33 способа перепрограммирования организма на счастье и здоровье. Метод "Аватар"
Шрифт:
— Многовековое соседство, — отвечал Мессинг, — не могло не повлиять на трансформацию даже религиозных взглядов. И Будда, и наты, по представлениям монахов, — нечто единое.
Сказка о Терухиро из Хиросимы
Второй случай, связанный с посягательством на статую калатского Будды, Мишель рассказал нам уже в отеле, куда мы переместились от автобусной остановки. За ужином Мессинг поведал нам следующее:
— Приключилось это в годы японской оккупации. Офицер Терухиро был назначен комендантом этого монастыря. От самого японского императора
Сказка — ложь, да в ней намек…
— Интересные истории, — промолвил Петрович. — Но дают ли они что-то нам для достижения поставленных целей?
— Еще как! — немного рассердилась Алексия. — Подумай! Ведь случай с французом — это яркий пример аватаризации. Причем заметь, аватаризация, оказывается, может происходить не только по воле того человека, которому предстоит ее пережить самому, но и может стать результатом влияния на человека, совсем не желающего аватаризоваться. Вторая же история — предостережение нам: будете плохо себя вести, ваш город, ваша страна в будущем могут пострадать!
— Дочка, — произнес Мессинг, — ты слишком реально воспринимаешь легенды здешних мест. И все же нам всем не мешает быть осторожнее, уважать здешние обычаи и ни в коем случае не делать ничего такого, что может рассердить натов.
— Так ты сам, папа, веришь в натов?
— В натов, — глубокомысленно заметил Мишель, — можно верить, можно не верить, но то, что наты существуют — это факт!
На этих словах Мессинг рассмеялся. Я же все больше склонялся к мысли о том, что в жерле вулкана действительно, живет кто-то, кто управляет если не миром, то, по крайней мере, этой горой. Но кто?
Тебе поем мы песни, вечерняя заря!
Поздно вечером мы сидели на террасе отеля под низким звездным небом и наслаждались чудесным видом на монастырь и статую Будды. Петрович излагал план действий, а Алексия тем временем проверяла почту из Вевельсбурга.
— Я знаю, чем займусь завтра, — говорил Петрович. — На рецепции сегодня видел объявление: «Прокат дельтапланов». Я в молодости увлекался дельтапланеризмом и хочу завтра посмотреть на Калат сверху. У меня предчувствие, что это каким-то образом поможет нам.
— Есть! — закричала Алексия. — Письмо от Федоровича!
Мы приникли к дисплею.
«Дорогие друзья!
Пишу очень коротко. В Нюрнберг выезжаем завтра, но потом вернемся в Вевельсбург, потому что только здесь можно обнаружить реальные следы пребывания Отто
И еще один момент: в архиве Вевельсбургского музея Настя нашла весьма интересный снимок: сам Вольфрам Зиверс, генеральный секретарь Аненербе, вручает медаль какому-то японскому офицеру. На обороте надпись: „Вевельсбург, 1942. Фото О.Р.“. А вы не верили…
Жду вестей из Мьянмы!
Ваш
А.Ф.Б.»
— И кто этот японец? Уж не Терухиро ли? — рассмеялся Петрович.
— Вероятность этого, коллега, довольно велика, — заметил Мессинг, — но столь же велика, сколь и мала.
Мишель тоже смеялся. А я был рад, что у моих друзей такое хорошее настроение. Только вот что-то очаровательная Алексия не принимала участия в общем веселье. Этого, конечно, не мог не заметить ее отец:
— Что с тобой, доченька?
— Знаешь, пап'a (как очаровательно это ударение на последнем слоге в слове «папа»!), что-то во всем этом мне не нравится…
— Малыш, я знаю тебя так, как никто. Это опять предчувствия?
Алексия молчала. Погрустнел и Петрович, но очень быстро нашелся:
— Алексия, а давай завтра вместе полетим на дельтаплане!
— Ну уж нет, — проворчал грозный отец. — Только этого не хватало, чтобы моя дочь на этом краю совета воспаряла аки архангел. Мы втроем смиренно пойдем в монахи.
— Это как? — спросил я.
— Да проще простого! — воскликнул Мишель. — В Мьянме в целом ряде монастырей существует такая разновидность туризма: краткосрочное монашество. Приходишь в так называемый медитационный центр, регистрируешься на рецепции и говоришь: «Хочу на три дня стать монахом». Многие местные жители предпочитают так проводить отпуск. Вот и мы поживем так немного — может, что-то и откроется.
— А я? — спросила Алексия. — Монастырь ведь мужской.
— Да, — заметил Мессинг, — если тебе поступать в монастырь, то только в женский.
— А я хочу в мужской! — дурачилась Алексия.
— Здесь это не положено, — Мессинг, казалось, был серьезен. — Но могу устроить тебя в женский монастырь неподалеку. Наверняка между нашим и тем монастырем есть подземный проход, вырытый в XV веке. Вот только придется тебе, доченька, пойти туда пожизненно: будешь просить подаяния на улицах, исполнять молитвы, носить розовые одежды и брить голову.
— Брить голову? Ну нет!
— А просить подаяния на улицах тебя бы вполне устроило?
Опять нам было весело. Ничто не предвещало ничего плохого. Оставалось дождаться утра.
Нас утро встречает прохладой
Петрович встал раньше всех и ринулся в контору по оформлению частных полетов на дельтаплане. Вернулся к завтраку расстроенный: оказывается, совершить полет можно только в сопровождении инструктора, а полковник так хотел взять Алексию.
— Не печальтесь, коллега! — сказал Мессинг. — Может, этот инструктор как раз и поможет. Вот и нас с Блаво в монашестве будет тоже сопровождать специальный человек.