2048. Деталь А
Шрифт:
Через мгновенье Муса обнаружил, что крепко держится за голую ножку табурета и смотрит на красную подушку сиденья с серебряной вышивкой. На одной половине подушки лежала дохлая муха. На другой — два оплавленных цилиндра, которые еще четверть часа назад были свеженькими батарейками. Камзола как не бывало.
За столиком остался лишь один табурет, который еще не освободили. Седовласый посетитель с ледяными глазами по-прежнему улыбался.
Вне себя от злости — какие уж тут церемонии, если над тобой издеваются в твоей
Да, но камзол-то исчез. И серебристая тварь пропала… А что если и этот тип…
Посетитель как будто ждал от Мусы именно этого момента сомнения. И тоже вскинул руки навстречу, в точности копируя его жест.
От неожиданности Муса остановился и отдернул руки назад, словно человек, в последний момент догадавшийся, что сейчас налетит на зеркало. Посетитель скопировал и это движение, да так быстро и точно, что Муса уже не мог оторвать взгляда от его рук. Вот они покачались из стороны в сторону и затряслись, затряслись, посыпалась кожа, отвалились куски гнилой плоти, а две кисти все продолжали отряхиваться, отряхиваться…
Когда от поднятых рук остались лишь тонкие белые кости, стало видно, что с лицом, находящимся за ними, происходит то же самое. Лицо посетителя с огромной скоростью старело. Морщинистая кожа сползала со скул, волосы сыпались клочьями. Вот появился череп, он засох, почернел, рассыпался в пыль, в пыль… Лишь глаза, два серых кубика льда, непостижимым образом оставались на месте.
— Шайтан! — Скованный ужасом Муса наконец разлепил губы.
— Зачем кричишь, хозяин? В зале никого нет, кроме тебя и Катбея.
Муса тряхнул головой и огляделся. Катбей мирно посапывал на своем диване. А в том углу, где только что сидел ускоренно разлагающийся скелет, и вправду никого не было.
Но и назвать это наваждением не удалось бы. Рыбья голова валялась под одним табуретом, разряженные элементы питания — под другим. На столе стоял чайник с остатками самого дорогого и совершенно неоплаченного чая.
— Почему же ты его отпустил, выродок горелой микроволновки?! — От крика Мусы Катбей заворочался, но не проснулся.
— Ты же сам сказал ему, что он может не платить, — все так же спокойно отвечал Шайтан. — Никаких команд от тебя не было. Кроме того, твой отец многократно инструктировал меня насчет бесплатных подарков, которые все равно приносят нам пользу, поскольку являются особой формой рекламы наших…
— Аллах Всемогущий! Но разве ты не видел, что было дальше?!
— Как я понял, вы с клиентом обменялись ритуальными жестами, означающими пожелание доброго здоровья. Ты ведь инструктировал меня насчет жестов, которыми ты регулярно обмениваешься с японцами и представителями других наций, где до сих пор…
— Все, все, достаточно! —
— Клиент записан. Но с ним никого не было.
— Что?! А кто сидел вон на том табурете и рыбу жрал? Полметра в длину, и еще два хвоста по полметра?
— У меня ничего не записано, хозяин. Я сам удивился, почему рыба так быстро исчезла. Решил, что она была запрограммирована на саморазложение. У нас в Сети такое сплошь и рядом: только лишь истекает срок лицензии какого-нибудь скрипта, так он тут же стирается.
— Скрипт, но не целый искин-одежник! Скажешь, ты его тоже не видел? На соседнем табурете лежал. Ну?
— На него тоже ничего нет. Видимо, хорошая защита. Ты его сейчас видишь, хозяин?
— Нет, не вижу… — Муса подумал, что разговор все больше отдает сумасшествием.
К счастью, Шайтана не мучили подобные человеческие комплексы. Он перехватил инициативу и вернул беседу в рациональное русло:
— Не нервничай, хозяин. Разберемся. Когда ты в последний раз видел этот искин? Как он выглядел и что он делал?
— Одежник, довольно высокого класса. Может даже «бет», не знаю. Лежал на табурете. Потом стал съеживаться… Погоди-ка, а ведь ты прав!
Муса сгреб со стойки огнеупорную салфетку и обмотал ею руку. Потом медленно приблизился к табурету, на котором несколько минут назад лежал синий камзол. С виду табурет ничем не отличался от других. Муса схватил его за ножку и аккуратно перенес на стойку.
— Сканируй.
Несколько минут прошли в тишине, прерываемой только сопением Катбея. Наконец Муса не выдержал.
— Шайтан?
— Что, хозяин?
— Как что? Ты просканировал табурет?!
— Зачем сканировать табуреты, хозяин? Или ты все-таки решился принять участие в конкурсе «Авангардный чай»?
— О-o, только не это! — взвыл Муса, прозревая. — Запускай доктора скорее, мать твою в плавку!
— Пожалуй…ста… — уже на середине слова голос Шайтана стал озабоченным. — Хозяин, через меня кто-то только что прошел в Сеть. В качестве точки входа использована дыра в программе сканера. Странно, что я не помню, зачем мне вообще понадобился сканер. Неужели я сканировал этот табурет? А зачем?
— Тебе стерли память, калебасса ты дырявая, — бесцветным голосом констатировал Муса.
— Точно, — согласился Шайтан. — Сам до этого никогда не додумаешься. А когда подскажут, сразу ясно. У меня стерт весь сегодняшний день, хозяин. Но последний бэкап был час назад, поэтому… Ага, вот, все восстановил. Кроме этого последнего часа. Не мог бы ты мне вкратце рассказать, что тут произошло за это время?
— Что тут произошло? — эхом откликнулся другой голос, гораздо более суровый. И не в ухе Мусы, а за спиной.