2012. Танго для Кали

Северный Олег

Итак, книга издана и разошлась по России. Герой начал собственную виртуальную жизнь. А он, прототип? А он корчится на узкой койке и готов на любой наркотик, который убрал бы эту невыносимую боль. Но кого это интересует? Кому нужен реальный живой человек? Тем более кому нужен человек, не соответствующий взятой на себя роли? Он кончился как сталкер, с таким диагнозом если и выживают, то по зонам не ходят. Счастье, если ходят вообще. Может быть, всё происходящее закономерно? Виртуальный герой обретает жизнь – прототип должен уйти? Вот он, твой переход, Чёрный, такой обыкновеннейший переход – из жизни в смерть. Страшно? Страшно.

Антон поднял руку, чтобы вытереть глаза, и вздрогнул: кольцо, его кольцо, поименованное Глазом Дракона, изменило

цвет! Вместо светлого с радужными переливами металла палец сдавливал обод грязно-свинцового, почти чёрного цвета. Странно и жутковато смотрелся в этой оправе прозрачный камень с круглым включением тёмно-синего минерала и бегающей по нему серебристой полоской «зрачка». «Зрачок» потускнел на больничном свету, а две помещённые под веком слезинки натёрлись о подушку и сейчас поблескивали, как будто Дракон действительно плакал. Когда-то слёз было три, но третья уже довольно давно наполовину обломалась. Десять лет назад Антон так и не смог определить вид невзначай полученного им металла. В начале этого года он повторил попытку, его знакомая Матрёна обучалась на химфаке МГУ и могла провести анализ материала кольца. Всё предприятие выглядело довольно безумным: Чёрный аккуратно сточил охвостье сломанной слезы, получил аж целых три грамма опилок, и Матрёна по уговору передала их своему преподавателю – студентов младших курсов до сложной техники пока не допускали. Однако преподаватель не только не дал ответа на вопрос, но и не вернул Матрёше загадочный образец. Неужели решил зажать и возмечтал о Нобелевке за открытие нового элемента? Вот идиот! Знал бы он, какую стойку на это кольцо некогда сделал Седой! Но Властелин Времени мало что объяснил, кроме того, что эта вещь может быть могущественным артефактом в умелых руках, и это не руки Чёрного. «Снимающий преграды ключ», «иное время» – кто-нибудь другой сумеет это всё применить. Ну что ж, Чёрный, вот и сменит хозяина твой Дракон. Мысль не вызвала никаких эмоций. Мёртвому всё равно.

В коридоре зашуршали шаги, дверь открылась: медсестра пришла сделать утреннюю порцию уколов. Шприцы торчали из её кулака букетом странных бледных цветов.

Выход ещё самой первой книги принёс лавину корреспонденции на электронный ящик «Немана». Восторженная молодёжь очень хотела вступить в группу. Однако хотеть мало, нужно ещё работать, упорно, напряжённо и самостоятельно. К тем, кто оказался способен на реальную деятельность и чьё направление работы показалось схожим с направлением группы, присматривались отдельно. Кто-то стал постоянным партнёром по переписке, членом-корреспондентом по своему региону, кого-то пригласили в офис, там теперь кипела работа. Конечно, все кандидаты проходили проверку, даже если они об этом не подозревали. Среди новичков выделялась настойчивая и сообразительная девушка, она буквально схватывала всё на лету и не оставляла вопроса, пока не добивалась решения. Она практически в одиночку создала большую группу в одной из социальных сетей и развила такую активность, что оставалось только официально назначить её модератором. Разумеется, после личной беседы.

Девятнадцатилетнее, тонкое до прозрачности чудо с чуть раскосыми глазами смущаться не умело совсем. Уже с порога девушка объявила:

– Здравствуйте, я Матрёна. Можно Матрёша. Я хочу изучать аномальности.

– Почему ты пришла в «Неман»? – спросил ненадолго забежавший в тот день в офис Чёрный. – В «Поиске», например, очень привечают красивых девушек.

– Вы харизматичные! – не стушевалась Матрёша, взмахнула в сторону Антона пушистыми ресницами.

И Антон понял… Что он понял тогда? Да ничего не понял. Просто почувствовал, как царапнул за сердце этот бесхитростный взгляд и как всколыхнулось в нём ощущение, что всё это уже один раз было. Или не так, не точно так, но он был уверен, что уже видел эту девушку. Где это могло бы быть? Он не знал. Может, во сне? Раздумывать о загадке не пришлось, тут же радушно развел руками Мирон:

– Ну заходи, гостем будешь.

