2424
Шрифт:
— Зачем тебе обратно? — удивилась по-настоящему.
— Дознавателя должен там ждать. Федерального. Чтобы проблем не было, надо вернуться.
— Нет, ты точно дурачок! Проблемы у тебя появятся, если ты вернёшься в Торонто! А зачем ты нужен дознавателю???
— Уровень обещали повысить. До шестого, — отшутился я. А чего она? При каждом случае обзывается.
— Врёшь! — сделала вывод Эля. Вдруг она перегнулась через стол и взяла меня крепко за руку. — Признавайся, ты ведь не случайно оказался около Ленки? Охотишься на невесту из семьи Морозовых?!?
—
Зашёл в свою комнату, застегнул чемодан… Нищему собраться, только подпоясаться.
— Данила, постой, — на выходе из дома меня тормознул Алексей Фёдорович. — Что ж ты такой резкий? Пойдём, поговорим. Мы не долго.
— Ну? — мы вошли в его кабинет, и я встал около двери, скрестив руки на груди.
Безопасник присел на крышку своего стола.
— Не держи зла на Элеонору. Она сильно обожглась со своим молодым человеком, вот и судит всех по одному козлу. Специально пошла в академию на пилота, чтобы быть подальше от Земли, хотя может здесь жить, ни в чём себе не отказывая.
— Зачем мне эти тайны мадридского двора?
— Ты прав, незачем. Я хочу поговорить о тебе. Куда ты сейчас?
— Пойду ловить попутку до города, потом буду искать вариант улететь в Торонто, — озвучил первую мысль. Как такового плана у меня не было. Если добраться до Москвы на попутке ещё можно было попытаться, то как лететь в Америку без денег я не представлял.
— Тебе же надо встретиться с дознавателем? Я могу устроить так, чтобы он прилетел сюда, в Москву. Эля права, нельзя тебе возвращаться. Дознаватель тебя опросит и отпустит, а из муниципалитета ты уже не сможешь выбраться. Поэтому давай представим вместе, что дознаватель приезжает сюда, тебя опрашивает и отпускает. Что ты будешь делать дальше, если по закону должен сразу покинуть Землю?
— Вообще-то планировал пойти служить во флот, — я не стал кочевряжиться. Если со мной по-хорошему, зачем хамить в ответ? Может, чего дельного подскажут. — Я должен круглую сумму муниципалитету Торонто за лечение. Или выкладывай из кармана, или иди служить. Ну, или в каторжане, куда я пока не стремлюсь.
— М-да, чтобы с тебя списали долг, тебе надо призываться там, — он побарабанил пальцами по столу. — Что ж, давай так: ты остаёшься здесь, ждём дознавателя, после его посещения отвозим тебя в муниципалитет Торонто прямо к дверям призывного пункта. Муниципалитет не сможет тебя достать у вояк.
— Я здесь не останусь. Доберусь до Москвы, там подожду.
— А у тебя деньги-то есть на гостиницу? — по-доброму усмехнулся безопасник.
— Нет, придумаю что-нибудь.
— И у меня, конечно же, не возьмёшь?
Я отрицательно помотал головой.
— Лааадно, — он с силой помассировал виски. — Есть вариант бесплатно поселить тебя в апартаментах семьи Морозовых. Они в курсе твоей роли в спасении дочери и хотели бы тебя отблагодарить.
— Лексей Фёдорович, мне не нужна благодарность
— Какой же ты… принципиальный. Мне сегодня всё равно надо было в Москву ехать, подброшу тебя попуткой. На это твои принципы согласны?
— На это — да.
— Вот и ладненько. Подожди немного, скоро поедем.
* * *
Алексей Фёдорович Летягин, возглавлявший СБ известной семьи Смирновых уже очень много лет, возвращался из Москвы. Поездку, конечно, можно было бы сделать и попозже, текущие дела не горели. Но из-за свалившегося, как снег на голову, Даниила, и не вовремя устроенного ему теста на правду Элеонорой, пришлось ехать.
Летягин усилием воли унял поднявшееся в душе раздражение на девушку. Дело молодое, ей всего-то двадцать шесть — дитя по нынешним меркам, и никто ей не указ. Младшая дочь, которую балуют. Два старших брата занимаются делами семейной корпорации, а младшенькая сестрёнка делает, что хочет. Захотела стать пилотом, пошла на пилота. С условием, что в никаких военных действиях она участвовать не будет, а отслужит в Солнечной системе и после окончания службы станет управлять максимум яхтой. В принципе, это даже полезно — дисциплина ей не помешает, а то один ветер в голове. После школы развлекалась, крутила парнями, как хотела. Потом влюбилась, обожглась на бабнике, который ей изменял. Разочаровалась в любви, поступила в лётную академию, где перед ней продолжили расстилаться однокурсники, зная, из какой она семьи.
Но сейчас нашла коса на камень. У загадочного Данилы оказалось слишком болезненное чувство собственного достоинства, дошедшее до крайности. Любой другой с радостью принял бы помощь, хоть от Морозовых, известных и богатых промышленников, хоть от Смирновых, их давних и добрых партнёров, входивших с Морозовыми в топ-сто богатейших семей московского протектората, распространившего своё влияние на европейскую часть исторических земель России. Но не в случае с Даниилом — он во что бы то ни стало решил идти по жизни сам, собирая по пути все шишки.
Зазвонил коммуникатор. Посмотрев на имя абонента, усмехнулся и включил громкую связь:
— Здорово, Борисыч!
— И тебе не хворать, Лексей Фёдорович, — раздался знакомый голос коллеги, работающего на семью Морозовых. — Как сам?
— Твоими молитвами, копчу небо потихоньку.
— Я чего звоню, посоветоваться хочу. Занятный парнишка к вам попал. Морозов, когда узнал, рвал и метал, пообещал от Моро мокрого места не оставить. Он потом остынет, отойдёт, но с канадцев виру по-любому возьмёт. А вот как парня отблагодарить, не знает. Может, деньгами? Погасим его долг перед клиникой… — Борисыч невзначай показал, что тоже не зря ест свой хлеб, и некоторые моменты биографии Дэна Руса СБ Морозовых раскопало само.