36 рассказов
Шрифт:
Сэр Тед и леди Баркер проследовали в свою официальную резиденцию в огромном старом «ровере», который служил еще двум предыдущим губернаторам. Доехав до ограды, водитель выскочил из машины, чтобы открыть ворота. Он вернулся за руль, автомобиль тронулся, и супруги впервые увидели свой новый дом.
Дворец в колониальном стиле был великолепен по любым меркам. Построенный, очевидно, во времена расцвета Британской империи, он оказался несоразмерен ни значению архипелага, ни нынешнему положению Англии в мире. При этом, как скоро обнаружили губернатор и его супруга,
Система кондиционирования воздуха не работала, а водопровод был ненадежен. Миссис Роджерс, приходящая домработница, регулярно отсутствовала по болезни. И единственное, что оставил после себя прежний губернатор, был старый черный лабрадор. При этом Министерство иностранных дел не выделяло средств на решение разнообразных проблем колонии, а когда Тед упоминал о них в своих телеграммах, ему советовали сокращать расходы.
Через несколько недель Тед и Хэйзел стали воспринимать Сент-Джордж как огромный избирательный округ, расположенный на нескольких островах, из которых самыми крупными были Саффолк и Эдвард. Это воодушевило Теда, и он подумал, не это ли имел в виду премьер-министр, когда предлагал ему пост.
Обязанности губернатора нельзя было назвать обременительными: б ольшую часть времени Тед и Хэйзел посещали больницы, выступали с речами на открытии конкурсов в школах, а также входили в состав жюри на выставках цветов. Самым ярким событием года бывал, несомненно, официальный День рождения Королевы в июне, когда губернатор устраивал для местных сановников прием в саду, а Саффолк играл против Эдварда в крикет. Впрочем, для большинства граждан колонии это был всего лишь повод для законного пьянства в течение двух дней.
Тед и Хэйзел свыклись с местными особенностями и на пять лет погрузились в ненавязчивую дипломатию в кругу приятных людей, живущих в прекрасном климате. Они не видели ни единого облачка на горизонте, которое угрожало бы их безмятежному существованию.
Пока один телефонный звонок не переполошил их.
Это случилось утром в четверг, когда губернатор изучал содержимое свежего номера «Таймс» за понедельник той же недели. Он отложил чтение длинной статьи о встрече в верхах в Вашингтоне и решил для начала справиться с кроссвордом, когда его личный секретарь Чарльз Робертс вбежал в кабинет, не постучавшись.
Тед сразу же понял, что случилось что-то весьма важное. Раньше он никогда не видел, чтобы Чарльз бегал, и уж конечно тот никогда не позволял себе входить в его кабинет без стука.
— Звонит Маунтбеттен, — выпалил Чарльз.
Он вряд ли был встревожен больше, если бы ему сообщили, что к северной части острова приближаются немцы. Губернатор поднял бровь.
— Адмирал флота граф Маунтбеттен, — повторил Чарльз, как будто Тед его не понял.
— Ну так соединяйте, — тихо сказал Тед, закрывая «Таймс» и кладя ее на стол перед собой. За последние двадцать лет он трижды встречался с Маунтбеттеном, но сомневался, что у великого человека остались хоть какие-то воспоминания
Тед поднял трубку, все еще не решив, как обращаться к собеседнику: «милорд» как к графу, «командующий» как к бывшему начальнику генерального штаба, или «адмирал», поскольку звание адмирала флота дается пожизненно.
— Доброе утро, сэр, — наконец сказал Тед.
— Доброе утро, ваше превосходительство. Надеюсь, вы в добром здравии.
— Да, благодарю вас, сэр, — ответил Тед.
— Если я правильно помню, когда мы встречались в последний раз, у вас были проблемы с желудком.
— Да, это так, сэр, — сказал удивленный губернатор. Он имел все основания быть уверенным в том, что Маунтбеттен звонит ему — после стольких лет! — вовсе не для того, чтобы поинтересоваться его здоровьем.
— Губернатор, вам, должно быть, интересно узнать, зачем я звоню.
— Да, сэр.
— Я сейчас в Вашингтоне на встрече в верхах и поначалу планировал вернуться в Лондон завтра утром.
— Понимаю, сэр, — сказал Тед, ничего не понимая.
— Но я решил, что могу сделать небольшой крюк и встретиться с вами. Я так люблю посещать колонии, когда подворачивается случай. Это дает мне возможность информировать ее величество о происходящем. Надеюсь, что такой визит не доставит вам хлопот.
— Вовсе нет, сэр, — сказал Тед. — Мы будем рады видеть вас.
— Хорошо, — сказал Маунтбеттен. — Тогда вы очень обяжете меня, если сообщите служащим аэропорта, что мой самолет прибудет завтра в четыре часа дня. Я хотел бы остаться на ночь, но, чтобы не выбиться из графика, мне нужно будет вылететь рано утром на следующий день.
— Конечно, сэр. Нет ничего проще. Мы с супругой встретим вас в аэропорту завтра в четыре часа.
— Как это мило с вашей стороны, губернатор. Кстати, я хотел бы поменьше формальностей. Да и вам к чему лишние проблемы? — И телефон замолчал.
Как только Тед положил трубку, настал его черед побегать — впервые за несколько месяцев. Он увидел, как по длинному коридору к нему навстречу спешит Чарльз, который, похоже, слышал разговор по параллельной линии.
— Найдите мою жену, прихватите блокнот, и оба — ко мне в кабинет немедленно. Вы слышите? Немедленно, — сказал Тед и вернулся к себе.
Хэйзел появилась через несколько минут с букетом цветов в руке, за ней шел запыхавшийся личный секретарь.
— Что за спешка, Тед? Почему паника?
— К нам приезжает Маунтбеттен.
— Когда? — тихо спросила она.
— Завтра в четыре часа дня.
— Да, тут есть причина для паники, — согласилась жена. Она поставила цветы в вазу на подоконнике и села напротив мужа перед его столом. — Возможно, не самый удачный день, для того чтобы узнать, что миссис Роджерс опять заболела.