32. Агония мира

Брайт Владимир

– Мэтью, – крикнул он в мегафон, – если ты что-то задумал, то оставь эти глупые мысли при себе. Ты, конечно, хорошо стреляешь в тире по мишеням, но здесь не мишени, и никто не будет стрелять. Мы договоримся с мистером...

– Питом, – услужливо подсказал я.

– Мы договоримся с мистером Питом по-хорошему, – продолжал он, – и никто не пострадает.

Одно дело решиться по глупости на выстрел, когда никто этого не ждет. И совершенно другое – когда пятнадцать пар глаз уставились на тебя с молчаливым укором.

После слов своего начальника молодой козлик смущенно вернулся в загон, стыдливо забившись в самый темный угол.

– Мистер

Пит, – как ни в чем не бывало продолжал шериф в рупор, – скажите, чего вы хотите, и мы постараемся выполнить все ваши условия. Главное, не сделайте ничего плохого заложнику, и тогда все будет в порядке.

– Прикажите летчикам и санитару покинуть вертолет и перейти к машинам, в зону моей видимости...

Все восемь машин были в поле моего зрения, а вертолет находился чуть сбоку и сзади, поэтому я не мог его контролировать, но это меня не тревожило, так как, во-первых, ни летчики, ни уж тем более санитар ни за что бы не решились на какие-то действия, а во-вторых, у меня была Милая, которая предупредит в случае опасности.

– Давайте, они просто улетят, и тогда не нужно будет совершать лишние движения, которые могут вас взволновать...

– Шериф, – прокричал я в ответ, – сейчас я сделаю всего один демонстрационный выстрел в зеркало вашей машины, надеюсь, никто не будет делать глупостей.

И без дальнейших объяснений нажал на спусковой крючок.

Без лишней скромности могу сообщить – это был по-настоящему отличный выстрел. Лежа, из неудобного положения, прижатый к земле телом полицейского, с расстояния около двадцати пяти метров я разбил маленькое боковое зеркальце машины.

Опять же, к его чести, стоит отметить, что сразу вслед за выстрелом шериф произнес в мегафон, обращаясь к своим подчиненным:

– Спокойно, ребята, все в порядке, ничего не предпринимайте... Мистер Пит просто продемонстрировал нам, что он неплохо стреляет.

– Так вот, – продолжал я после некоторой паузы, достаточной для того, чтобы все они оценили мои феноменальные способности, – я намереваюсь прямо сейчас улететь на вертолете. И если вдруг по каким-то причинам он поднимется в воздух без меня или вы станете тянуть время бессмысленными переговорами, ожидая группу спецназа, то я непременно сломаю шею заложнику и успею еще отправить на тот свет двух, а если повезет, то, возможно, и трех ваших ребят. Вас устроят такие потери или мы попытаемся договорится по-хорошему? В знак доброй воли я даже отпущу вашего человека, взяв в заложницы только девчонку.

Не знаю, насколько произвела на него впечатление вся остальная речь, но последний аргумент был явно решающим.

Они уже вызвали группу спецназа, и шерифу было совершенно наплевать на то, что какой-то маньяк улетит на вертолете с незнакомой девушкой, которая к тому же, скорее всего, не заложница, а сообщница, и, возможно, ему крупно влетит от начальства и т.д. и т.п. Главное, что он сделал все, чтобы спасти своих людей. И в небольшом городке, в котором все друг друга знают, он так до конца своих дней и останется пускай опальным, но мудрым героем, а не чудовищем, косвенно причастным к смерти нескольких человек.

– Пилоты вертолета, немедленно покиньте транспортное средство и присоединяйтесь ко мне! – прокричал он в рупор.

Судя по тому, что не возникло никакого движения, никто не спешил выполнять этот приказ.

– Мистер Пит, вы не против, если я пошлю двух своих людей, чтобы они привели в чувство несговорчивых летчиков?

Сами понимаете, они из другого, неподвластного мне ведомства.

– Шериф, – ответил я спокойно, но достаточно жестко, чтобы он понял, что я не намерен шутить. – Сейчас ходом операции, как старший в этом районе, руководите вы. Значит, по всем нормам и законам пилоты обязаны подчиняться всем вашим командам. И если они этого не делают, то, возможно, у них или у вас есть какой-то план, либо это элементарная затяжка времени. Я точно знаю, что через пять-шесть минут сюда приедут очень несговорчивые люди с профессионально обученными снайперами, которые в конечном итоге нафаршируют меня свинцом. Даже если я сдамся, четыре трупа на шоссе и захват в заложники представителя власти уверенно тянут на смертный приговор. Так что, повторяю САМЫЙ последний раз: мне совершенно нечего терять, поэтому или через пять минут я отсюда улетаю, или вы имеете в своем активе труп одного преступника. И в пассиве – несколько ваших мертвых людей.

Вероятно, мои слова были услышаны не только шерифом, но и летчиками. И они, так же как все вокруг, были уверены, что я говорю совершенно серьезно и непременно приведу в исполнение свои угрозы.

Все точки над «i» были расставлены, и дальнейшее пребывание в вертолете не имело никакого смысла. Как с профессиональной точки зрения (они всего лишь выполняли приказ руководителя операции), так и с чисто человеческой (пилоты сделали все возможное, чтобы предотвратить трагедию и избежать человеческих жертв) в дальнейшем к ним не могло быть никаких претензий.

Меньше чем через минуту все трое присоединились к основной группе полицейских.

– Сейчас мы медленно встанем, и ты не будешь делать никаких глупостей, – сказал я заложнику. – Пройдет несколько минут, и для тебя весь этот кошмар окончится, при условии, что ты будешь исполнять в точности все мои приказы.

В знак того, что он понял, пленник кивнул.

– Шериф, мы встаем и идем к вертолету, – громко произнес я, чтобы наверняка быть услышанным всеми. – Если замечу хоть малейшие попытки помешать нам, без всякого предупреждения открываю огонь.

– Никто не будет делать резких движений, – уверил меня шериф.

Мы медленно встали, и я, прикрываясь живым щитом, подошел к Вивьен. Она по-прежнему лежала, не подавая никаких признаков жизни, и было непонятно, притворяется она или от всех этих переживаний действительно находится в состоянии глубокого обморока.

Вспомнив, что с нервами у девушки все в порядке, я пришел к выводу, что верен первый вариант.

– Возьми ее на руки и неси к вертолету, – приказал я полицейскому. Он попытался было что-то возразить, но я жестко добавил: – Если, конечно, не хочешь остаться со мной еще на пару дней.

Такого желания у него явно не наблюдалось, поэтому через минуту без всяких происшествий (я по-прежнему прикрывался заложником, следя за тем, чтобы ненароком не оказаться на линии огня) мы достигли кабины вертолета и мой спутник благополучно усадил девушку в пассажирское кресло.

– Ты должен стоять перед кабиной вертолета, пока я не заведу двигатели, – начал я и, немного подумав, добавил: – Передай шерифу, что он все сделал правильно, когда вывел из-под угрозы своих людей. А те трое, чьи обугленные останки дымятся в искромсанном «хаммере», сегодня утром расстреляли четырнадцать человек в городском баре, так что в некотором роде я даже помог полиции, избавив ее от грязной работы.