30 Световых лет. Пикник. Иллюстрированная история
Шрифт:
Сергей Горцев: «Вы были среди тех, кто создавал знаменитый сейчас ленинградский рок-клуб. Помню, «Пикник» стал лауреатом первого фестиваля и даже предоставил всем его участникам уникальную по тем временам аппаратуру. Но среди участников юбилейных
концертов, посвященных 10-летию клуба, вас почему-то не было».
Эдмунд Шклярский: «Ты знаешь, за эти 10 лет в рок-клубе по сути ничего не изменилось. Практически того же уровня осталась техника, организация. Буфет только, по-моему, открыли... Я вообще не любитель тусовок. Это как в семье - когда слишком часто встречаешься, не только мысли, но
Сергей Горцев: «Ты упомянул о своем образовании. А нужно ли рок-музыканту образование?»
Эдмунд Шклярский: «Ответ у тех, кто имеет образование - один, кто его не имеет - другой. Он сам напрашивается. Мне же ближе ответ Армстронга на аналогичный вопрос: «Ноты музыканту знать не обязательно». Чувствуешь - не обязательно?! Т. е. Армстронг не дает однозначного ответа - каждый должен решить для себя сам».
Сергей Горцев: «Обычно музыканты по-разному относятся к своим зрителям - одни любят, чтобы пошумели, другие наоборот - любят, когда вдумываются
в тексты. Как у вас? Что ты ждешь от зрителей на концертах?»
Эдмунд Шклярский: «Мне все равно - шумят они или мечтают, потому что человек - индивидуален и у каждого своя психика, свое восприятие жизни и своя реакция. Меня радует, что у нас на концертах никто не ломает стулья, никто не бьет другому физиономию. Мы уже были в 112 городах. И я чувствую, что наша музыка вызывает положительные эмоции, несет положительный заряд. Может быть это главное?»
Концерт окончен. Зрители расходятся по домам. Ночной воздух дарит пьянящие запахи. В голове застыла звучавшая недавно мелодия:
Я – пущенная стрела
И нет зла в моем сердце, но
Кто-то должен будет упасть
Всё равно…
Паломничество в Ченстохову
Сергей Воронин (еле различимый силуэт в центре снимка) и Эдмунд Шклярский по дороге из Кракова в Ченстохова. Выходили ранним утром, чтобы пройти большую часть пути до полудня, пока свежесть летнего утра не сменит полуденная жара.
Среди прочих историй 1991 года выделялась и такая: Папа Римский Иоанн Павел Второй посетил свою родину – Польшу. И вот впервые за всю послереволюционную историю в Польшу пустили паломников из СССР – поклониться иконе Богоматери Ченстоховской – ее так и назвали «Матка Боска Ченстоховска» - и увидеть воочию Папу Римского. Эдмунд Шклярский, происходивший из польской католической семьи, тоже отправился в паломничество – вместе с Сергеем Ворониным.
Эдмунд Шклярский с супругой Еленой в самом начале паломнического пути. Краков, лето 1991.
Эдмунд Шклярский: «Мы доехали до Кракова, на какое-то время там остановились, и потом
Самое запоминающееся – это сам путь. Шли несколько тысяч человек. В населенных пунктах нас встречали дети и взрослые, предлагали еду, питье. На следующий день это уже было не так актуально, и всё шли в изолированной атмосфере. Ночевали мы на сеновалах, в школах, иногда местные жители предлагали свой ночлег. В дороге нас сопровождали монахи, исполняя свои песнопения».
На знаменитую воскресную проповедь Иоанна Павла Второго Шклярский и Воронин так и не попали. В Ченстохова в тот день прибыло более миллиона паломников и пройти на площадь было не так уж и просто.
А в это самое время в СССР случилось самое маразматическое событие в его истории – пьяный путч. Ближайшие помощники президента заперли его на собственной даче в Форосе и объявили, мол, Михал Сергеич болен и не ведает сам, чего творит. Они придумали себе хардкоровый бренд – ГКЧП, по всем каналам ТВ запустили балет и сели смотреть, что будет дальше. Понятное дело, народ долго смотреть балет не смог и вышел на улицы требовать убрать этот ГКЧП вместе с их балетом куда подальше.
Эдмунд Шклярский: «Мы только успели вернуться из паломничества и на следующий день услышали по радио давно позабытые тексты. Включили телевизор, а там – балет. Мне звонят, приглашают принять участие в концерте. Всегда, когда какие-то заморочки в стране происходили, вспоминали про наши песни. И про «Настоящие дни», и про «Трепетные птицы», и про «Стрелу».
«Пикник» выступил на Дворцовой площади вместе с «Наутилусом» и Игорем Тальковым, а на следующий день с путчем было все покончено, и мы благополучно уехали в Анапу, на детский олимпийский турнир».
В конце 1991 по центральному телевидению с прощальной речью выступил Михаил Горбачев. Мол, делал что мог, но увы, все разбежались, единой страны нет, я больше не президент, простите, если что не так. Никто сильно не удивился, все было и так понятно, без всяких слов.
«Марсы», «сникерсы» и спирт «Рояль»
В январе 1992 Борис Ельцин запускает экономическую реформу. Начинается «шоковая терапия». Концертная деятельность приходит в упадок. Старые схемы уже не работают, новые еще не созданы.
Виктор Евсеев: «Поначалу был большой провал по концертам. Время было тяжелое, особенно первые полгода. Я торговал сигаретами. Утром приезжал на «Апражку», покупал несколько блоков, потом ходил по ларькам, предлагал. Сережа Воронин промышлял коньяком, шоколадом.
Так и выживали, концертов не было, никто не брал, никто ничего не знал. Курс доллара менялся несколько раз в день, договариваться о чем-то было бесполезно».
Леонид Кирнос: «Это был тот период, когда у нас было мало концертов. Выживал я на 500 скопленных ранее долларов - тратил по 80-90 в месяц. Однажды на улице я столкнулся с Геной Барихновским – одним из лидеров группы «Мифы». Он давно жил в Германии и иногда приезжал в Питер. Разговорились, я посетовал на беспросветное будущее, а он посоветовал не сидеть на заднице, а подавать документы в Германию. Поразмыслив, я так и сделал. Продолжение этой истории последовало уже в 2000 году. Внезапно пришел положительный ответ. Но это было уже совсем другое время и куда-либо уезжать не было никакой надобности».