33 Буквы
Шрифт:
Только он, снег кидая, со злобою, в нас,
Этот ключ никогда, ни за что не отдаст.
Стылый холод, и тонкою коркою лёд.
Время движется вспять, а совсем не вперёд.
И взглянув в календарь, очень трудно принять
То, что, всё же, апрель – не декабрь опять.
02.04.02.
День угасал, закатом плавя тьму...
День угасал, закатом
Луна заманчивым сияла, в небе, призом.
Я понимал, что вовлечён в игру,
Где тайной брошен, как перчаткой, вызов.
Её я принял, словно раб – клеймо:
Ещё лишь штрих, всё в этой же неволе.
Пусть, как игра – я к ней привык давно,
Ведь без неё – всё, как еда, без соли.
03.04.02.
Молчанье печатью легло на уста...
Молчанье печатью легло на уста.
Укором белеет поверхность листа.
Но я, увы, нем и душою, и телом.
По белой бумаге начертан я мелом.
Без всяких границ. Слит я с днём до конца –
– Ни мысли, ни воли, ни, даже, лица.
08.04.02.
Был воздух, что железная руда...
Был воздух, что железная руда.
Я сделал вдох, и то, не без труда.
Я сделал вдох, а он застыл в груди,
Отлившись в то, не в силах что уйти.
Я сделал вдох – и замер, на века.
Не шевельнуться, даже и слегка.
И в стали губ, меж твёрдостью ланит,
Теперь и слово стало, как гранит.
09.04.02.
Вскрик одинокой птицы...
Вскрик одинокой птицы
Над озером, в час восхода.
Сквозь тучи – луч солнца, спицей,
Один, на простор небосвода.
Эхо в глубоком ущелье.
Скрип ставни пустого дома.
Всё то, что давно стало тенью,
Приходит сегодня снова.
16.04.02.
А счастье – лишь комплиментарность миру...
А счастье – лишь комплиментарность миру.
Когда подходишь, словно ключ к замку.
Когда действительность – отнюдь не вира,
А погружённость, полная, в судьбу.
Когда живёшь душой не на разломе
Меж тем, что чувствуешь и между тем, что есть.
И всем доволен, может, только кроме
Тех мелочей, что здесь, в быту, не счесть.
17.04.02.
Дверь скрипнула,
7.
Дверь скрипнула, и в лица брызнул свет.
Растеряно стоим мы у порога:
Вот, столь пугающий, во все века ответ –
– Всего лишь шаг, от Дьявола до Бога!
Бог улыбается, ни капли не таясь.
А позади, подобно отраженью,
Стоит его другая ипостась,
Злорадно щерясь нашему смущенью.
23.04.02.
Я знаю – там сырость и грязь...
Маме.
Я знаю – там сырость и грязь.
И влагой набухли двери.
И можно в сарай попасть
Лишь только в конце недели.
И словно для полноты,
Как снег – солнца вешнего пальцы,
Все грядки изрыли кроты,
И сгрызли все яблони зайцы.
А, может, всё вовсе не так:
И лето – давно у порога,
И сад стоит в белых цветах,
И грядки – лежат, всюду, ровно.
24.04.02.
Северный ветер. Небес глубина...
Северный ветер. Небес глубина.
Солнце над лесом поднялось едва.
День ещё спит, и всё скрыто туманом.
И мне на работу – пока ещё рано.
Смотрю и любуюсь на всё из окна.
Пью утро, как кофе – до самого дна.
Но, так же, как в чашке – кофейная гуща,
Остался на дне – день, противный и злющий.
01.05.02.
Я на твою любуюсь ярость...
Я на твою любуюсь ярость.
Тебе, пожалуй, гнев к лицу.
Уж лучше бешенство, чем жалость,
Когда подходит всё к концу.
Но мимо бьют твои упрёки,
Что, впрочем, знаешь и сама.
Ты говоришь, что я жестокий,
Хоть чувствуешь, сколь не права.
Вот рвётся надвое подушка.
И все стихи мои – в клочки.
Ты – прелесть, милая подружка!
Я не сержусь. Совсем. Почти.
03.05.02
Как флаг весны – зелёный лист...
Как флаг весны – зелёный лист.
До остановки – птичий свист.
И неба не увидеть дна,
До ночи, с самого утра.