4-05. Finale spiritoso
Шрифт:
– Я чувствую тебя, Кир, - голос Марты вибрировал, словно она с трудом удерживала слезы.
– Я чувствую, что тебе плохо.
Она взглянула Кирису в глаза, и того словно пронзило током с головы до пят.
– Чувствуешь?
– глупо спросил он, чтобы сказать хоть что-то.
– Да. Помнишь... тогда, в Санъяме, Риса... госпожа Мураций сказала, что между нами установилась связь? Она действительно установилась. Я несколько раз... чуть от тоски не выла, непонятно почему. Дзии меня посмотрела и сказала, что эмоции наведенные. От тебя,
Она положила ладони Кирису на плечи и прижалась к нему всем телом.
– Не надо, Кир. Не надо тосковать. Однажды Фучи вернется, и у вас снова все станет хорошо. Она обязательно вернется, Кир, ты не имеешь права думать иначе. И что, если она сейчас тоже тебя чувствует, где-то там... Ты и ей плохо делаешь, понимаешь?
Сердце Кириса колотилось все сильнее, бухало в ушах, разряды возбуждения пробивали его тело каждый раз, когда Марта шевелились. Он не имеет права. Он не должен предавать Фучи...
– Знаешь, я жутко завидую вам с Фучи, - Марта обняла его и прижалась щекой к его щеке.
– Вы так подходите друг другу, так любите друг друга, и никто другой вам не нужен! Но сейчас она... на каникулах. В конце концов, каждой женщине нужно иногда отдохнуть даже от самого любимого мужчины. А я здесь. И я тоже с тобой связана, Кир.
Она слегка отстранилась, глянула вниз и лукаво улыбнулась.
– А еще мне кажется, что ты тоже рад меня видеть, - шепнула она на ухо жарким шепотом. Ее ладони скользнули вниз по его плечам, безвольно опущенным рукам, бокам, коснулись ягодиц...
И тут плотина против отчаяния и сексуального напряжения, безнадежно выстраиваемая разумом, наконец, рухнула. Мутная пелена заволокла взор Кириса, и он, тихо зарычав, схватил Марту, сдавил в объятиях, набросился с поцелуями, ища своими губами её и не находя их... Его пальцы жадно шарили по ее телу, сжимали, терзали, пытаясь сорвать, ткань платья. Он полностью потерял контроль над собой. Огненные эмоции бушевали внутри. Он предатель, он не может справиться с собой. Он предатель. Почему он не сдох вместо Фучи тогда...
Сильный толчок в грудь отбросил его назад, и в голове словно взорвалась бомба. Не удержав равновесия, он взмахнул руками и упал на пол. Тело успело автоматически сгруппироваться, но он все равно больно ударился локтем. Туман перед глазами рассеялся, зато начала гореть физиономия. Марта стояла над ним со сжатыми кулаками, в ее взгляде горели возмущение и презрение. Кирис пощупал щеку. Похоже, ставрийка не просто отвесила ему оплеуху, а врезала кулаком от души, вскользь по скуле, как ее учили на тех же самых тренировках по ринье. Что она творит? Эротическое возбуждение начало спадать, зато навстречу ему изнутри души начали подниматься волны стыда и обиды.
Взгляд Марты смягчился. Она опустилась рядом с ним на колени и провела ладонью по груди.
– Прости, - сказала она.
– Но я тебе не секс-кукла, которую можно порвать в клочки и выбросить. Кир, я хочу тебя - но не так, как ты начал. Я же говорю, я тебя чувствую. Ты винишь себя в чем-то... что Фучи изменяешь, да? Кир, она же сама разрешила, помнишь? Я не заберу тебя у нее, пока она... не может ничего сделать. Но я не хочу, чтобы ты страдал. Встань, пожалуйста.
Девушка поднялась на ноги, потом склонилась
– Давай попробуем еще раз, - попросила она.
– Только... пожалуйста, не так резко, ладно. И потом, я... я не очень опытная в таких вещах, не забывай, ладно?
Кирис тряхнул головой и глубоко вздохнул. Муть в голове окончательно пропала, зато стыд захлестнул его с головой. Как он мог так потерять контроль? И наверняка он сделал ей больно. Дебил! Как только его Фучи терпит? Наверняка ведь Марта тоже не слишком уверенно себя чувствует. Теперь, способность прислушиваться к своим чувствам наконец-то вернулась, он ощутил тонкую струйку страха, неуверенности и стыда, явно принадлежащих не ему. И не Фуоко - от нее чувства исходили ровным сильным потоком, многократно более сильным, чем этот. Идиот. Если уж не можешь сохранять ей верность, по крайней мере, не заставляй страдать других.
Он осторожно обнял девушку и приник к ее губам. На сей раз та ответила на поцелуй, охотно и страстно. Волна возбуждения снова нахлынула на Кириса, но на сей раз он не позволил себе утонуть. Медленно освободив Марту от платья, он опустился с ней на кровать.
– Кир, - шепнула та, откидываясь на спину.
– Помнишь, что сказала Риса? Чувство вины не должно отравлять... ох, да, так... чувство вины не должно... мы не делаем ничего плохого, пойми...
Потом они любили друг друга. Кирис не считал, сколько раз он разрядился - четыре или, может, пять. Стыд, отчаяние, презрение к себе - все ушло, остались лишь нежность к женщине, делящей с ним ложе, и чувство наслаждения, невозможно острое после долгого воздержания. Краем сознания он чувствовал и другой ручеек наслаждения, текущего от Марты - совсем не так, как с Фучи, совершенно, пусть и необъяснимо иначе. А потом, мокрые от испарины, они лежали на мягкой поверхности медицинской капсулы, с которой сбилось и сползло на пол постельное белье, и щека Марты покоилась на груди Кириса, и его сердце билось ровно и радостно, пока пальцы перебирали ее белокурые волосы.
– Хорошо-то как...
– сонно пробормотала Марта, устраиваясь поудобнее.
– Почему я не выпустила кошку раньше, а, Кир?
– М-м?
– плавая в океане спокойного блаженства, думать не хотелось.
– Ну, анекдот такой есть про двух старых дев и кошку, которую те не выпускали, чтобы с котами не путалась. А потом одна вышла замуж и прислала второй телеграмму...
Оборвав фразу на полуслове, Марта зевнула.
– Поцелуй меня, Кир, - попросила она, закидывая лицо.
– Интересно, а меня кто-нибудь сегодня поцелует?
При звуке нового голоса Кирис дернулся и резко сел на кровати. Фуоко полулежала на (или во?) второй медицинской капсуле. Над поверхностью псевдовещества виднелись только ее голова, руки и верхняя часть торса, а на лице держалась ироничная улыбка.
– Привет, Кир!
– произнесла девушка своим лучшим ехидным тоном.
– Я вижу, ты тут без меня вовсю развлекаешься. Правильно Лойза говорила, все мужики только на сторону и смотрят! Ну так что, ты меня целовать собираешься? Или нацеловался уже?