220 вольт
Шрифт:
Глава 17
– … И на этом позвольте закончить мою утреннюю программу. Милые женщины, я не устану повторять – вы прекрасны! – закончив, я чуть подождал и щелкнул тумблером, отключив микрофон от трансляции. Вот сегодня прямо отлично все прошло: ни разу не запнулся и не сбился. Всегда бы так… Ладно, хорошего понемногу. У меня на сегодня еще три заявки лежат. Две мелочь, а вот с третьей, чует моя пятая точка, придется немного повозиться. Встав со стула, я надел халат и вернул на лоб свой фонарик. Врачей в больнице много, а электриков мало, поэтому приходится соответствовать.
Однако сразу около двери меня поджидали старые знакомые
– Николай, Василий – ничего плохого от них я не видел, поэтому подошел поздороваться первым – какими судьбами?
– Товарищ Брянцев – они немного помялись, но ответили на рукопожатие – у нас есть приказ обеспечить проведение с Вами соответствующих списку мероприятий.
– Нда-с. Немного удивительно для меня, ведь вроде дело закрыто. Но совершенно не проблема – согласился я – вот сейчас сей прекрасной чаровнице выдам положенное подношение и я весь весь ваш. – я кивнул на мгновенно заалевшую медсестру.
Оба МГБэшника внимательно посмотрели на медсестру, видимо пытаясь найти в ее немного поплывшей фигуре описанные мной черты. Медсестра под прицелом двух мужских взглядов задергалась, пытаясь куда-то деть вдруг ставшие неуклюжими руки. Я хмыкнул, подошел к ней и немного карикатурно изогнувшись, предложил ей свою руку «колечком». Выражение отчаяния на лице медсестры сменилось на изумление, которое следом мгновенно сменилось радостью. Она тут же повисла на мне, немного обиженно оглядываясь по сторонам в поисках отсутствующих соперниц.
Таким макаром мы прошли до моей каморки, где я вручил страждущей кастрюлю с сделанным по очередному рецепту кремом. Получив желаемое, та буквально испарилась, не желая больше испытывать терпение силовиков. Я повесил халат на вешалку, снял с головы фонарик и положил его на стол.
– Все. Я готов – на всякий случай оглядевшись на предмет непорядка, я закрыл дверь и повернулся к МГБшникам.
Николай достал из висящей на боку планшетки лист и взглянув на него, произнес: «пункт первый, паспортный стол»…
Я сидел, мрачно уставившись на шапку документа. «Комитет радиоинформации при Совете Министров СССР», не хухры-мухры. Чуть ниже тоже неплохое название – «отдел защиты государственной тайны». Я вздохнул и пододвинул к себе еще один листок. «Указ Президиума Верховного Совета СССР от 9 июня 1947 года», с заголовком «Об ответственности за разглашение государственной тайны и за утрату документов, содержащих государственную тайну». Я внимательно прочитал – если просто потреплю языком, то от 8-ми до 12-ти лет лагерей. А если документы потеряю – то всего от 4-х до 6-ти. Прям интересно, отчего такой дисбаланс? Хотя вот, написано дальше – если последствия будут тяжкими, то от 6-ти до 10-ти. В общем, болтать языком не выгодно, как ни крути. Подтянув к себе указ, я открыл себе для взора еще пару книжечек. «Перечень сведений, составляющих государственную тайну» и «Мероприятия по обеспечению сохранности государственной тайны». А нет, вот еще одна спряталась: «Мероприятия по учету средств радиоинформации».
Разложив все эти бумажки перед собой веером, я брал
Внезапно вчерашний лысый мужик оказался вовсе не сумасшедшим. Этот толстячок реально был начальником областного радиокомитета, который после моего легкомысленного согласия развил бурную деятельность, надавив на все педали и дернув за все рычаги, что у него были. Видимо, вопрос стоящий перед ним был очень важный, потому что бюрократическая машина неожиданно для меня быстро провернулась, выплюнув пачку касающихся меня приказов, распоряжений и указаний.
Согласно какому-то из них, Николаю и Василию выдали четкий приказ, следуя которому они двинулись вместе со мной по заранее составленному кем-то списку. Ошарашенный скоростью, я даже не стал спрашивать, зачем нужно столько народу для такой работы. То ли для более качественного конвоя, то ли они только парой и работают…
Мы вваливались в организации, полностью игнорируя очереди, обеденные перерывы и прочие подобные мелочи. Кто-то из моего конвойного сопровождения подходил к начальнику, показывал удостоверение, следом на стол ложился соответствующий документ. В ста процентах из ста вокруг меня образовывался водоворот людей, которые что-то делали, спрашивали и выдавали. Потом водоворот стихал и мы ехали в следующее по списку место. За несколько часов я получил паспорт, открыл счет в «гострудсберкассе», наконец-то официально устроился и тут же уволился из больницы. Благодаря медсестре слухи обо мне пошли самые страшные, потому что сотрудницы бухгалтерии вручали мне бумажный кулек с пирожками со слезами на глазах. Но мне нечем было их утешить, потому что и сам был не в курсе происходящего. А лыбящиеся МГБшники отделывались от меня ничего не значащими фразами типа «когда надо, тогда узнаешь» и «не имеем приказа». И ведь даже пирожки, которые мы заточили на троих, не поколебали их решения оставить меня в неизвестности. Хорошо, что где-то после обеда список у них кончился и мои сопровождающие сдали меня с рук на руки своему коллеге, начальнику того самого отдела по защите гостайны.
И вот, сейчас я сижу в самом центре города, на втором этаже почтамта на Советской площади и размышляю, во что меня засосало. С одной стороны, я явно поднялся на пару ступенек в местной иерархии. Вон, паспорт, сберкнижка, какие-то ордеры и расчеты ждут меня в папке с завязочками из шнурков. Там даже пару ключей на веревочке есть, только я в суматохе так и не понял, от чего они. С другой стороны, просто так простому, ну хорошо, почти простому электрику не приделывают ракетный ускоритель в виде двух гебешных сотрудников, поэтому наверняка падать будет больно. Ладно, пока только тюрьмой стращают, но в нее не садят, поэтому прорвемся!
Я еще раз тщательно прочитал выданное и вздохнув, начал вписывать свое имя и отчество в заранее оставленные поля. Только «обязательство о неразглашении» пришлось писать полностью собственноручно, наверное для того, чтобы больше проникся возлагаемой ответственностью.
– Ну что, ознакомился наконец? – в комнату заглянул начальник секретки и получив мой подтверждающий кивок, продолжил – ну тогда пошли знакомиться.
Проследив, как я аккуратно собрал все бумаги в одну пачку, он одобрительно кивнул и повел меня по коридору, на полу которого когда-то был паркет. Сейчас узнаваемую елочку можно было разглядеть только по краям, середина же вся была вытоптана до гладкой канавки, на поверхности которой виднелись редкие пятна коричневой краски.