2018.Лирика двадцати строк
Шрифт:
Белые соцветия рябины,
словно шар окутали листву,
повернули девочки к ней спины,
и играют, вот и повествуй.
1998
***
Привет, шуршащая листва!
Привет, тебе мой край любимый!
Травы увядшая ботва
Шуршит, шуршит у ног Альбины.
Шуршарики листвы шуршат.
Их звук ничем неповторимый
В тиски осенние зажат,
А осенью
Права у осени свои,
Они Альбине не знакомы.
Идут осенние бои:
У листьев с ветром есть законы.
Но то Альбине невдомек,
Она шуршарики меняет.
Я поняла листвы намек,
Альбина листья догоняет.
Шуршарик катится ежом,
И ветер вдаль его относит...
Мы чинно следуем пешком.
И, вдруг - догнать решаем Осень!
1998
***
Пропускаю осень незаметно,
Не смотрю на серый взгляд небес,
Листья опадают вниз посмертно
Под ноги взрослеющих невест.
Сухостой осенних листопадов,
Будто бы подрублены леса,
С них скользят листочков водопады,
С грустью провожают их глаза.
Серебрятся только листья ивы,
Что-то в них надменно и хитро,
Знают что-то, это ли ни диво,
Вместо пива - пьют они ситро.
Осень жизни пропустить? Возможно.
Лето пусть продлится до зимы.
В сердце от прекрасных глаз - тревожно,
Так недалеко и до весны.
Нет дождя, сухие листопады,
Но морозов тоже еще нет,
В прошлом веке ставили лампады,
А у нас - в окошке первый снег.
1998
***
Бордово - черные цвета
Из длинных веток винограда
На доме, будто бы звезда _
Растянут куст. Глазам - отрада.
А может это просто вьюн
Такой большой и многолетний?
А на балконе кто-то юн
Мелькнул в одежде светло-летней.
Сказать подруге пару слов,
Потом замолкнуть на неделю.
Пусть в жизни множество углов,
Их обогнем и снова в деле.
Из года в год, лет двадцать шесть
Таких звонков, бесед, доверья,
То нас волнует ткань, то шерсть.
И вновь звоню: " Мне маму. Вер, я..."
О чем хотела я сказать?
Наверно что-то, то-то, то-то.
Жаль сын ее... Он мне не зять.
Не получилось это что-то.
1998
***
Желтеют. Ветер. Ветви. Листья -
Суровый кризис нервных
Пора забросить в красках кисти
И становиться вновь сильней.
Мы обойдемся друг без друга,
Мне будет лучше без него,
Я разрываю обруч круга,
И без любви, увы, легко.
А в небесах немного сыро,
А за окном - падение грез.
В падение листьев осень скрыла
Туман невыплаканных слез.
В морозном утре есть и прелесть,
Здоровый воздух без проблем.
И жить на свете - это смелость,
И не всегда нам друг - дисплей.
В морозных чувствах, отношениях
Нет лишних жалоб, чувств, поэм,
Возможны средние свершения,
И все без страсти и проблем.
1998
***
На столе гвоздики. На столе гвоздики.
Два стола стояли, а они на стыке.
Что еще случилось? Ничего и все же.
Я Вас не забыла. Вы с другими схожи.
На границе чувства, на границе веры,
мы еще похоже знаем чувствам меру.
Вы любовь излили в лепестках цветочных,
а любовь земная более порочна.
Снег летит сурово, резкий и колючий,
что так бестолково все гвоздики мучит?
Если откровенно, все прошло, исчезло.
Лепестки гвоздики нам не бесполезны.
Ведь они продлили нежности мгновенья,
а потом, наверно, много дней забвения.
И оно настало. Вы с другими ныне.
Ни цветов, ни взглядов. Настроение стынет.
Что такое стало и с тобой, и с этим?
Мы свою усладу лепестками метим.
А теперь, когда мы далеко, далече,
без гвоздик на стыке будет много легче.
1998
***
Сверкала елка. Праздник. Дед Мороз.
Вращались в ритме медленно поэты.
Их вдохновение в танце стоит роз,
И песни чувств, возможно, не все спеты.
Прикосновение в танце нежных рук
Осталось очень ласковым мгновеньем.
А руки замыкали чувства круг,
И родилось прекрасное волнение.
Оно бежало нежно по рукам,
Оно спускалось сквозь одежду к коже.
Из рук и тел. Что им одежды грамм?
Ведь танец в Новый год такой пригожий!
А за окном - московская зима,
И ветер раздувает занавески.
Приятно руки чувствовать, весьма.
На елке все игрушки, как подвески.
Но все уходит быстро и без драм.
Вот были рядом, а теперь отдельно.
А за окном - зима живет вне рам.