2062: время машин

Уолш Тоби

В 2062 году, по мнению экспертов, эта вероятность составит пятьдесят процентов. Отсюда и название книги – год, в который, по мнению моих коллег, человек сможет построить ИИ, не уступающий ему. Неэксперты называли 2039 год, то есть дату на два десятилетия раньше. Они чуть оптимистичнее Рэя Курцвейла, футуролога и технического директора Google, который предполагает, что машины превзойдут человека в 2045 году.

Наконец, десятипроцентная вероятность такого развития событий станет возможна, по мнению экспертов, в 2034 году. Неэксперты считают, что это произойдет в 2026 году, то есть менее чем через десять лет. Почти в два раза ближе, чем дата, названная экспертами.

Почему эксперты менее оптимистичны, чем обычные люди? Одна из проблем заключается

в том, что люди, которые видят, как ИИ великолепно играет в сложные игры вроде шахмат или го, делают из этого вывод, что раз это игры, требующие выдающихся интеллектуальных способностей, то ИИ уже ими обладает. В случае с людьми это действительно так. Хороший игрок в го скорее всего окажется умным человеком, но с компьютерами все иначе, ведь хорошая программа для игры в го необязательно должна уметь даже играть в шахматы. Между игрой в го и многими другими интеллектуальными задачами, которые могут решать люди, большая пропасть.

Мое мнение не отличается от мнения большинства моих коллег: пройдет как минимум полвека, прежде чем мы увидим человекоподобный компьютер. Учитывая, сколько для этого нужно совершить прорывов, которые тоже неизвестно, когда произойдут, это может занять даже сто или больше лет. В таком случае вам сегодня не о чем беспокоиться.

Технологическая сингулярность

Одним из поводов поверить в то, что машины вскоре догонят человека или даже превзойдут его, является привлекательная, но опасная идея технологической сингулярности. Ее история берет начало пятьдесят лет назад и обязана своим появлением нескольким людям: одному из создателей компьютера Джону фон Нейману и математику и криптографу, работавшему в Блетчли-парк, Ирвингу Дж. Гуду. В последние годы идея была популяризирована научным фантастом Верноном Винджем и футурологом Рэем Курцвейлом.

Сингулярность – это предполагаемая точка в человеческой истории, когда будет разработан компьютер с таким интеллектом, который позволит ему самостоятельно развиваться и становиться умнее с каждым днем. Идея заключается в том, что интеллект машины начнет экспоненциально увеличиваться и быстро превосходить человеческий в разы.

Как только мы достигнем технологической сингулярности, мы перестанем быть самыми умными существами на планете. Наступит действительно интересный этап истории. Некоторые боятся, что это произойдет так быстро, что мы не успеем отследить и проконтролировать развитие ИИ, что приведет к – намеренному или ненамеренному – уничтожению человеческого рода.

Сторонники этой теории – чаще философы и футурологи, чем ученые, занимающиеся ИИ, – говорят об этом так, словно сингулярность неизбежна. Для них этот факт не подлежит сомнению, вопрос лишь в том, когда это произойдет. Однако, как и большинство моих коллег, я имею веский повод сомневаться в неизбежности наступления сингулярности.

В результате полувековых исследований мы осознали, насколько сложно создать компьютер, обладающий хотя бы примитивным интеллектом. Нам не удалось разработать ни одной системы, которая могла бы сама себя улучшить. Даже самая развитая интеллектуальная система, существующая на земле, – человеческий мозг – лишь несущественно повысила собственные когнитивные способности. Нам, например, все так же тяжело выучить второй язык. То скромное представление, которое мы имеем о человеческом мозге, не очень облегчает задачу. С 1930 года наблюдается значительный постоянный рост в результатах тестирования на интеллект в разных частях света. Этот феномен носит название «эффекта Флинна» в честь новозеландского ученого Джеймса Флинна, который многое сделал для того, чтобы его понять. Объяснения феномена сосредоточены скорее на улучшении питания, здравоохранения и большем доступе к школьному образованию, чем на том, как именно мы обучаем молодых людей [29] .

29

Некоторые

данные тестов IQ в датских и американских вооруженных силах свидетельствуют, что показатели в последнее время даже стали снижаться.

Существуют множественные технические причины, по которым технологическая сингулярность может и не случиться. Многие из них я рассматривал в своей предыдущей книге. Тем не менее мнение о неизбежности сингулярности все еще достаточно популярно. Учитывая важность темы – на кону судьба человеческой расы, – я снова подробно остановлюсь на этих причинах в свете последних обсуждений феномена. Кроме того, я приведу новые аргументы в защиту своей позиции.

Быстро думающая собака

Мое первое возражение против неизбежности технологической сингулярности – это идея под названием «аргумент быстро думающей собаки». Он рассматривает последствия, к которым приводит способность мыслить быстрее. Несмотря на то что скорость компьютера не меняется, скорость обработки им данных продолжает расти. Это происходит благодаря тому, что он может выполнять все больше разных задач одновременно, как человеческий мозг.

Есть предположение, что если машины научатся размышлять над проблемами дольше и интенсивнее, они в конце концов станут умнее нас. Мы, разумеется, извлекли немало пользы из возросшей мощности компьютера, смартфон – лучшее тому доказательство. Однако скорость обработки данных сама по себе не приведет к сингулярности.

Предположим, что вы бы смогли увеличить скорость работы мозга вашей собаки. Такая собака все равно не смогла бы говорить с вами, играть в шахматы или сочинять сонеты. Как минимум потому что она не владеет языком. Такая быстро думающая собака все равно осталась бы собакой. Она продолжала бы интересоваться только погонями за белками и палками. Точно так же компьютеры, обладающие большей скоростью, не являются носителями большего интеллекта.

Разум – результат множества процессов. Человеку необходимы годы практики, чтобы научиться пользоваться интуицией. Также годы нужны, чтобы освоить абстрактное мышление: научиться брать уже сложившиеся понятия и применять их к новым ситуациям. К нашему здравому смыслу мы прибавляем знания, которые помогают нам адаптироваться к непривычным обстоятельствам. Именно поэтому наш интеллект – это не просто умение быстрее размышлять над проблемой.

Переломный момент

Мой второй аргумент против неизбежности сингулярности – антропоцентризм. Защитники теории технологической сингулярности придают слишком много значения человеческому интеллекту. Как только компьютеры превзойдут его, настанет переломный момент. Они научатся развиваться и делать себя лучше. Но почему человеческий интеллект – особая точка в этой истории?

Человеческий интеллект нельзя оценивать по настолько простой, линейной шкале. И даже если бы это было возможно, наш разум был бы не единой точкой, а широким спектром разных вариантов. Из нескольких людей, находящихся в комнате, одни умнее других. Так какой именно человеческий интеллект компьютеры должны превзойти? Интеллект самого умного человека в комнате? Интеллект самого умного человека, который сейчас живет на планете? Интеллект самого умного человека, который когда-либо жил на планете? Интеллект самого умного человека, который будет жить в будущем? Сама идея единого «человеческого разума» начинает звучать несколько сомнительно.

Но отставим на минуту в сторону эти контраргументы. Почему именно после преодоления человеческого разума искусственный интеллект начнет стремительно развиваться? Предположение основывается на том, что раз мы смогли создать машину, которая умнее нас, то ей тоже удастся создать еще более умную машину и т. д. Однако нет никакого повода думать, что все будет именно так. Может быть, нам все же удастся построить машину, которая умнее нас. Это не значит, что она автоматически будет способна развиваться.