Ощущение испарилось.

Публикации, телепередачи и возросшая популярность принесли и неожиданный, но

крайне важный результат. Однажды в офисе раздался телефонный звонок, и мягкий голос с лёгким украинским акцентом спросил кого-либо из руководства группы. Люминос взял трубку.

– Здравствуйте, слушаю вас.

– Вы действительно знакомы с человеком, которого называете Проф? – Собеседник не счёл нужным представиться и соблюсти ритуал беседы.

– Да. – Люминос ограничился кратким ответом, нечто в этом мягком голосе внушало уверенность, что его обладателю стоит отвечать правду.

– Я встречался с ним. – Незнакомец слегка запнулся, словно подбирая правильный оборот. – Недавно. Можем ли мы поговорить не по телефону?

– Да, – снова сказал Леонид. – Да, конечно.

– Хорошо. Тогда завтра в это же время. Я буду с товарищем.

– Хорошо. Как нам вас называть?

– Александром.

Александр появился точно в оговорённый час. Высокий, плотного сложения, чуть полноватый, он производил впечатление внушительной весомости. Тёмные волосы, тёмные глаза, лениво созерцающие человеческую суету, то ли загорелая, то ли смуглая от природы кожа, – и за всем этим некая скрытая чужесть, качество, не позволяющее обратиться к этому человеку фамильярно-простецки, заставляющее обращать внимание на каждое его слово. «Товарищем» оказалась высокая стройная женщина.

– Инна, – представилась она, по-мужски подавая руку. В ней тоже неуловимо присутствовало нечто совершенно несовместимое с хвостом обыкновенных русых волос, прозаическими серыми глазами, старенькими джинсами и вязаной разноцветной сумкой на длинном ремне через плечо.

Гостей принимали в кабинете на втором этаже. Молодёжи и девушек здесь не было. Представились, устроились, выбрали по вкусу чай, кофе, мате.

– Вы исследуете зоны? – начал разговор Леонид.

– Я сам – зона, – произнёс Александр.

– Проф тоже так говорил, – заметил Калина.

– Правильно говорил.

– Можно? – спросила Инна, доставая из сумки бело-зелёную пачку «Salem» и зажигалку.

– У нас не курят, – чуть растерялся Мирон, а Калина молча поставил блюдце под пепел.

– Я и не курю, – улыбнулась Инна. – Я вкус вспоминаю.

По комнате поплыл тонкий аромат ментола.

– Основная причина того, что люди не могут свободно перемещаться по различным мирам, заключается в социально обусловленных фиксациях внимания, – начал Александр. – Есть общая система понятий, которой пользуется человечество. Фиксация внимания поддерживается всеми взаимодействующими с человеком членами общества, прописывая его в мире «общей реальности». Органы восприятия у людей примерно одинаковы и имеют дело с классическими локальными объектами. Информация об этих объектах полностью записана в окружении, что даёт высокую связанность общей системы. Человеку нелегко покинуть мир, где он родился, пока он не научится избирательно взаимодействовать с окружающим. То есть пока его внимание не обучится осознанно проявлять и растворять мир. Это и есть управление движением точки сборки. Это понятно?

– Более-менее, – дипломатично улыбнулся Леонид.

– Нет, – честно признался Мирон.

– «Точку сборки» можно перевести и как «точку монтирования», – пояснила Инна. – Montage point. Это означает «правила монтажа», правила, по которым составляется фильм об этой реальности. Переместить ТС означает перейти к другим правилам. Тогда из единого запасника кадров Вселенной получится немного другой или совсем другой фильм. Тот, кто сделает своим определённый набор правил, сумеет войти в составленный по ним мир.

– Правила сидят у нас в голове. – Александр слегка постучал пальцем по лбу. – Не в зоне. Нужно только их туда поместить. Настоящий мудрец познаёт мир, не выходя со двора, и ведает истину, не выглядывая в окно.

– Лао Цзы, – прокомментировал Люминос.

– Именно.

– Новые правила можно узнавать в зонах? – уточнил Калина.

– Можно. Поначалу так и делается. Потом они складываются в отдельную, достаточно полную систему, после этого походы в зоны уже не нужны.

– Нам до этого ещё далеко. – Мирон вздохнул. – Но пути через зоны мы уже знаем.