300 ответов любителю художественных работ по дереву
Шрифт:
— Миша, ты проснулся?
Хорошо хоть у него Браслет с ограниченным функционалом, и он нас не слышит, когда мы этого не хотим. А вот Боря наш Фёдорович слышит. В том числе и звуки наших с Марго утех. Впрочем, как и мы его слышим.
Смотрю на Марго вопросительно. Императрица-Августа пожимает обнажёнными плечами. Мол, она не в курсе, что её отцу вдруг понадобилось в такую рань.
Подношу Браслет к губам.
— Привет, пап. Что-то случилось?
— Прилетай на Остров.
— Пап, срочно? Мне на Луну лететь сегодня.
— Да хоть на Марс. Подождёт твоя Луна. Задержишь вылет с космодрома. Ты — Император Трёх Миров или
Хмуро:
— Отбой.
Маргарита вздохнула и хмуро прокомментировала:
— Папке моему не спится. Помешанный на науке учёный — это худший вариант трудоголика. И сам не спит и другим не даёт. Он тебя и на Марсе достанет. И на Орфнее.
Хмыкаю.
— На астероиде он меня вряд ли достанет. Моя вотчина несётся сейчас к звёздам на третьей космической скорости.
— Ой, Светлейший Князь Орфнейский, плохо ты знаешь моего отца. А я тебя хотела ещё привлечь спинку мне потереть.
Она потянулась на постели всей своей восемнадцатилетней гибкой красотой и наготой, явно дразня.
Хмыкаю.
— Про потереть спинку, я, конечно, не против, но явно не сейчас. Распоряжусь лучше насчёт вертолёта. А то тесть и вправду вытащит меня обратно из Африки или прямо с Луны.
— Что-то серьезное?
— Не знаю пока. Объект открыл глазки.
Императрица кивнула.
— Хм… Да, я слышала Браслет. Ну, дерзай тогда. Планшет мой из кабинета забери, чтоб я не летала почём зря.
— Ага.
Государыня Великой Терры, Трёх Миров и всего Сущего сладко зевнула и прокомментировала очевидное положение вещей:
— Ладно, мне тоже пора вставать. Сегодня куча дел, совещаний и выступлений. Первое сентября. Буду сеять разумное, доброе, вечное.
Парирую:
— Дерзай. Гимназисты и лицеисты оценят твою неземную красоту и захватывающую дух фигуру, Ваше Всевеличие.
— Обязательно. Чтоб они были всячески здоровы, охламоны и бездельники.
— Кто бы говорил. Сама давно из Лицея выпустилась?
— Мой голографический портрет очень популярен.
— Многие жалеют о лишней приставке «графический». Лишь жутко драконовский «Закон об оскорблении Величия» не позволяет им разгуляться дальше своих фантазий.
— Ой, муж. Лети уж.
Вздыхаю.
— Стихами жена заговорила. Не к добру. Пора валить отсюда. Где мои вертолёты?
ИМПЕРИЯ ТРЁХ МИРОВ. ЗЕМЛЯ. ВЕЛИКАЯ ТЕРРА. РОМЕЯ. МРАМОРНОЕ МОРЕ. 1 сентября 2022 года.
Я листал планшет. Донесения. Сводки. Аналитика. Соображения. Отчёты.
Нет, не могло быть и речи о том, чтобы я успел за считанные минуты хотя бы просмотреть хоть часть поступивших на утро докладов. Так, пробегаю заголовки, делаю пометки, переношу в Избранное, для более детального изучения впоследствии. Может уже по дороге на Луну, а скорее уже там, ближе к вечеру. По Терранскому времени, разумеется. Откуда на Селене время? (шутка).
Спросите — а зачем тебе, дорогой господин хороший, секретари и прочие референты? Чего ты сам читаешь всё подряд? Так это «всё подряд» уже после их отсева. Мусор убрали и спустили по инстанциям.
В общем, только сверхсрочные новости.
Что первое и самое важное? Антарктида.
Ну, высадкой на ледяном континенте моя возлюбленная Бель меня не удивила. Всё шло к большой свалке между Террой и Южноамериканским союзом, то бишь между мной и Изабель. Любовь любовью,
Мы готовились. И они готовились. Чили — так, ерунда. Острие копья Бразилии и лично Бель. Просто повод начать вторжение.
Ещё после 3-й Тихоокеанской Великий стал собирать отказы близких к Антарктиде стран от своих прав на неё в пользу Единства. Где-то эти отказы входили в акты капитуляции, где-то, как с Францией в договора о покупке островов, а где-то, как с Аргентиной в соглашения о разграничении островных территорий и совладений… Уступив прилегающую к Гренландии часть Арктики Дании, Михаил Великий закрыл попутно и притязания на Антарктиду всего Нордического Союза. Всемирный Сенат закрепил за Террой статус опекуна Антарктиды, а неурегулированность претензий Чили после смерти Великого как-то забылась. Чили вопрос не поднимала, своих станций на Южном континенте не размещала. Ученые же остальных стран запрашивали разрешения на экспедиции в уполномоченных органах Терры. После же включения Антарктиды в состав Великотерранской империи ситуация резко изменилась. Получив от нас укорот в космосе ЮжАС не мог не попробовать взять реванш на близкой к себе территории. При этом латиноамериканцы особо и не рисковали, в бой против терранскго Голиафа они толкали своего Давида — Чили. Хоть за его спиной явно стояли кланы и власти самых мощных стран континента.
Как-то я спросил у Бель, зачем Бразилии Марс, если больше половины их империи вообще не освоена и покрыта джунглями. На что моя возлюбленная лишь рассмеялась. Мол, так и у вас половина Терры — это глухая Сибирь и Заполярье, но зачем-то же терране лезут во все стороны, включая планеты и астероиды. А теперь вот мы полезли и в её Антарктиду…
Мы с Бель вживую виделись редко, да и то, большей частью в рамках официальных протокольных мероприятий, где не могло быть и речи о горячих страстных объятьях и поцелуях. Всё время мы были на виду, так что единственной возможностью часто были «переговоры глав делегаций с глазу на глаз», как два года назад в Москве. Я вздохнул, вспомнив Москву. История хоть для Империи Кино в Новом Илионе. Кесарь и Наследная Принцесса. Политика, интриги, романтика. Мы с Бель прыгнули в наши чувства, как в омут. Маргариты в моей жизни ещё не было, а с Дианой на тот момент мы практически уже разошлись и она, забрав детей, улетела от меня на другую сторону планеты к своим Ухтомским. Так что я был фактически свободен. И Изабель тоже. Так что… Так что увы, это не кино. Нам не позволили. Мы не в сказке живём. Увы.
Наша взаимная страсть теперь всё больше выражалась во взаимных шуточках и подколках. Но я всегда жалел, что я никогда не смогу жениться на ней, а она, как она говорит, рыдает ночами от того, что ей никогда не выйти за меня замуж. У нас был бы равнородный брак и наши дети унаследовали бы эту Вселенную, но увы, это невозможно по политическим причинам. Мы — ярые враги, и тут ничего не поделать. Наш брак просто нереален. Элиты против. Две империи уже готовы броситься друг на друга. И отнюдь не в любовные объятия. И если я или она сделаем что-то вне этой парадигмы, то нам быстро устроят державные похороны. Мне в Санкт-Петербурге, ей в Рио-де-Жанейро.