостаточно для широкого взаимодействия с окружением, раз уж мы на него пошли. Представьте, что у зрителя или читателя возникает конкретный вопрос по какому-то конкретному информационному поводу, который он получил. Кому он может его задать? Допустим, это не простой зритель, а возможный коллега или представитель науки.
– У нас есть почтовый ящик, который не составляет труда найти, – заметил Мирон. – Письма, приходящие на него, доступны для всех членов руководства группы.
– Да, доступны, все прочтут письмо. И на этом всё кончится, потому что каждый будет считать, что на него ответит кто-то другой.
– Не всё так мрачно, но так иногда бывает, – согласился Калина.
– Дальше, насколько мы сами представляем, какая работа ведётся нашими людьми из других городов? Кто может сказать, чем сейчас занят Фрост? Или Шаман?
– Исследованиями, – тут же отчеканил Онил.
– Какими? И это Калининград, в котором находится, можно сказать, наш второй центр. Петербург вообще существует в отдельном режиме, мы узнаём о том, что происходит там, лишь в двух случаях: первый – «есть идея!» и последний – «результат проекта». Кто сможет ответить, если на почтовый ящик группы придёт вопрос, связанный с работой, которую ведут не в Москве?
– Что ты предлагаешь? – повторил свой вопрос Александр.
– Для начала – создать единый информационный центр. Или координационный центр, как угодно. Нужна точка, нужен человек, который был бы в курсе всего, что происходит на пространстве действия группы. Тогда он станет звеном взаимодействия между внешним окружением и внутренней информацией.