300 ответов любителю художественных работ по дереву

Гусарчук Дмитрий Михайлович

Мы бы притормозили. И так мы контролируем основные маршруты и орбиты. Но, остановить бурное освоение Космоса и Океана невозможно. Слишком у нас много конкурентов. Нам тесно на Земле, в пространствах и водах.

Как говорится, если не мы, то кто?

Мы бы притормозили. И так мы контролируем основные маршруты и орбиты. Но, остановить бурное освоение Космоса и Океана невозможно. Слишком у нас много конкурентов. Нам тесно на Земле, в пространствах и водах.

Как говорится, если не мы, то кто?

Бель? Она может. А с ней

и Бразильская империя и весь Южноамериканский союз. Германия и весь Нордический союз с ней. Шотландия и все, кто за ней тоже с Изабель. Франция себе на уме, но явно просто выжидает, не спеша проявить официально свою позицию. Пусть Франция и член нашего Новоримского Союза, но всегда особняком. Да, что там говорить, если те же «наши» Ухтомские ведут свою космическую и океанскую программу, а мой здешний папа вообще царствует на Луне и… В общем, Дом и ИЛК — это частные лавочки.

«Императорская Лунная Компания».

Со своими акционерами.

Со своим частным флагом.

Своими частными законами.

Своей частной армией. И флотом.

ИЛК — не часть Терры. Это вещь в себе.

Если мы говорим «Империя», подразумевая «всё на свете», то это не совсем так. Это союз Империй, вассальных царств, королевств, великих княжеств, где у каждого свои законы, интересы и армии, свои заботы и бесконечные интриги. Плюс — частные владения. И не только дома или кланы могущественных Ухтомских или Лунных. И не только в Терре. Или те же Ротшильды, Мистри, Морганы, Сун или Оппенгеймеры с Фатимитами и их филиалы в землях нашей Короны.

А есть ещё «союзники»: те же шотландцы, вестралийцы, сиамцы, тиррусцы, сунгарийцы, разного рода китайцы с индостанцами, афганцы, не говоря уж о наших родных римлянах… И «партнёры»: японцы, германцы, и даже красные и белые латиноамериканцы — все имеют свой интерес в этом частном деле. Иначе их просто никто не пустит ни в Океан, ни в Космос, ни, тем более, на Луну с Марсом. Мы, как державы, можем дружить или воевать, но, частные деньги Домов и сил вокруг них — это святое.

Да, Космофлот и сам космос — это дорого. Но, мы уже расстреливали попытку южноамериканской экспедиции высадиться на Марс. Расстреливали и попытки высадиться на Луну. Расстреливали, вне зависимости от национальной принадлежности экспедиций. Просто по факту попыток. Это наши Царства-колонии. Это наши деньги. А защита их требует денег.

И Космофлота с Космодесантом. Которые тоже очень дорого стоят.

И, да, я не сказал, что мой лунный папаша, равно как и наследник Клана Ухтомских Дий Валерьевич Ухтомский в прекрасных личных отношениях с возлюбленной моей Изабель Бразильской? Ничего личного. Просто деньги. Гигантские деньги.

Се ля ви. Тесен мир.

Жестокий мир прекрасного будущего. Добро пожаловать.

Юная Романова-Ухтомская теребила меня за плечо.

— Па! Смотри!

Оглядываюсь послушно. Позади нас садился суборбитал. Я не стал уточнять у Ефремова откуда прибыл корабль.

Без меня разберутся.

Оживлённо тут сегодня. Прямо базарный день.

— Папа, Бася спрашивает — мы приехали?

Вот маленькая вредина! Стоило папе задуматься, так она в своей излюбленной манере начинает спрашивать «через Басю». Типа ему интересно. Угу. Сэр Баскервиль уже чувствует, что он крепко попал и что ему здесь уже не нравится. Слава Богу, спрашивать мнения собаки никто тут не собирался. Он это понимал и тихо поскуливал, тоскливо глядя на «громаду» челнока и реальную громаду суборбитального носителя. Подожди, пёсик, увидишь ты ещё «Константинополь», а потом и Селену. Там тебе очень «понравится».

Пассажирский терминал, лента транспортёра.

Что ж, вот мы и на борту челнока с незатейливым названием «Заря-17», который ждал нас под брюхом носителя. Термоядерные Двигатели Коссиковского, тем более, Двигатели Шамли были слишком велики для небольшого челнока, а использовать химические двигатели было слишком дорого и нерационально. Поэтому двухступенчатая схема выхода на орбиту.

— Добрый день, товарищи, дамы и господа.

Собравшиеся в челноке вразнобой поприветствовали меня.

Я проверил крепления и готовность систем безопасности в ложементе дочери. Смех смехом, а я однажды взорвался вместе с кораблём на старте нашей миссии к межзвёздному астероиду Орфней. Приятного мало. Хорошо хоть системы спасения экипажа отработали штатно, и мы просто жёстко упали на системе парашютов в Индийский океан, где нас потом и выловили вертолётами. Нормально упали, погибших не было. Всех даже допустили до повторной попытки стартовать в глубокий космос. Правда недролог наш свалился с болячкой, пришлось менять на Марфу. Ладно, Марфа — другая история. Не при детях.

Родила она второго сына, кстати. Не сама. К счастью, не от меня. Институт Крови постарался.

Но, наша экспедиция подтвердила, что глубокий космос не для обычных людей. Во всяком случае с нынешним уровнем технологий. Здоровье серьезно сдало почти у всех участников звёздной экспедиции. Не помогли ни препараты, ни экраны, ни магнитные поля корабля. Не говоря уж, что мы едва не улетели прямиком к звёздам.

— Дочь, ты готова, а, Твоё Величество?

Екатерина Марсианская заученным движением опустила стеклянное забрало космического шлема. Шипение. Герметизация.

Кивок.

Старт — опасная штука. Дядя Федя вот взорвался на старте, а система спасения «почему-то» не сработала. Се ля ви, повторюсь. В опасное время мы живём. Фёдора-то мы заменили в Тройке на его сына Бориса, но менять дочь Катю на сына Мишу я как-то не стремился. Да и сам не рвался пока на тот свет.

Шипение. Герметизация.

Мой шлем встал в пазы и «присосался» к огнеупорному скафандру. Лишние три-четыре минуты скафандр мне даст в случае катастрофы.

А, может, и пять — шесть. Смотря как бахнет. Не дай Бог, конечно.