23:44
Шрифт:
– Серьга? – удивился Сафрис. – У меня даже не проколоты уши. Почему мне досталась именно серьга? Не логичнее было бы ее Дианке подарить?
– Подарки господина Атанаса не обсуждаются. Вы не можете отказаться от них. Надевайте.
– А твой хозяин из ума не вышел? А что, в его-то возрасте уже пора бы.
– Судя по подгонам все именно так, – тихо произнес Евгений.
– Девушка в черном снова щелкнула пальцами, и стоявший возле прохода охранник достал пистолет и направил его в сторону звездной четверки.
– Я сказала – надевайте, – все тем же безэмоциональным и холодным
Не испытывая судьбу, молодые люди стали примерять украшения. Как только каждый из них надел на себя подарочное изделие, всех четверых резко сковала невыносимая боль. Они упали на пол, кричали и пытались сорвать с себя зловещие украшения. Истязание участников группы продолжалось около десяти минут, пока силы не стали их покидать. Все это время девушка в черном молча наблюдала за происходящим. Оставаясь лежать на полу и корчась от боли, Максим заметил, как в комнату вошел Атанас.
– Я вижу вам пришлись в пору мои подарки.
– Ты нас убить что ли решил? – кашляя и задыхаясь, произнес Сафрис.
– Не бойтесь смерти, бойтесь того, что будете не готовы, когда она придет. Да и зачем же сразу убивать? У меня более гуманные идеи по поводу вас.
– Ага, рассказывай, мы видим, – пытаясь подняться, сказал Евгений.
– А, вы про мои подарки? Это новая ступень в наших отношениях. Вы стали подниматься выше благодаря мне, и я вынужден вас контролировать. Поверьте моему опыту, именно на этой стадии каждый артист начинает думать о том, что он всего добился сам, что ему никто не нужен, никто не указ и так далее. Все они становятся равнодушными ко всему окружающему, кроме самих себя, каждый желает жить так, чтобы все окружающие жили ради него. Это сильно быстро растущее эго, из-за которого получается очень много проблем.
– Так давай, чтобы их не было, мы лучше разбежимся. Мы пойдем своей дорогой, а ты своей. Подарки мы тебе вернем, – собираясь с последними силами, Максим облокотился на спинку дивана и поднялся на ноги. Из мочки левого уха у молодого человека вытекала кровь. Серьга, которую он поднес к нему, зацепилась за кожу и сама проткнула плоть. После чего сильнейшие разряды тока проходили сквозь все тело и сковывали мышцы. То же самое происходило и с украшениями остальных участников группы, что полностью обездвиживало каждого из них. Но сейчас, после показательного воздействия на них со стороны, сила тока ослабла, но не угасла полностью. Мелкие покалывания, исходящие от дорогих подарков Атанаса, продолжали напоминать о том, что в любой момент экзекуция может продолжиться.
– Что ты, зачем же сразу расходиться? Ведь самое интересное только начинается. А подарки вернете со временем, думаю.
– Можем и сейчас отдать.
– Да, с превеликим удовольствием.
– Жизнь – это главный подарок для человека, который он, к сожалению, не умеет принимать, – хмыкнул Атанас, глядя на Сафриса.
– В жизни всегда складывается так, что купленное выходит дешевле подаренного.
– Согласен с Максом полностью, поэтому давай-ка без меня, старый. – Евгений попытался снять перстень, но сильнейший разряд тока в очередной раз ударил по нему. Молодой человек упал на пол и закричал.
– Оставь его! – Владислав дернулся
– Чего ты хочешь? – Сафрис обратился к старику.
– Вы теперь моя собственность, и будете делать все, что я скажу. Это понятно?
– Да, – осознавая, что дать другой ответ он не может, стиснув зубы, Максим произнес то, что сейчас хотел услышать Атанас. После ответа молодого человека с лица старика спала злая ухмылка, а электрические разряды на украшениях Владислава и Евгения перестали бить по ним.
– Молодец, все правильно. Да, не пытайтесь избавиться от моих подарков, иначе то, что только что было с вами, покажется вам детской шалостью по сравнению с тем, что вас будет ожидать.
– И что будет теперь с нами?
– Ничего, все по-прежнему: концерты, фанаты, красивая жизнь и все то, чего вы так хотели.
– А если все по-прежнему, то для чего было сегодняшний концерт с нашими истязаниями?
– Мне не нравится, когда из меня хотят сделать дурачка, я не люблю, когда что-то идет вне наших договоренностей.
– Ты про что?
– О, а твои друзья тебе еще ничего не рассказали? Я всегда думал, что главным условием дружбы является доверие, – Атанас окинул взглядом Евгения и Владислава, виновато глядевших на лидера группы. – Думаю у вас будет, о чем поболтать на досуге, а я вынужден откланяться. – Атанас вместе с девушкой в черном и охранником подошли к выходу, а затем старик остановился и развернулся к молодым людям. – Ах да, чуть не забыл, с этого момента вы будете беспрекословно выполнять все указания моей помощницы. Если она что-то вам говорит, то это не подлежит никаким обсуждениям. Слово Барбело равноценно моему, надеюсь, это понятно и повторять вам не придется. На этом все.
Договорив, старик под руку взял девушку в черном, и они вышли из комнаты вслед за охранником. Постепенно приходя в себя, ребята присели на диван и достали бутылку коньяка.
– Мне показалось или он назвал ее Барбело? – разливая коричневатую жидкость по стаканам, шепотом спросил у Дианы Сафрис.
– Нет, не показалось, я тоже это отчетливо слышала.
– Почему тогда она представилась как Барбела, и что это вообще за имя такое Барбело?
– Я не знаю, с чем это связано, шутка это или нет, но Барбело – это демон коварства, предательства и подлости, падший ангел. До грехопадения вместе с Люцифером она считалась ангелом света и честности, – выпив залпом стакан с алкоголем, произнесла девушка.
– Подожди-ка, Люцифер, говоришь? А ведь значение его имени – это несущий свет – задумчиво проговорил Максим.
– Что ты хочешь этим сказать?
– Он же сказал им: Я видел сатану, падшего с неба, как молния. Это Евангелие от Луки, глава 10, стих 18, – по памяти процитировал молодой человек.
– Я все равно не понимаю, к чему ты клонишь.
– Взгляни на символ, изображенный на наших подарках, – это молния. Атанас и Барбела также носили эти знаки, да и все, слышишь, все кто здесь был: администратор, гости, стаф, охрана – все поголовно в этих молниях.