33 Буквы
Шрифт:
Поскольку судьба нас сдаёт в аренду времени.
Посмотри в зеркало, видишь, как оно изменило
То, что проросло когда-то из семени?
08.09.12
Где-то путала строчки, сбиваясь на повесть...
Где-то путала строчки, сбиваясь на повесть,
Тонким кружевом ловко сплетая слова,
Не твоя, или чья-то конкретная совесть,
А, наверное, чья-то любовь и судьба.
Из
Погружалась в несбыточно-чувственный сон,
Оставаясь навеки в том самом спектакле,
В понедельник, иль среду, играл когда Он.
Странным холодом ветер ласкает деревья:
Это мельница крутит своё колесо.
В нас с особым азартом швыряют каменья,
Кто во имя добра исповедует зло.
Этот мир потрясает копьём, а не словом.
Ему Бродский – зануда и странный чудак.
Подливаем мы яд себе снова и снова,
Кто-то – чтобы забыться, а кто – просто так.
08.09.12
У меня голова – что бубнящий в углу телевизор...
У меня голова – что бубнящий в углу телевизор.
Между мною и миром – завеса из тысячи слов.
Только сон – в тишину, как в Шенген, долгожданная виза,
Что дадут, коль сочту караван бесконечный слонов.
Как с цветка – лепестки, обрываю по краю сознанье:
Слишком часто вербальность – тяжёлый душевный налог.
Пусть порой тишина и приходит как будто случайно,
Но едва обниму – она снова спешит за порог.
09.09.12
Каждый день я с жизнью играю в прятки...
Каждый день я с жизнью играю в прятки:
Делаю вид, будто меня вовсе и нету.
Но, увы, с вниманием у неё всё в порядке,
И она, хвать за шкирку, и тащит к свету.
И повертев меня так и эдак,
Словно бы я редкостная тварь какая,
Она брюзжит. – Ну, ты, блин, и калека!
И что с тобой делать? Прямо, не знаю!
А я болтаюсь. Беспомощно машу руками и ногами.
От растерянности громко хлюпаю носом.
И грустно думаю, что заболев однажды стихами,
Я перестал соответствовать современному спросу.
10.09.12
Я распахиваю дверь и сразу же спотыкаюсь о ступени...
Я распахиваю дверь и сразу же спотыкаюсь о ступени.
Чёрным провалом, подъезда зияет дупло.
Кто-то входит смело. У кого-то дрожат колени.
Ну, а мне…
Но останавливает какая-то полуправда.
Словно девятую Бетховена играют до мажор.
И тут кто-то кричит. – Не стреляй! Не надо!
Но гремит выстрел… И я в страхе бегу во двор.
10.09.12
Порой шедевр – что старуха...
Порой шедевр – что старуха:
Беззубый рот и щёк провал.
И лишь в глазах – пыланье духа,
И тайна, что не прочитал.
10.09.12
Неуверенно, словно боясь быть освистанным...
Неуверенно, словно боясь быть освистанным,
Солнце выглянуло из-за облака белого.
А внизу, прям с заброшенной пристани,
Лето шаг свой последний сделало.
Слишком горьким стал вкус одиночества.
Слишком холоден ветер с севера.
Так исполнило лето пророчество,
Прошептав. – А я так в себя верило!
11.09.12
Этот город, как древний, проснувшийся вирус...
Этот город, как древний, проснувшийся вирус,
Что терзает болезнью моё нутро.
Здесь любое время уходит в минус,
А любые дороги ведут к метро.
Обезумев от собственных вечных истерик,
Он, с рассвета до ночи, твердит одно:
– Дайте мне денег! Ещё больше денег! –
– А потом, в отчаянии, шагает в окно.
Его руки исколоты грязным шприцем,
Переполненным нефтью и наркотой.
Но себя он считает, не меньше, чем принцем,
Пусть с душою раба, под гнилой наготой.
И мечтая навеки забыть про совесть,
Он на ней вышил храм золотым крестом,
А потом всем попам сделал сзади прорезь,
Чтоб им было удобней махать хвостом.
11.09.12
Разрывая небо наполовину...
Оксане.
Разрывая небо наполовину,
Солнце уходило закатом в море.
Неужели это так надо миру,
Чтобы мы вечно жили в неволе?
Наш день скроен из сотни сюжетов.
И почти все достойны театра абсурда.
Мы с тобой искали бесконечное лето,
Но, наверно, не туда повернули судно.